Льдом и мечом
Шрифт:
— Куда пропал? — Воин-маг тянет спутника за плечо. — Пошли.
— А? — Тиморис поворачивает голову резко, будто замечает лишь сейчас. — Уже закончили? Быстро…
— Да, идем. — Взгляд Эгорда становится подозрительным. — Погоди, ты о чем? Что закончили?
— Ну-у… — Тиморис опускает глаза, рука чешет затылок, потирает нос. — Вам же надо было это… уединиться… А че, я ж понимаю, ну-у… это самое…
Эгорд вздыхает, качает головой.
— Кто о чем, а ты о своем. Пошли уже…
Троица встает в круг, между внешним кольцом камней
Жрица вздергивает руки, пальцы хищно сгибаются, с губ срываются непривычно резкие рычащие интонации, глаза наливаются злостью, в движениях что-то пугающее, плотоядное, Тиморис цепенеет от ужаса.
Символы на стенах и камнях загораются сиренью, сливаются в вихрь. Люди превращаются в нечто светящееся, формы сохраняются, но вместо плоти — синие звезды разных размеров, от горошинки до яблока.
Глаза медленно заливает белизна.
Она приобретает очертания, местами наливается прозрачной волнистой лазурью, но не исчезает. В какой-то момент до Эгорда доходит: и не исчезнет, потому что это — снег и лед.
Глава 6
Оборачивается, Камалия и Тиморис тоже озираются, запрокидывают головы, их фигуры в крови и пыли на фоне чистых светлых оттенков особенно четкие.
— Мы точно в мыслях Клессы, а не этого парня? — Тиморис тычет в Эгорда. — А то льда многовато…
Такое впечатление, что давным-давно здесь бушевала морская буря и в разгар стихии вода мгновенно замерзла, а низины между волнами завалило снегом. Более того, в ледяных скалах кто-то вырезал прекрасные дворцы, башни, лестницы, стены, прогрыз ровные пещеры, лабиринты коридоров. Дикие кривые нахлесты удивительно перетекают в прямые углы и грани, невозможные без участия разума.
— Это объяснимо, — говорит Камалия. — Помните, как выглядит Клесса?
— Попробуй забудь! — хмыкает Тиморис. — Уродец пернатый, каких свет не видел!
— Именно. Наполовину птица.
— То есть… авиан? — понимает Эгорд.
— Да, — кивает жрица.
Тиморис хмурится.
— Кто-о-о?
— Авианы — раса людей-птиц, — объясняет Эгорд. — Живут далеко на севере, в ледниках, в дела прочих рас почти не вмешиваются, потому о них мало кто знает.
— Выходит, Клесса — демон лишь наполовину, — продолжает мысль Камалия. — Когда-то был обычным авианом, жил во льдах, а мы в его воспоминаниях.
— Это еще ничего. — Тиморис осматривается, глаза прищурены из-за ярких отражений света. — Занесло бы память настоящего демона, купались бы в лаве…
Троица бредет по хаотичным изгибам снежных улиц, надо быстрее, но внимание невольно пытается обозреть великолепие ледяных строений, головы крутятся, глаза разбегаются…
Выходят из ледяного города, открывается необъятная равнина снега с редкими ледяными рифами.
— Смотрите! — Камалия подается вперед.
На горизонте — каменная крепость, та самая, откуда троицу прогнал Клесса. Те же вереницы факелов, по желобам текут реки сияющего жидкого металла,
— Нам туда! — кричит Камалия. — Клесса сейчас занят переброской демонов за Грифовы скалы, в первую очередь думает о том, что видит. Он там! А эти снежные просторы — окраина сознания.
— А этим ребятам, видно, тоже туда… — Тиморис указывает налево.
В полусотне метров из ледяного города выбегают десятки прозрачных людей с длинными шипами на голове, спине и вместо пальцев. Проходящий сквозь них свет чуть синеватый.
— Элементалы льда, — говорит Эгорд.
— А эти? — Тиморис тычет чуть выше.
Над плотной вереницей элементалов летит десяток существ, похожих на людей, но тела и крылья в белых перьях, конечности венчаются птичьими лапами, вместо ртов — широкие треугольники клювов.
— Сам не догадываешься? — косится на воина Эгорд.
— А, эти… павианы!
— Авианы.
— Во-во! Красиво летят…
— И прямо к нам, — с тревогой сообщает Камалия.
Действительно, два авиана отделились от потока, повернули к троице, силуэты размашистых крыльев стремительно растут, разносятся пронзительные крики, похожие на крик Клессы, только слабее.
— В город! — Эгорд разворачивается. — Там тесно, не смогут маневрировать в воздухе.
Троица ныряет в ледяные джунгли города, снег хрустит под ударами ног, Эгорд то и дело оглядывается, авианы вот-вот покажутся из-за поворота…
Мощный удар в грудь отбрасывает назад, неведомая сила тенью проносится над опрокинутым Эгордом.
Воин-маг поднимает голову, стряхивает с лица снег.
Авиан в кольчужных штанах бросается к Тиморису, когтистая нога бьет с разворота, воин успевает пригнуться, вонзить саблю в живот, острие вылезает меж крыльев, в густой синей крови. Клинок, потрескивая, превращается в лед.
Хищный взгляд авиана становится острее, из клюва вырывается вой вперемешку с ледяным облаком, Тиморис вовремя отпрыгивает, сабля ломается, в руке бесполезная рукоять. Авиан делает два натужных шага к Тиморису, падает.
Сзади женский крик.
Камалия пытается подняться, на нее с огромной скоростью пикирует авиан, крылья сложены, летун в коконе воздуха похож на белесую комету. Навесить щит и даже откатиться жрица не успеет…
Эгорд кидает меч. Авиана отбрасывает за миг до столкновения с женщиной, тело бороздит снег, вздымает белую пыль.
Эгорд поднимает Камалию, вытягивает меч из черепа авиана.
— Ловкие ребята. — Тиморис разглядывает свою жертву опасливо, вдруг оживет. — Если нападут толпой, шансов у нас никаких. Бьют прицельно, осознанно… Эй, вы куда?! Нас там разорвут!
Тиморис догоняет спутников, Эгорд и Камалия выбегают из города. Отряды ледяных элементалов и авианов вытекают из города слева, справа, над головами троицы, все стягиваются к крепости.
Эгорд вглядывается в горизонт, один из отрядов уже достиг подножия крепости, там какая-то суматоха.