Леди-цыганка
Шрифт:
Кэтрин стояла под его загоревшимся взглядом и на какой-то сумасшедший миг ей вдруг захотелось остаться с ним вдвоем. Она тут же отогнала эту мысль, но успела удивиться: неужели так велико ее влечение к человеку, с которым она даже не знакома? Оказывается, она способна мечтать о том, чтобы остаться с ним наедине, быть в его власти, позволить ему те необыкновенные, волнующие ее воображение поступки и действия, которые обещают его глаза и губы? Нет! Никогда!
Как она была благодарна Клайву, который в присутствии незнакомца назвал ее Тамарой! Почему-то ей не хотелось, чтобы человек, вызвавший в ней такую бурю
Клайв коротко ее представил, и Джейсон заговорил, не отводя от нее глаз:
– Я необычайно рад, что Фредд организовал эту поездку. Иначе я бы не встретился с вашей прекрасной подругой.
Как интимно это у него прозвучало!
Клайв выкипал от злости. Его бесило, с какой беззастенчивостью Джейсон раздевает глазами Кэтрин. Он был даже испуган такой дикой вспышкой ревности. Как смеет этот проходимец даже смотреть на нее, ведь Кэтрин должна принадлежать только ему! К тому же сама Кэтрин не осталась равнодушна к Джейсону. Он уловил все признаки ее заинтересованности, хотя сама она и не подозревала об этом. Он мог бы поклясться, что она уже видела этого человека. Клайв с трудом сдерживался, почти забывая, где находится. Пообещав, что Джейсон еще поплатится за эти многозначительные взоры, Клайв взял себя в руки и почти мирно спросил:
– Что привело вас в табор, Джейсон? Не отрывая дерзких глаз от тоненькой фигурки Кэтрин, он беспечно ответил Клайву:
– Приехал сюда взглянуть на лошадей. Мне сказали, у местных цыган есть несколько великолепных скакунов. – Кивнул он головой в направлении табора. – Бэрримор и Харрис остались там. Они тоже восхищены, правда, другими редкими экземплярами и другого сорта. Бэрримор, тот просто ослеплен одной черноглазой красоткой и не отходит от нее ни на шаг.
Было очевидно, что, говоря о друзьях, Джейсон имеет в виду и свое восхищение Кэтрин. Клайв, который был полон ревности и злобы, неожиданно для себя сказал:
– Мне надо идти. Тамара может показать вам этих лошадей, разумеется, если именно они вас интересуют. – И зло посмотрев на девушку, добавил:
– Впрочем, в противном случае она тоже может оказать вам услугу!
Кэтрин вспыхнула от неожиданного оскорбления, замаскированного в словах Клайва. Рассердившись на него, она не стала разбираться в своих чувствах к американцу. Несомненно, чем-то он вызывал ее восхищение, но в то же время от него исходила явная опасность. Сейчас ей хотелось одного – чтобы он перестал ее разглядывать, это было грубо и невоспитанно. Кэтрин терялась, не зная, как ей прекратить это недвусмысленное разглядывание. Неожиданный уход Клайва ей не помог. Хотя несколько минут назад она мечтала остаться вдвоем с Джейсоном, теперь уже не была уверена, что хочет этого. Досадуя на свою непоследовательность, она с любопытством взглянула на молодого человека. И тут же почувствовала, как больно сжалось сердце.
Мужские, окаянные, под черными крыльями бровей зеленые глаза буквально гипнотизировали ее. Забыв обо всем на свете, она разглядывала его лицо; расширенные, трепещущие ноздри, высокие скулы. Она задержала взгляд на его губах, растянутых в дерзкой улыбке. Нижняя губа была полной и чувственной. И тут вдруг ей захотелось почувствовать их в нежном поцелуе.
Она услышала его смех, вздрогнула и отступила назад.
– Ты удовлетворена? – насмешливо спросил он. –
Глядя на него снизу вверх, она застенчиво произнесла:
– Простите, что разглядываю вас, сэр, но раньше я никогда не видела американцев.
Джейсон встретил невинный взгляд фиалковых глаз. Пожалуй, слишком невинный, подумал он.
– Теперь ты его увидела и можешь отвести меня к лошадям или человеку, который поговорит со мной на эту тему. – Длинными загорелыми пальцами он приподнял ее лицо и продолжал:
– Я найду время, чтобы продолжить наши отношения, но в данный момент меня больше волнуют достоинства лошадей, чем твое несомненное очарование.
Взяв ее за плечи, он развернул в направлении лагеря и легонько шлепнул по округлости ниже спины.
– Марш!
Кэтрин от неожиданности повиновалась, но, пройдя несколько шагов, опомнилась и обернулась к Джейсону разъяренной кошкой, какой иногда она бывала. Этот высокомерный нахал нуждался в уроке. Может быть, Мануэлю удастся всучить наглецу ту броскую полукровку, которую он выиграл недавно в карты?
Внешний вид у нее обманчив: лошадь не обладала выносливостью. Сэвидж окажется глупцом, купив такое животное. Пусть это научит его хорошим манерам. Кэтрин мило познакомила его с Мануэлем, сказав тому по-цыгански:
– Мануэль, постарайся продать ему новую лошадь. Знаешь, ту, караковую. И запроси с него подороже!
И с лукавой улыбкой взглянув на смуглого молодого человека, она двинулась прочь, но остановилась, когда он задумчиво произнес:
– Я всегда считал невежливым говорить на языке, непонятном другим присутствующим. Если только, – он сурово взглянул на нее, – если только не хотел поставить этого человека в неловкое положение или сделать ему гадость.
Его странный взгляд и улыбка «пригвоздили ее на месте, и пока она подыскивала ответ, он продолжал:
– Но я уверен, ты так бы не поступила. Особенно по отношению к человеку, который может дать тебе многое.
Одним ленивым движением он выхватил блестящий черный локон из массы волос, падающих ей на грудь, и тот мгновенно обвился вокруг его пальцев. С той же странной улыбкой он сказал:
– Поверь, малышка, у меня есть, что тебе предложить. Я бы не хотел обсуждать этот вопрос сейчас, но я дам тебе гораздо больше, чем Клайв Пендлтон, и сделаю это с удовольствием. Как моя любовница ты ни в чем не будешь нуждаться, и я не намерен делить тебя ни с кем, как, видно, поступает Клайв. Если ты будешь со мной, то ты будешь только моя. Поэтому, не советую играть со мной в глупые игры!
Щеки Кэтрин стали пурпурными. Это спокойное предположение о том, что она продается, ввергло ее в изумление. Конечно, она знала о ночных свиданиях молодых цыганок с разгоряченными молодыми людьми. Но то, что этот человек так хладнокровно пытался купить ее любовь, лишило ее дара речи. Во рту все пересохло, Кэтрин не могла выдавить ни слова. Время как бы остановилось, она стояла как вкопанная, пока не опомнилась и не ринулась прочь, с трудом преодолевая желание вернуться, чтобы ударить это улыбающееся красивое лицо. Самонадеянный, чванливый, наглый болван! Как бы она хотела бросить ему в лицо эти нелестные эпитеты! И, вбегая в свой дом на колесах, она продолжала и продолжала перечислять новые возмутительные черты наглого американца.