Лебединая песнь

МакКаммон Роберт Рик

– Эта дрянь отрувлена, – произнес он с акцентом, имея в виду «отравлена». – Убивает сразу же.

Сестра Жуть стояла на коленках над лужей, как зверь, защищающий свое право напиться. Она укрылась от проливного дождя в остове такси и всю долгую отвратительную ночь пыталась уснуть, но редкие минуты ее покоя нарушались галлюцинациями: ей мерещился человек из кинотеатра – тот, у которого было не одно, а тысяча лиц.

Как только черное небо посветлело и приобрело цвет речной тины, она покинула укрытие, стараясь не глядеть на труп на переднем сиденье, и пошла искать пищу и воду.

Дождь стих, только время от времени моросило, но воздух заметно посвежел, как бывает в начале ноября, и в своих мокрых лохмотьях она дрожала от холода. От дождевой воды пахло пеплом и серой, но во рту у Сестры Жуть так пересохло и ей так хотелось пить, что она уже собралась окунуть лицо в лужу и открыть рот.

– Там, позади, из лопнувшей водопроводной магистрали бьет водяной фонтан, прямо гейзер, – сказал человек и показал туда, где, по представлениям Сестры Жуть, был север. – Похож на Олд-Фейтфул.

Она отпрянула от зараженной лужи. Вдалеке, как проходящий товарняк, громыхал гром. Сквозь низкие грязные облака не было видно и намека на солнце.

– У вас нет еды? – спросила она распухшими губами.

– Парочка луковых рулетов там, где, похоже, была булочная. Я не смог к ним даже притронуться. Моя жена говорит, что я единственный в мире с таким капризным желудком. – Он приложил к животу руку, покрытую волдырями. – У меня язва и желудочные колики.

Сестра Жуть поднялась. Она была дюйма на три выше его.

– Страшно хочется пить, – пожаловалась она. – Покажете, как попасть к воде?

В небе загремело. Человек в пижаме задрал голову, потом тупо постоял, разглядывая руины.

– Я вот хочу найти телефон или полицейского, – сказал он. – Всю ночь искал. Никого не найдешь, когда нужно.

– Произошло что-то страшное, – сказала ему Сестра Жуть. – Не думаю, что здесь вообще есть телефоны или полиция.

– Я должен найти телефон, – настаивал человек. – Понимаете, жена будет волноваться, что со мной что-то случилось. Я должен позвонить ей и объяснить. Объяснить ей, что со мной все… в порядке.

Голос его сник, и он уставился на пару ног, нелепо торчавших из кучи перекрученного металла и бетонных обломков.

– Ох… – прошептал он, и Сестра Жуть увидела, что на его глазах, будто роса на оконном стекле, выступили слезы.

«Он ненормальный, черт возьми», – подумала она и двинулась на север.

Взбираясь на высокий хребет из обломков и хлама, она услышала за спиной тяжелое дыхание низкорослого толстяка.

– Видите ли, – сказал он, – я не здешний. Я из Детройта. У меня обувной магазин в Восточном торговом центре. Я приехал сюда по делам, понимаете? Если моя жена услышит обо всем этом по радио, она с ума сойдет.

В ответ Сестра Жуть лишь хмыкнула. У нее на уме была только вода.

– Меня зовут Виско, – представился он. – Артур Виско. Коротко – Арти. Мне нужно найти телефон! Знаете ли, у меня пропал бумажник, одежда, вообще все, вот проклятье! В ночь перед тем, как это случилось, я с другими парнями загулял. Меня все утро тошнило. Я провалялся в постели и пропустил первые торги. Я закутался с головой в одеяло, и вдруг появилось чудовищное сияние, страшно загремело, и

моя кровать рухнула сквозь пол! Отель стал разваливаться на части, а я пролетел через дыру в вестибюле и приземлился в подвале, все так же в кровати. Когда я выкопался и вылез наружу, отеля не было. – Он издал безумный смешок. – Господи, весь квартал исчез.

– Много кварталов исчезло.

– Ага. Вот, ноги сильно ободрал. Как вам это нравится? Я, Арти Виско, и босой. Вот и пришлось взять туфли у… – Голос его снова затих. Они почти достигли вершины холма. – Идти недалеко, – сказал он. – Да вот ноги у меня распухли. Скажу вам прямо, обувь – вещь важная! Что бы люди делали без нее? Вот возьмем ваши кеды. Они дешевые и долго не прослужат.

Сестра Жуть повернулась к нему.

– Вы можете помолчать? – требовательно спросила она и продолжила восхождение.

Его не было слышно меньше минуты.

– Жена говорила, не нужно ехать сюда. Сказала, я пожалею о потраченных деньгах. Я ведь не богат. Но я ответил, что такое ведь, черт возьми, раз в год бывает. Раз в год в «Большом яблоке» – это не…

– Да все пропало! – закричала на него Сестра Жуть. – Вы ненормальный! Оглянитесь вокруг!

Арти встал как вкопанный, вылупив на нее глаза, а когда опять открыл рот, казалось, его опухшее лицо вот-вот треснет.

– Пожалуйста, – прошептал он, – пожалуйста, не надо…

«Парень, кажется, в любой момент может тронуться, – догадалась она. – Не стоит подталкивать его».

Она тряхнула головой. Не надо доводить все до полного развала. Все рухнуло, но у нее еще оставался выбор: она могла усесться тут, на этой куче, и ждать смерти, или она могла найти воду.

– Извините, – сказала она. – Я не слишком хорошо спала этой ночью.

По его лицу наконец стало заметно, что он реагирует на окружающее.

– Все холодает, – размышлял он. – Поглядите-ка, видно дыхание. – И выдохнул облачко пара. – Вот, это вам нужнее, чем мне.

Он стал стаскивать с себя манто.

– Послушайте, если моя жена когда-нибудь узнает, что я носил норковое манто, она мне проходу не даст! – доверительно сообщил он.

Сестра Жуть отмахнулась от предложенной шубки, но Арти настаивал:

– Э, да вы не беспокойтесь! Там, где я его взял, такого добра полно.

Наконец, чтобы получить возможность идти дальше, женщина позволила ему надеть на себя оборванное манто и провела рукой по взъерошенному меху.

– Моя жена говорит, что я могу походить на настоящего джентльмена, когда захочу, – похвастался Арти. – А что у вас с шеей?

Сестра Жуть дотронулась до горла.

– Кое-кто забрал у меня одну вещицу, – ответила она, запахнула манто на груди, чтобы согреться, и полезла дальше.

Впервые в жизни она надела норку. Когда она добралась до вершины хребта, ее охватило дикое желание закричать: «Эй, вы, там, бедные мертвые грешники! Перевернитесь и посмотрите на леди!»

Во всех направлениях простирался разрушенный город. Сестра Жуть стала спускаться по склону хребта. За ней по пятам шел Арти Виско. Он все еще тараторил про Детройт, обувь и поиски телефона, но Сестра Жуть перевела разговор на другую тему.