Леди Искусительница
Шрифт:
В конце концов, камень легко повернулся. За ним оказался маленький жестяный ящичек с огрызками свечек и кремнем, а рядом — маленькая стопка книг. «Том Джонс», «Естественная история» Плиния и — вот она. «Могила добродетели». Кейт улыбнулась. Она забыла подзаголовок: «Поклонение у алтаря Гименея». Она даже не понимала множество намеков; она только знала, что они были греховными.
Открыв книжечку наугад, она улыбнулась.
«Теперь я ложусь на спину. Она садится
Оказывается, книжка на самом деле была совершенно непристойной. Кейт хотела бы выложить ее перед своим высокоморальным дядюшкой и спросить, зачем она ему понадобилась. Усмехнувшись своим мыслям, Кейт выбралась из «норы» и положила книжку туда, где ее должна была найти Би. Затем вернулась в «нору» за свечкой. Она уже выходила, когда почувствовала приток воздуха.
— Ну-ну, выходит, слухи были верными.
Кейт обернулась и увидела стоявшую сразу за дверью «норы» Глинис, все еще одетую в вечернее платье из голубоватого льдистого шелка, со свечой в руках.
— Господи, Глинис, — выдохнула Кейт, прижав руку к груди. — Вы меня испугали. Сожалею, если причинила беспокойство. Я просто встречалась здесь с призраками прошлого.
— Я всегда знала, что вы ненормальная. Но признаюсь, не ожидала, что вы ночью будете рыскать по моему дому. Хотя и благодарна вам за то, что вы отыскали «нору». Нам это не удалось.
Кейт пожала плечами, моля Бога, чтобы Глинис не видела, как она прятала книжку.
— Я не была уверена, что найду ее.
Глинис поставила свечу на стол.
— Вы превратились в низменное существо. Мне не следовало бы удивляться. Ваш отец много лет назад предупреждал меня, что так и будет.
Казалось, вдруг не стало воздуха.
— Мой отец?
— Разумеется. Мне предстояло выйти замуж за Эдвина. Я должна была понять, кто вы такая.
Кейт ничего не понимала. Понять — что?
— Как мило с вашей стороны. Теперь, если вы извините меня, я собираюсь взять несколько книжек в кровать — для легкого чтения.
— Вы нашли ее?
Кейт почувствовала, как волосы встают на ее голове.
— Что?
— Не испытывайте моего терпения. «Могила добродетели». Вы здесь, потому что вы узнали стихи.
Вдруг в руке Глинис оказался карманный пистолет. Кейт смотрела на него так, как если бы он уже выстрелил.
У Глинис было оружие. И она не шутила. В ее голосе звучал металл, она была явно раздражена, одна бровь у нее надменно поднялась вверх.
— Вы удивлены?
Кейт издала хриплый смешок.
— Конечно, удивлена. — Она могла понять участие епископа в заговоре. Но Глинис? — Эдвин тоже…
— Не говорите ерунды. Эдвин видит только то, что у него под носом. А теперь не будем терять времени. Если вы нашли книжку, отдайте ее мне. — Она поднимала
«Спокойнее, — подумала Кейт. — Би возьмет книжку».
— Мне кажется, нам обеим не повезло, — сказала она, поднимая две другие книги так, чтобы Глинис могла видеть их названия. — Нужной книжки здесь нет.
Глинис нахмурилась.
— Я вам не верю. Если вы отступитесь от нее сейчас, худшее, что вас ожидает, — вы проведете недолгое время в очень приличном доме для помешанных. Как только правительство сменится, вы больше не будете представлять для нас угрозу. Дядя Хиллиард взял с нас обещание, что если не будет другого выхода, мы будем таким образом укрощать длинные языки.
Как леди Риордан. Ну, для удивления еще будет время. Дядя Хиллиард все же следовал некоторым христианским заповедям.
Кейт выжала из себя смешок.
— Но герцогиня не может просто взять и исчезнуть. И уж конечно — дочь одного из наиболее известных герцогов в Англии.
Непонятно, Глинис начала улыбаться.
— Видите ли, вы упустили из виду одну интересную деталь. Я могу сделать так, чтобы вы исчезли. Более того, когда я скажу им, почему вы исчезли так неожиданно, я скажу им правду.
По спине Кейт пробежала холодная волна. В глазах Глинис стоял триумф, как если бы настал момент, которого она ждала годами.
— Какую правду? Что я пыталась остановить вас и предотвратить убийство Веллингтона?
Глинис, довольная, улыбалась.
— Вы в самом деле не знаете? В конце концов, знают ваши брат и сестры. Отец Эдвина нарушил обещание, он предупредил меня.
— Вы все еще ничего не говорите мне, Глинис.
Глинис продолжалась улыбаться, и у Кейт появилось ужасное чувство, что эта женщина медлит, чтобы получить наибольшее удовольствие.
— Он отдал вас Мертеру, — сказала Глинис, — поскольку Мертер обещал не подпускать вас к семье. Но Мертер умер. Теперь эта обязанность легла на Эдвина и меня.
Глинис злорадствовала. Кейт вдруг испугалась этого злорадства больше, чем пистолета. Она знала, что ей придется спросить. Не может не спросить.
— Думаете, я поверю, что мой отец не хотел видеть собственную дочь? Для него не было ничего важнее, чем угодить Хиллиарду?
— Вот мы и подошли к самой сути, — заявила Глинис. — После всех этих лет, в течение которых я мирилась с вашим высокомерием, я могу сказать вам правду. Правду, которую ваша мать просила вашего отца хранить в тайне от всех, даже от вас. — На лице ее появилось выражение удовлетворения. — Вы не принадлежите к роду Хиллиардов. Вы всего-навсего незаконнорожденная.