Леди-детектив Лавдей Брук
Шрифт:
Очевидно, между этими четырьмя были очень легкие и близкие отношения. Леди Гвинн бросила свою широкополую шляпу на стул слева и обмахивалась пальмовым листом. Миссис Дрюс, поманив дворецкого, попросила его принести им крюшон из красного вина из буфета.
Никто, казалось, не видел Лавдей, сидящую в своем укромном месте рядом с большой пальмой. Мисс Брук заметила майору, стоящему недовольно глядя в одно из окон.
— Очень интересная группа. Теперь, если хотите, можете познакомить меня с вашей матерью.
— О, с удовольствием, под каким
— Под моим собственным, — ответила она, — и, пожалуйста, произносите его так, чтобы каждый из этих людей мог его услышать. Затем добавьте мою профессию и скажите, что я здесь по вашей просьбе расследую обстоятельства, связанные с исчезновением мадмуазель Кунье.
Майор Дрюс выглядел изумленным.
— Но… но, — пробормотал он, — вы что-нибудь увидели? Узнали что-нибудь? Если нет, не думаете ли вы, что лучше сохранить немного дольше инкогнито.
— Перестаньте задавать вопросы, — резко сказала Лавдей. — Сейчас же, сделайте то, о чем я вас прошу, или возможность исчезнет.
Майор без дальнейших проволочек, провел Мисс Брук через комнату. Разговор между четырьмя близкими друзьями теперь стал общим и оживленным, и ему пришлось подождать минуту или около того, прежде чем он смог получить возможность поговорить с матерью.
Во время этого Лавдей стояла чуть позади, по правую руку от леди Гвинн и Кассими.
— Хочу представить вам эту леди, — сказал майор, когда пауза в разговоре дала ему возможность. — Это мисс Лавдей Брук, леди-детектив, и она здесь, по моей просьбе, расследует обстоятельства, связанные с исчезновением мадмуазель Кунье.
Он произнес слова медленно и отчетливо. «Вот так! — сказал он себе самодовольно, когда закончил. — Если бы я даже читал проповедь в церкви, то не мог бы сказать лучше».
На мгновение наступило гробовое молчание, и даже дворецкий, вносящий крюшон, замер в дверях.
При этом миссис Дрюс взглянула на леди Гвинн, а леди Гвинн на миссис Дрюс, а затем, одновременно, взгляды обеих дам устремились, хоть и на мгновение, на широкополую шляпу, лежащую на стуле. Леди Гвинн резко встала, схватив шляпу, одела ее, не взглянув даже в зеркало.
— Мне нужно немедленно уйти. Я пообещала Чарли, что вернусь около шести, а сейчас уже семь. Мистер Кассими, вы проводите меня до кареты?
И раскланявшись с принцессой и хозяйкой, леди вышла из комнаты, а за ней и мистер Кассими. Дворецкий, все еще стоявший у двери, отступил назад, пропуская леди, а затем, поставил крюшон и вышел из комнаты тоже.
Миссис Дрюс глубоко вздохнула и официально поклонилась Лавдей.
— Я немного удивлена, — начала она.
Но тут принцесса внезапно встала с дивана.
— Я устала, — произнесла она на превосходном французском миссис Дрюс, и тоже вышла из комнаты, бросив, проходя мимо, как показалось мисс Брук слегка презрительный взгляд на майора.
За
— Признаюсь, вы меня застали врасплох, — сказала она, ее вежливые манеры слегка растаяли. — Я не привыкла к присутствию детективов в моем доме. А сейчас скажите, что предполагаете делать: как вы собираетесь начинать свои расследования — обойти дом, заглядывая во все уголки, или допросить слуг? Простите меня, но на самом деле я совершенно не знаю, как обычно проводятся такие расследования.
— Я не предполагаю сегодня длительного расследования, — холодно сказала Лавдей, в ответ на такой же холодный прием, — потому что у меня очень важное дело, которое нужно завершить до восьми часов вечера. Прошу вас позволить мне увидеть комнату мадмуазель Кунье — десяти минут будет достаточно — после этого, думаю, что больше не побеспокою вас.
— Конечно. Вы найдете комнату точно такой же, как Люси оставила ее, там ничего не трогали.
Она повернулась к дворецкому, который к этому времени вернулся и стоял, держа поднос с крюшоном, и по-французски попросила его позвать ее служанку и велеть ей показать мисс Брук комнату мадмуазель Кунье.
Десять минут, которые просила Лавдей, растянулись до пятнадцати, но лишние пять минут, конечно же, не были потрачены ею на исследование ящиков. Горничная, приятная, общительная молодая женщина, звеня ключами, открывала каждый замок, и, казалось, была вовсе не склонна сплетничать, отвечая на вопросы, которые Лавдей попутно ей задавала.
Она ответила на множество вопросов, которые Мисс Брук задала об уважаемой мадмуазель и ее привычках, потом от мадемуазель разговор перешел к остальным членам семьи миссис Дрюс. Если бы Лавдей, как она сообщила, спешила в этот вечер по важному делу, то, конечно же, ее дальнейшие действия были бы непонятны.
Покинув комнату мадемуазель, она вышла из дома, не оставив сообщений ни миссис, ни майору Дрюсу. Неторопливо прошлась по Портленд-Плейс, а затем, убедившись, что за ней не следят, подозвала экипаж и попросила кэбмена отвезти ее к мадам Селин, популярной модистке на Бонд-стрит.
У мадам Селин она провела около полутора часов, делая поминутные распоряжения насчет новой шляпы, которая, конечно же, не идет ни в какое сравнение с другими шляпками модистки, которые она когда-либо прежде носила.
От г-жи Селин кэб отвез ее в ритуальный магазин, на углу Сэвил-стрит, где она десять минут беседовала с самим гробовщиком в его маленьком кабинете.
Оттуда Лавдей поехала домой на Гауэр-стрит, где, не снимая шляпы и пальто, написала короткую записку майору Дрюсу с просьбой встретиться с ней на следующее утро в кондитерской компании Эгласи, на углу Сэвил-стрит, в девять часов утра.
Эту записку она отправила с кэбменом, велев, чтобы он доставил ее в Портленд-Плейс на обратном пути к своей стоянке.