Леди, будьте паинькой
Шрифт:
— Это было… — Эмма судорожно сглотнула и попыталась говорить как можно спокойнее: — Это был неразумный порыв.
Кенни фыркнул.
— Я же говорила, что человек Хью следил за мной. Он вошел в аптеку, вот я и скупила всю эту чушь.
— Он был в аптеке?
— И видел все! — восторженно выпалила Эмма. — Думаю, я своего добилась, особенно после того, что мы вытворяли на улице! Понимаю, вам это не слишком нравится, но даю слово все объяснить Франческе при следующем разговоре. Беддингтон
— Так вот в чем заключается ваш грандиозный план! Убедить герцога, что мы не вылезаем из постели?
— Ну… не совсем так. Первоначальный замысел был немного иным. Но приходится работать с тем материалом, что подвернулся под руку.
— И подвернулся именно я, не так ли? Кенни перекинул увлажнитель из правой руки в левую и задумчиво нахмурился.
— Эмма, по-моему, вы слишком все усложняете. Неужели нельзя просто позвонить и сказать, что вы не выйдете за него? Отвратительно, что вы безропотно позволяете ему распоряжаться вами!
— Не могу, Кенни. Если он обозлится, непременно закроет «Святую Гертруду». Нужно действовать осмотрительно.
— Осмотрительно?! — Кенни покачал головой. — Да, ничего не скажешь, вы действительно придали новое значение старой песне, именуемой верностью идеалам и своей школе.
— Это не просто школа. Это…
— Да-да, слышал. Ваш дом. И простите меня, если скажу, что подобные сантименты довольно жалки, хотя после того, что вы наблюдали за сегодняшним ужином, боюсь, не имею права об этом говорить.
— Питер — просто чудо, — поколебавшись, промямлила Эмма.
— Я уже заказал пару клабов с железными головками, специально для него. Лежат, поджидают, пока он станет достаточно взрослым, чтобы их поднять.
— Уверена, что ему понравится! Особенно если рядом будете вы!
Оба замолчали. За окном стояла глубокая ночь, и в доме царила тишина. Взгляд Кенни упал на ее губы, и Эмма вспомнила их поцелуй, который длился, казалось, бесконечно… Интересно, чувствует ли Кенни то же самое?
— Пойду, поплаваю, — резко бросил он. — Увидимся завтра.
Он шагнул было к двери, но сунул ей в руку тюбик увлажнителя.
— Вам, пожалуй, лучше сохранить это, если окончательно рехнетесь и вознамеритесь перепихнуться с Декстером О'Коннором.
И исчез, прежде чем она успела ответить.
Тори стояла во внутреннем дворике и курила. Последняя сигарета на сегодняшний день. Она все время твердила себе, что обязательно завяжет и на этот раз так и будет. Вот только жизнь немного наладится, и она никогда не притронется к табаку.
Наверху, в комнате Питера, мелькнул свет. Должно быть, Шелби пришла посмотреть на сына.
Сердце Тори сжалось от зависти. Питер — само совершенство! Настоящий ангелочек. Она страстно любила малыша и все же не могла выносить его вида. Только раз Шелби упомянула о том, что хочет сделать опекуншей Тори, — и то сразу после рождения Питера. Тори постаралась, чтобы это вопрос больше не поднимался.
Дверь, ведущая в дом, открылась. Тори подняла глаза, ожидая увидеть отца, но на пороге возник Декстер.
— Какого дьявола тебе тут нужно?
— Уоррен впустил. Меня приглашали к ужину, но я задержался на деловой встрече.
Шелби даже не упоминала о Декстере! Очередное предательство…
Декстер сунул руки в карманы и уставился на небо. Тори учуяла запах его одеколона, свежий и чистый, как ночной воздух.
— Что за чудесная ночь! — В голосе Декстера звучало нечто, похожее на благоговение, словно он столкнулся с чем-то неземным, магическим. Волшебным.
Тори приказала себе не оглядываться, ни в коем случае не проверять, чего она лишается.
Вместо этого она скрестила руки на груди и обожгла Декстера злобным взглядом.
— Меня тошнит от тебя, Декстер. Слава Богу, в нашей стране еще можно найти защиту у закона от таких вот типов! Не смей меня преследовать!
— Положим, это трудно назвать преследованием, Виктория. Я не знал, что вечером ты окажешься в «Раустэбауге». А сегодня меня пригласили.
— По-видимому, я не совсем ясно выразилась. Объясняю: ты мне не нравишься, и я не желаю ни видеться с тобой, ни говорить.
— Позволь заметить, что ты недостаточно хорошо знаешь меня, а поэтому ни о какой неприязни не может быть и речи. Знаешь, если бы ты нашла в себе силы преодолеть страх, решение проблемы было бы куда легче и быстрее.
— Страх? Чтобы я боялась такого жлоба? Ты себе льстишь!
— Не будь ты насмерть перепугана, сама рвалась бы все обсудить и найти какой-то компромисс.
Он прав, прав как никогда, но будь она проклята, если признает это!
— Нам не о чем говорить. Я не собираюсь выходить за тебя, вот и все. Чего тут еще рассусоливать?
Декстер снова поглядел на небо и склонил голову, словно хотел рассмотреть звезды под другим углом. Тори невольно восхитилась чеканной линией его профиля. Широкой лоб, правильной формы нос и рот, который нельзя было охарактеризовать иначе как волнующе-чувственный. Неожиданное открытие окончательно взбесило Тори.
— Хочешь знать мое мнение? По-моему, ты сам все это состряпал. Жаждешь меня, но понимаешь, что я и носа не поверну в сторону такого олуха, поэтому и уговорил своего отца осуществить эту кретинскую задумку.