Лед
Шрифт:
– Лёха, в сторону! – крикнул показавшийся в дверном проёме приятель боксёра.
Я попытался укрыться за рванувшимся в сторону Лёхой, но не успел: бритый вскинул пистолет и выстрелил. Пуля попала в левое плечо, от резкой вспышки боли колени подкосились, и я по стене сполз на пол. Лёха шаркнул ногой, и выроненный мной нож откатился к двери. Хана. Сейчас убивать будут...
Здоровяк внимательно осмотрел рассечённую замшу, сплюнул и присел на подоконник. Бритый опустил пистолет дулом вниз, но от двери не отошёл и наступил на нож сапогом. Осторожный, зараза. Зажав рану ладонью, я попытался остановить кровь, которой уже пропитался рукав свитера. Кровотечение уменьшилось, но ненамного. Нестерпимо ломило
– Ну что, Дениска, допрыгался? В общем, так: хочешь спокойно сдохнуть – выкладывай, кто на брюлики наколку дал. – Леха, развернувшись вполоборота, посмотрел в окно и провёл ногтем большого пальца по тонкой полоске усов. – И не надо фуфло гнать и втирать, что не въезжаешь, о чём базар.
Я не стал отвлекаться от мантры, но мысли заскакали в голове, как блохи в спичечном коробке. Дениска?! Они меня с Денисом спутали! Специально к одиннадцати подошли, чтоб его застать! Леня сдал, больше некому. И про какие бриллианты разговор?
– В молчанку играть вздумал? Смотри, я два раза вопрос повторять не буду. – Лёха спрыгнул с подоконника и протянул руку в сторону бритого – на кисти мелькнула синяя татуировка. – Пью, перо.
– Ну ты, фраер, в натуре попал, – блеснул в ухмылке золотой фиксой тот, переложил пистолет в левую руку, и в этот момент в его голову словно ударил невидимый таран. Ошмётки кожи, осколки черепа, брызги крови и мозгов заляпали простенок рядом с окном, а тело повалилось под ноги Лёхе, обдав его ботинки хлынувшей из обрубка шеи алой кровью. В комнату, стряхивая с ладони оставшуюся от использованного амулета костяную пыль, вошёл Денис. Левую руку он держал за спиной. Заорав что-то нечленораздельное, залитый кровью здоровяк прыгнул к нему и попытался провести в голову парный удар правой и левой. Денис, пригнувшись, сместился вбок, одним стремительным движением выкинул руку из-за спины и полоснул лезвием финки по запястью боксера. Тот отдёрнул руку и, разрывая дистанцию, метнулся к окну, но запнулся о тело Пью и не смог блокировать выпад Дениса перекинутым в правую руку ножом. Клинок глубоко вошёл в горло, и когда Селин, провернув в ране, вытащил его обратно, Лёха был уже мёртв. Блин, а я-то думал, у меня реакция хорошая! Как же, как же, просто серьёзные противники не попадались.
– Ты как? – Денис вытер лезвие о замшу куртки, но финку убирать не стал.
– Хреново. – Мантра была закончена, и боль почти стихла, но рука обвисла как плеть. Если бы не заклинание, я бы уже наверняка потерял сознание, а так ничего, терпеть можно. Теперь, думаю, боль вернётся не раньше, чем через полчаса. Вот и пригодились почти годовые приготовления. Мантру жалко, даже не знаю, хватит ли решимости заняться её восстановлением. Ничего сложного в подготовке не было, но сама процедура крайне неприятная. Тут все просто: чем больше боли ты вытерпишь, тем дольше продержатся чары. Порезы бритвой, самобичевание, прижигание сигаретами – вариантов много, некоторые оригиналы даже сами себе иголки под ногти загоняли. Я до такого фанатизма не доходил и просто держал руку над пламенем свечи. Тоже больно, но, по крайней мере, ожоги проходят быстро. – Похоже, кость раздробило.
