Лёд
Шрифт:
Панна Мукляновичувна оперлась спиной о дверь.
— А теперь рассказывайте.
Я-онопохлопало по карманам, вынуло замшевый футляр, а из него — интерферограф. Подняв трубку к небу, прижало глаз к линзе.
В диаметре черного круга мерцал десяток световых бусинок.
Разочарованно вздохнув, спрятало аппарат назад.
— В арбатском ломбарде, — начало я-оно,массируя все еще побаливавшую правую руку, — я купил себе авторучку, золотой EyedropperУотермана.
Об арсенале Лета
Никола Тесла приложил ствол к виску и нажал на курок.
Раздался треск. Волосы у него стали дыбом, брови съежились. Черная молния проскочила между черепом серба и тунгетитовым зеркалом. Пожилой агент охраны трижды перекрестился. В зеркале горела кустистая светень, профильный портрет Теслы: голова, шея и фрагмент плеча; зеркало имело размеры и форму свадебного монидла [81] , как раз позволяло дать отражение человеческого бюста в натуральную величину.
81
Монидло (Monidlo) — тип реалистичной картинки, сделанной по фотографии свадебной пары. Сами по себе картинки представляют собой черно-белую фотографию, с губами, окрашенными в красный цвет, глазами — в синий, и другими ретушированными местами. Очень часто сюда же прибавлялись дорогие на вид костюмы. Впервые появившись в Польше 19 века, монидла были дешевой альтернативой традиционным портретам, столь популярным среди высших общественных слоев. По причине относительно небольшой цены, картинки в этом стиле сделались очень популярными, особенно среди крестьян. После Второй Мировой Войны этот вид изобразительного искусства перестал пользоваться успехом, и теперь слово «монидло» стало синонимом китча. — Взято из «Википедии» — примечание переводчика.
Дело в том, что белый негатив, выжженный на угольно-черной поверхности — уже бледнеющий, то есть, чернеющий — ни в чем не напоминал особы, с которой делался портрет. Неужто это был, как желает того доктор, его символический «картограф»? Я-ононе слишком-то ценило всяческую восточную эзотерику, которой изобретателя когда-то заразил некий подозрительный гуру. Как-то не к лицу была она ему, не к лицу.
— Будет лучше, если вы отложите это устройство,очень прошу вас.
— А подойдите-ка, молодой человек!
— Отложите, пожалуйста.
— Подойдите, поглядите, а потом скажите, что увидели.
Профиль, скорее всего, напоминал очертания птичьей головы: худая шея, выступающий клюв, сверху колючий гребень. Вместо щеки зияла дыра. Из глаза расходились то ли трещины, то ли жилки, то ли искры — линии черно-белых молний. Губ не было, только очередная когтистая молния, наполовину разрезающая пятно лица — не лица.
— О чем вы размышляли?
— Это вы скажите, о чем я размышлял.
Я-онопочесало шею.
— Об электрических машинах и грозе с молниями?
Тесла бросил кабель в ящик.
— Я практически постоянно размышляю об электрических машинах. Даже когда совершенно ни о чем не думаю.
— То есть, это действует?
— Нужно было договориться заранее. Степан, что вы думаете?
Охранник рванул за цепочку с брелоком, нервно глянул на циферблат часов-луковицы.
— Ой, доктор, возвращайтесь к себе, сейчас отходим. Олег Иванович не станет поезд задерживать, телеграмма наверняка уже пошла.
Тесла только махнул рукой. Поправив белые перчатки, он вынул гребешок и энергичными движениями начал зачесывать вздыбившиеся волосы — сначала назад, затем симметрично в стороны, от пробора посредине. При этом он приглядывался в отполированном корпусе одного из трех огромных цилиндров: оплетенные кожаными ремнями, конопляными веревками и тяжелыми цепями, уложенные на бок и обездвиженные в деревянных обоймах, они занимали большую часть вагона. Старый Степан следил, чтобы двери оставались закрытыми, свет попадал сюда только через зарешеченные окошки под самой крышей; Тесла горбился ловя отражения в темной стали то левым, то правым глазом.
— Если бы в этом имелась хотя бы частица истины, — бурчал он себе под нос, — эффект должен воспроизводиться с любым источником тьвета. Тьвечки применяют, потому что они самые дешевые, в фитиле растертый в порошок угольный тунгетит. Но дело в самом тьвете, о влиянии человека на тьвет: он сам или же то, что сопутствует его освобождению. — Он покосился по линии цилиндра. — Вы согласны, господин Бенедикт?
— Ммм, мне так тоже кажется.
— Я размышлял над этим ночью и затем во время завтрака. Княгиня приперла к стене английского инженера. Кстати, а куда вы подевались?
— Но почему вы должны все эксперименты проводить на себе?
Тесла спрятал гребешок в карман.
— Кристина говорила с вами.
Я-онопригладило усы, осмотрелось по вагону. Пол посыпали опилками, доски для поверхности пола сбили не слишком старательно, по стыкам шли кривые потеки смолы. Два агента охраны устроились в углу за пирамидами деревянных и металлических ящиков: там у них была табуретка, сенники, одеяла, керосиновая лампа. Но как они выдержат, когда Экспресс въедет в Зиму?
— В этом нет никакого смысла, доктор, никому не нужно сюда вламываться, чтобы взорвать вагон — или же весь поезд. Какого предсказания вы искали? Доедете ли вы в Иркутск в целости и сохранности?
— Свет, эти отдельные дробинки света, не эфир, а лучи, die Lichtquanten [82] ,может быть и волной, пока мы находимся в Лете; должно быть, имеется что-то в природе света, а так же в природе тьвета, на этом самом низшем уровне — что проникает через все акаши праны, что непосредственно сплетается с сознанием человека — а вот протьветляли ли еще и животных? — чтобы оказывать влияние на прохождение, на поляризацию, человек смотрит, а может он только думает, и — и — так. Помогите мне.
82
Квант света (нем.)
Я-оносхватило за другой конец зеркала.
— Тяжелое.
— Чистый тунгетит на серебре.
— Наверное, целого состояния стоит.
— Хмм, вы правы, об этом я не подумал.
Тесла опустил край зеркала в плоский ящик, обложил тряпками и прижал крышку. Я-оноподало ему висячий замок.
— О чем?
— Что мог бы захотеть на этом еще и заработать.
— Украсть целый вагон?
Степан покачал головой.