Шрифт:
Пролог
Два года назад
— Подсудимый, — судья с неодобрением покосилась на обвиняемого, — вам ясен приговор?
— Да.
— Вы можете обжаловать его в течение десяти дней с момента оглашения. — Судья поджала губы, захлопнула папку и удалилась.
— Судебное заседание окончено, — объявила молоденькая секретарь, стрельнув глазками в сторону осуждённого.
Привлекательный мужчина лет тридцати трёх в идеально сидящем смокинге приложил ладонь к груди, тряхнул каштановой чёлкой — та незамедлительно
— Дамы и господа! Благодарю за внимание. — Он послал воздушный поцелуй девушке, холодно наблюдающей за ним со стороны.
В ответ, та что-то быстро черкнула в блокноте, вскинула смартфон и к многочисленным вспышкам прибавилась ещё одна. Девушка мельком глянула на получившееся фото и забросила телефон в сумочку, окинула зал суда острым взглядом, заметила начальника конвоя, пришпилила его к месту повелительным взмахом руки и неспешно поплыла ему навстречу.
При виде приближающейся девушки в чёрном вечернем платье в пол, конвоира обречённо вздохнул. За время суда он успел уяснить — от этой мамзельки лучше держаться подальше.
— Дарья Ланская. Журналист канала «Пульс». — представилась девушка. — У меня есть разрешение на интервью с осуждённым. — Она помахала перед носом конвоира какой-то бумажкой.
— Ладно, — буркнул конвоир. — У вас пять минут.
— Десять. И предоставьте нам отдельную комнату.
— Не положено. — Мужчина старательно отводил взгляд от интригующего выреза декольте.
Безобразие! У них тут зал заседания суда, а не… Начальник конвоя покосился в сторону осуждённого, с которым пытались сделать селфи какие-то девицы и скрипнул зубами, так и не подобрав подходящего слова для описания того, что творилось здесь сегодня.
— У меня есть разрешение. — Ланская упрямо вскинула ломаную бровь и в упор уставилась на него колючими, синими глазищами.
Охранник покосился на девицу, прикинул, стоит ли с ней связываться и нехотя кивнул, понадеявшись, что ему не придётся жалеть об этом:
— Ладно. Идите за мной.
Он провел Ланскую в небольшой кабинет. Человек каких-то десять минут назад приговорённый к тюремному заключению уже был там. Он стоял со сложенными за спиной руками и смотрел в окно. Услышав звук открывающейся двери, мужчина обернулся, проследил за вошедшими в комнату девушкой и начальником конвоя.
— Оставьте нас одних, — приказала Ланская.
— Не положено, вообще-то, — заколебался конвоир. Сразу вспомнилось с каким азартом девица пикировалась с осуждённым во время дачи показаний, выводя того из равновесия. Как бы не придушил ненароком его подопечный эту стерву, Жалко же парня будет!
— Ждите за дверью. — Девушка постучала ножкой и бросила взгляд на наручные часы.
Конвоир засопел, крякнул, махнул рукой и ушёл, плотно закрыв за собой дверь.
Осуждённый, с интересом наблюдавший за спором журналистки и охранника, восхищённо присвистнул:
— Почему тебя всегда все слушаются?
Он прошёл к столу, взялся за спинку стула:
— Присаживайся, дорогая.
Ланская хмуро взглянула на него. Села, закинула ногу на ногу.
— Прекрасно выглядишь.
— Ты тоже неплохо смотрелся. Будешь подавать апелляцию?
— Зачем?
Девушка чуть дёрнула плечом, заинтересованно разглядывая свой маникюр:
— Наймёшь нормального адвоката. Тебе скостят срок. Если повезёт, дадут условный.
— Меня всё устраивает.
— Тогда, — Дарья выпрямилась, — приступим к интервью.
Она взяла в руки диктофон, но так и не включила его — то ли забыла, то ли и вовсе не собиралась этого делать.
— Что вы чувствуете после приговора?
Мужчина сел напротив девушки и сделал вид, что задумался:
— Любопытство. Мне предстоит новый опыт. Думаю, это будет забавно.
— Не понимаю, что весёлого можно отыскать на зоне?
— Ошибаетесь. Как там в известном фильме говорится? Украл, потратил — в тюрьму. Романтика!
— Выпил. Вы неправильно процитировали реплику Сан Саныча.
— Нет. Это без меня. Если пьянеть, то только от любви. Во всём остальном предпочитаю сохранять трезвую голову. — Он откровенно паясничал.
— А жить по-честному вы не пробовали? Для разнообразия. Вдруг понравится?
— Пробовал. Не понравилось. Скучно.
— Зато мотаться по зонам очень весело?
— Скоро узнаю.
— Скатертью дорога! — Ланская швырнула ни в чём не повинный диктофон на стол. Тот закрутился, проехал по столешнице.
— Тебе идёт злость. — Волконский поймал диктофон у самого края, не дав ему упасть, и положил рядом с Дарьей.
— Я не злюсь.
— Злишься. Почему? Ты же выиграла?
Серый и синий взгляды скрестились. Холодный и злой, против острого и насмешливого.
— Да пошёл ты, Князь! — выплюнула Ланская, отворачиваясь.
— И пойду. Твоими стараниями. Полтора года пролетят быстро. Жди меня, Дарья.
— Жди меня, и я вернусь, — хмыкнула девушка.
— Вернусь. — Князь поднялся, приблизился к девушке. Осторожно вытащил все шпильки из высокой причёски. Распустил собранные в пучок волосы, провёл по ним ладонью. Коснулся подбородка, заставив поднять голову и посмотреть себе в лицо. В потемневшие до черноты глаза. — И мы продолжим игру.
Глава 1
— Маш, поехали! — Саша Соколова потянула подругу за рукав красного свитера с традиционным зимним узором из оленей и снежинок.
— Угу, — не отрываясь от экрана телевизора, промычала русоволосая, пухлая девушка с румяным лицом, — они только памятник посадят.
— Сейчас у тебя памятник сажают, потом керосин покупать будут, а после туфли женские сорок второго размера искать начнут, — проворчала Дарья Ланская, бросая взгляд на изящные золотые часики, свободно болтающиеся на тонком запястье. Стрелки циферблата показывали ровно 14:30.