Лед
Шрифт:
Вроде все верно Слава говорит, но что-то мешало поверить этим объяснениям. Как-то странно Слава на Оксану посматривал. В Форте вообще женщин меньше, чем мужчин, а уж таких симпатичных… Рассчитывает, что она своего парня не дождется? Я сглотнул вновь набежавшую слюну и, вспомнив Долгоносова, задавил классовую ненависть в зародыше. Ничего, будет и на нашей улице праздник.
– Ну что, перейдем к матобеспечению? – Илья проводил взглядом поднявшуюся по лестнице компанию и вернулся к прерванному
– Перейдем. Макс, – махнул я рукой, – иди сюда!
– Вот талоны на сухой паек и разрешение на вынос оружия. – Илья выложил из папки пропечатанные печатями Патруля и Дружины бланки заказов на снабжение и разрешений на вынос оружия из арсенала.
– Это все, конечно, замечательно. – Я просмотрел бланки, сложил листы и сунул их в карман. – Но почему харч только на троих?
– У первой роты склад собственный. Те двое все необходимое уже должны были получить.
– Тогда остается вопрос по оружию и патронам. – Я указал подошедшему Максу на стул напротив: – У тебя какой автомат?
– «Хеклер и Кох». Модель не скажу, но под сорок пятый.
– Надо заменить на АК и патронов рожка четыре. Плюс автомат с патронами для новенького. – Отодвинув протянутый мне Максом стакан с вином, я забарабанил пальцами по столу, ожидая ответа.
– Договорились, но только под замену. И четыре рожка на двоих.
– Мало.
– Вы не на войну собираетесь, – отрезал Илья.
– Как на замену? – всполошился Макс. – «Хеклер» мой собственный.
– После возвращения обратно поменяешь. Что еще?
– По две осколочные гранаты каждому, сорок патронов двенадцатого калибра с картечью и еще десять с серебряным зарядом, – перечислил я. Принцип простой: проси больше и, может быть, получишь столько, сколько надо. Главное, не перегибать палку.
– По две гранаты слишком жирно будет. Три лимонки и двадцать патронов. Про серебро можешь забыть – смету за этот год уже выбрали.
– Зашибись. А расход собственного серебра мне потом возместят? Нет? Понятно… – Другого ответа я и не ожидал. – Три спальника и палатку. Максу и Николаю обереги от сглаза и морока.
– Интендант меня кастрирует, – закатил глаза Илья. – Спальников два – одновременно все дрыхнуть так и так не будете. И учти: все под твою личную ответственность.
– Понятное дело. Еще – бинокль, три маскхалата и лыжи новенькому.
– Деньги когда за рейд выплатят? – влез в разговор Макс.
– Вместе с жалованьем. – Илья закончил составлять перечень требуемого снаряжения, приложил к нему печатку – на бумаге остался выжженный вензель – и протянул мне. – Держи. Надеюсь, все?
– Все.
– Николая можешь не дергать сегодня?
– Не получится. Сейчас он не нужен, но часа через три пусть на склад подходит.
– Передам. – Илья встал из-за стола, подхватил папку и пошел к бару.
Неплохо. Конечно, можно было попытаться выбить больше, но настроение не то. Да и мутит меня что-то.
Двадцать патронов должно хватить, плюс еще свои возьму. Надо только серебром сегодня начинить.
– Кто это тебе под глаз засветил? – сбил меня с мысли Макс.
– В косяк не вписался.
– Неплохая боксерская техника у косяка оказалась, – съехидничал тот.
– Пошел ты.
– Да ладно. Видел тех двоих с первой роты?
– Видеть видел, но не разговаривал еще. – Я оглянулся на столик, за которым разместили патрульных. Куртки они повесили на спинки стульев, на столе лежал здоровенный тесак с локоть длиной. – А что такое?
– Те еще кадры. У одного погоняло Стрига, у второго Коммандос, – заулыбался Макс.
– Коммандос – это длинный?
– Длинный – это Стрига, сокращенно от Стригущего Лишая. Коммандос мелкий.
– Как-то внешний вид не соответствует, – усомнился я.
– А знаешь, как он кликуху заработал? Они какую-то банду в развалинах заводика на промзоне выслеживали. Ну, целый день на улице проторчали, а мороз градусов за сорок. Так вот, банду выследили, но надо через окно на втором этаже в цех залезть – дверь остальным открыть. Догадываешься, кого на это дело подрядили? Правильно, самого мелкого. Он и полез. А чтобы нож можно было быстрей достать – он его в зубах зажал.
– Дверь открыл?
– Открыл, но еще полчаса потом с ножом во рту ходил – пока тот от губ не отмерз.
Я усмехнулся. Если Макс не брешет, то ротный был просто счастлив от таких бойцов хотя бы на время отделаться.
– Оп-па, – вздрогнул от неожиданности Макс, когда электрические лампы на мгновение погасли и загорелись уже более тусклым светом. – Это что?
– На стене прожекторы включили. Что-то рано сегодня, – ответил я, и в это время кто-то зажал ладонями мои глаза. Я едва успел остановить руку, рванувшую клинок из ножен, – аромат духов, донесшийся сзади, был знакомым.
– Не знал, что ты подобные заведения посещаешь. – Дыхание удалось успокоить, и мой голос почти не дрожал.
– Решила развеяться. – Катя присела рядом, вытащила из пачки тонкую сигарету – я поморщился – и прикурила от изящной серебряной зажигалки. – И сразу так повезло.
Я невольно ею залюбовался. Хороша, чертовка! Она и раньше не была дурнушкой, а уж с подведенными глазами, мастерски наложенным, но неброским макияжем и якобы в беспорядке растрепанными волосами – уверен, парикмахер над этим беспорядком трудился не меньше часа – была неотразима. Впрочем, я мог быть необъективным. Я ее любил.