– Не дергайся. – Денис присел рядом со мной, отпорол рукав свитера, а потом и рубашки. Когда он стягивал их с руки, в глазах помутилось, но отпустило почти сразу. Денис сунул финку в карман, осмотрел плечо и перетянул рану отпоротым рукавом свитера. – Выходного отверстия нет. Получается,
– Твою мать... – Я вытянул ноги и положил руку на колени. Сквозь повязку медленно просачивалась кровь. – До клиники не доползу. Скоро снова скрутит.
– Колдануть не можешь?
– Нет, у меня пусто. – Я имел в виду, что у меня нет заранее заготовленных заклинаний, но Денис понял немного по-другому.
– У меня почти не начатый карат есть. Надо?
– Давай! – согласился я не раздумывая. В Приграничье каратами мерили не только драгоценные камни, но и магическую энергию, закачанную в них. Стандартный карат – заряд, помещающийся в алмазе без внутренних изъянов весом, соответственно, в один карат. Хоть у меня и нет готовых заклинаний, но с такой прорвой энергии что-нибудь придумаю.
Денис достал часы, ногтем сдвинул боковую пластинку и вытряс на ладонь маленький камешек. Надо же – алмаз! Для часов и кварца хватило бы. Я зажал алмазик меж большим и указательным пальцами, сосредоточился, успокаивая дыхание, и попытался почувствовать скрытую в нём силу. Энергия хлынула слишком мощным потоком и начала буквально просачиваться сквозь пальцы. Кое-как упорядочив её движение, я не стал заниматься исцелением раны – для этого надо быть опытным колдуном или обладать даром целителя, – а попытался снизить кровотечение. Энергия никак не хотела идти в нужном направлении и норовила завихриться, голова снова пошла кругом, но усилия не пропали даром: рука окончательно потеряла чувствительность, и лишь острое покалывание в кисти напоминало о ранении. Кровь удалось остановить, только когда из кристалла уже вытекали последние капли силы.
– Руки кривые у того, кто камень заправлял. – Я повертел в пальцах кусочек графита и выкинул его на пол. – Кирдык алмазу – цепная реакция пошла.
– Ну и леший с ним. Сейчас меня интересует, кто это такие. – Денис указал рукой на два трупа.
– Тот, что без головы, Пью, второй Лёха.
– Кто?! – При моих словах Денис чуть не подпрыгнул, подскочил к трупу без головы и повернул правую ладонь тыльной стороной к себе.
– Лёха и Пью, – повторил я и только тут рассмотрел татуировку – цифра семь с крылышками по бокам. Меня зазнобило. Эта наколка была знаком принадлежности убитого к Семёре – банде, занимавшей в Форте второе по влиянию место. И в отличие от полукриминального Цеха, Семёра прочно стояла по ту сторону закона. Уверен, даже Дружина не в силах предотвратить расправу над убийцами двух членов этой банды. Учитывая реакцию Дениса – не самых последних членов. – Лёня им тебя с потрохами сдал.
– Лёня, говоришь, сдал? – спросил Денис, проверив руку второго – та же самая татуировка, только над семёркой наколот череп.
– Ага, они меня за тебя приняли. – Я немного успокоился: из Форта линять так и так придётся. Главное, до завтра дожить. И пусть ищут ветра в поле. Стараясь не тревожить простреленную руку, я снял шапку и начал вытирать струящийся по шее пот. Потом ощупал лицо. Скулу ломило, под глазом назревал здоровенный синяк, но губы не разбиты и всё зубы на месте – первый удар пришёлся немного вскользь. – Надо с ним что-то делать.
– Я о нём позаботился. – Поймав мой удивлённый взгляд, Денис пояснил: – Не вовремя очнулся, пришлось успокоить. Получилось, что насовсем.
– Нашел, что искал? Кстати, эти двое что-то о бриллиантах говорили. – Я с трудом поднялся и, опираясь на стену, выпрямился. А с ногой что? Так, в правом валенке на пятке вырван кусок войлока с кулак величиной. Ничего страшного, но валенок придётся выкинуть.
– Не бриллианты, а алмазы. В птичьей кормушке спрятаны были. – Денис присел на корточки перед трупом и начал шарить по карманам плата. – Осталось узнать, через кого Лёня на Семёру вышел. Не было у него раньше таких связей, точно не было.