Лёд моих диких снов
Шрифт:
Резкий выпад в челюсть, который он даже не попытался сгладить. Позади хрустнула ветка и послышались торопливые шаги по направлению к нам.
— Хватит, — тихо, но твердо проговорил Антон, подняв меня за руку наверх.
— Костоправ его увёл после боя. Больше я его не видел, — выдавил Андрей. Оперевшись на кулаки, попытался подняться. Если бы не Антон, удерживающий меня на месте, подняться он бы не смог.
— Узнаю, что врешь — убью, — пообещал я напоследок перед тем, как Мержинский силой меня увел.
***
— Слушай,
— Ты меня не лечи, Костоправ. По делу говори, — оборвал я, прямым взглядом впившись в черные стекла его очков. Мы сидели в захудалой забегаловке, в самом конце зала. Он непрестанно вертел в руках зажигалку, то и дело вздрагивая. Его нервоз открыто бросался в глаза, ясно выдавая в нём нарика, время кайфа в котором подходило к концу. Простой потерянный человек, готовый за дозу продать всё, что ему дорого. Но я почему-то был уверен, что мне он врать не станет.
— По глупости малец загнулся. Внутричерепное кровотечение. Не жилец был. Я сразу сказал: не моя область, в больницу надо. А кто подставляться будет? Он на гере сидел. Воронку открыл, а это уже, — Костоправ дёрнул головой, оставив мне право додумать. — Ну ты не дурак, сам должен понять, что к чему.
Рад бы не понимать, но понял. Одного ухватить не мог — как не вычислил этого раньше. Если "воронка", то сидел Малой уже давно. И судя по всему, прочно.
— Ну дали бы ему отсрочку в больнице. А дальше что? Лучше так.
— Кто поставлял?
— Не знаю, Архип. Не по нашей части, — честно ответил он. Повернув голову в сторону Антона, он пару раз качнул головой. — Мой вам совет, парни: не связывайтесь. Геру серьезные люди толкают. Рустем по сравнению с ними мелкая моль. Такие катком переедут, не пожалеют. Живите себе, пока живётся.
— А как жить? Посоветуй, мышь подвальная, — с презрением вытолкнул Юрец. Но Костаправ не обратил на это внимания. Его ломало. Вдали от родного подвала с дозой ему было некомфортно.
— Как сможете, так и живите. Я предупредил. Остальное — дело не моё. — Он поднялся на нетвердые ноги, намереваясь быстрее покинуть это место. Но перед уходом обернулся к Юрцу и тихо проговорил: — Последний совет: прекрати под Рустема копать. Ты парень способный, верю. Но против него ты — пыль. Пока ты ему дискомфорта не доставляешь, но на мушке уже висишь. — Стукнув по столу краем зажигалки, он поставил точку в этом разговоре. Резковатым движением набросил капюшон и скрылся.
Тишина после его ухода продлилась долго. В эти минуты я приходил к неизбежной, но верной мысли — Малой сам открыл дверь в никуда. О чем думали парни я не знал, но предполагал, что о том же самом.
— Наворотил Тима, — тяжело выдохнул Антон. Имя Малого непривычно резануло по слуху. Юрец вскинул голову и посмотрел на брата. Столько злобы и ненависти в его глазах я ещё не видел.
— Оба вы виноваты. Мать угробили.
— Слушай, я в чем виноват? У меня служба.
— Оправдание себе ищешь?
— Угомонитесь, пацаны. Не хватало ещё между собой пересобачиться, — вклинился я.
— А ты что? Ты не виноват? — Юрец перевел взгляд на меня. — Если бы не твоя сраная армия, Андрей бы его не завалил!
— Пар спусти, Юрец, — голос Антона прозвучал резко. Взгляд его стал тяжёлым, в нем не читалось ни одной эмоции. С таким взглядом мы шли в бой, с таким убивали.
— Да пошли вы, — бросил Юрка, поднимаясь.
Антон проводил брата взглядом и налил по пятьдесят. Выпили не стукаясь, понимая, что эту войну мы проиграли.
Третью пили стоя, за всех пацанов, которых потеряли.
Глава 1
Как и предсказывал Старшина, я ушёл в запой. Не в тот мелкий ежедневный запойничек на войне, когда пьешь, чтобы отделаться от совести. Я ушел в самую настоящую беспробудную пьянку, чтобы к этой самой совести воззвать.
Не было её. Ни отголоска, ни эха.
Мои руки по локоть были в крови, но я не терзался муками. Когда засыпал, не видел снов. Когда вспоминал ребят, не видел перед внутренним взором их лиц. И только глядя на себя в зеркало, видел пустой и мертвый взгляд. Тогда приходило осознание, что умер я там. Выгорел изнутри. И тогда же приходил ужас. Не от того, что убивал. А от того, что мог убить ещё.
Антон через неделю уехал в Москву. Юрец так и не объявлялся. Макс заходил пару раз, но видя, куда я качусь, послал ко всем чертям и оставил наедине с бутылкой.
За месяц пьянки я стал потихоньку деградировать. Жизнь сузилась до маршрута от ларька до квартиры. Поняв, что так продолжаться долго не может, пришел к мысли вернуться обратно. Только документы уже были у Андрея и договориться с ним вновь не выйдет.
Тогда то и решил найти другой путь. И он виделся мне идеальным вариантом для избавления от пустоты.
Наведаться к Рустему показалось мне заманчивой идеей. Если уж он прикончил моего друга, то прикончить меня ему труда не составит.
Остановившись за несколько метров от входа, я окинул взглядом заброшенное здание. Лёгкий холодок прошёлся по телу, вздыбив на затылке волосы.
Сознание на миг помутнилось. Я огляделся вокруг. Ни елей, ни леса за ними. Позади нет каморки и КПП.
Мотнул головой, но наваждение так и не испарилось. Проклятое гиблое здание октагона было копией нашего барака.
Потянувшись к карману, вытащил пачку сигарет. Пустая.
Смяв её в руке, отшвырнул в сторону и двинулся вперёд, к стоящему у входа Бугатти. Резкий контраст. Либо какой-то отбитый, либо новичок. Ни один из своих не ставил здесь машину.