Леди-мафия
Шрифт:
– Не понимаю, – выдавил он из себя.
– А чего тут понимать? – хищно усмехнулась Ирина.
Она уже не была той милой, обворожительной девушкой, какой он видел ее всего несколько мгновений назад. Ее взгляд обдавал холодом, тон зловещий. От нее исходила опасность.
– Танюша была без ума от вас, – продолжала она. – Вот и решила оставить память о ваших встречах... А еще хотела отдать пару снимков вашей жене.
– Зачем? – Во рту у него пересохло.
– Хотела, чтобы жена ваша возненавидела вас, развелась с вами...
– А если
Нет, тут что-то не так. Не из-за желания развести его с женой делались эти снимки. Тут явно попахивает шантажом.
– Если серьезно, эти снимки и в самом деле для вашей жены. Пусть посмотрит на муженька...
– Не посмотрит! – Он затравленно посмотрел на нее и начал рвать фотографии.
– Вы нервничаете, – она и бровью не повела. – Успокойтесь, подумайте. К чему зря уничтожаете искусство? У нас ведь негативы есть...
– У кого это у вас?
Танюшка всего лишь подсадная утка. Бывая с ним, она выполняла чью-то установку. А чью? Ну, конечно же, этой сучки, заманившей его сюда. Чего она, курва, задумала?
– У меня и моих людей.
На вид Ирине было семнадцать-восемнадцать. Но сейчас она выглядела куда старше. Жестокий взгляд, не по годам серьезное выражение лица... Кто же она такая, черт возьми?
– Чего вы от меня хотите?
– Оружия, – тихо сказала она.
– Оружия? А при чем здесь я?
– Только не лепи горбатого, прапор. Нам нужны «стволы», и ты поможешь нам... Договорились?
– А меня потом за решетку упрячут. Лет десять, а то и больше дадут... Нет, ни о чем мы не договорились...
– Тогда фотографии эти завтра же увидит твоя жена.
– Ну и пусть... Лучше уж это...
Ничего, с женой он как-нибудь объяснится. Ну, согрешил по глупости, с кем не бывает... Зато спать будет спокойно.
– А ты повнимательней посмотри на снимок. Что-то Танюшка не больно рада твоим ласкам... А знаешь, почему?
– Почему?
– Потому что вы ее, товарищ прапорщик, насилуете. Заманили в какую-то квартиру, а затем изнасиловали. Все просто как дважды два. И, между прочим, у нее уже готово заявление в милицию...
– Но это же неправда!
– Оставь свои эмоции себе. Пораскинь лучше мозгами. Кому, скажи, поверят больше, Танюшке или тебе? Ей ведь, между прочим, еще и восемнадцати нет. А растление малолетних также вещь уголовно наказуемая... Кстати, на зоне за такие дела в очко харят...
А это уже удар ниже пояса. Его он не выдержал.
– Что именно вам нужно? – обреченно вздохнул он.
– Пистолеты, автоматы, патроны к ним...
– В каком количестве?
– Десятка три «пээмов», с десяток «калашниковых». Мы даже готовы заплатить тебе за товар.
– Но я не заведую складом стрелкового оружия... А противотанковые мины вам, конечно, не нужны...
– Когда-нибудь и они нам понадобятся. Но не теперь. А сейчас нужны «стволы»... Короче, я жду твоего ответа. Да или нет?
– Да...
Ему некуда было деваться.
– Я помогу вам проникнуть на склад. Никто не заметит, ручаюсь.
Ирина задумалась.
– Хорошо, пусть будет так, – выдержав паузу, заключила она. – Только ты, наверное, понимаешь, что в этом случае твой гонорар будет пустяковым...
– Как будет, так и будет...
Ему было все равно, сколько ему заплатят. Если заплатят вообще. Лишь бы поскорее развязаться с этим делом.
– Девять «калашей», два цинка патронов к ним, сорок четыре «пээма», патронов к ним как говна, – отчитывался перед Ирихой Мухомор. – И пару ящиков гранат с запалами с собой прихватили. А еще гранатомет с боекомплектом.
Идея самим забраться в оружейный склад понравилась ему больше всего. Он крепко ухватился за нее. И на дело сам напросился.
Ириха ощущала к нему скрытую неприязнь. Он чувствовал это. Но не могла не ценить его. У нее были большие планы на будущее. Она собиралась взять под свой контроль часть Краснинска, обложить данью частников, торгашей, кооператоров. А для этого нужен человек, который мог бы убивать, не задумываясь.
И сила нужна для серьезных дел, большая сила. И она наращивала ее. Деньги в казну огромные положила, численность бойцов до полусотни довела. Крепких пацанов понабирала. Все боевые, толковые, язык за зубами держать вроде бы умеют. В основном все после армии. И «качаются», «качаются» до одури. Еще крепче быть хотят.
Да, умеет она дела делать. И он ее за это уважает. Только иной раз посмеивается над ней в душе. Не хватает ей жестокости, боится она чужой крови. Неужели так трудно смириться с необходимостью убивать? Ведь она знала, на что шла. Если она хочет, чтобы банду по-настоящему боялись и уважали, надо уметь убивать, пусть и не своими руками. Таков закон преступного мира.
Вот она опасных свидетелей их «обувного дела» пощадила, оставила им жизнь. Только застращала. Мол, попробуйте настучите... Ага, так эти водилы и будут молчать, жди!.. Хорошо, он вовремя подсуетился, грохнул обоих, и нет проблемы. И она ни в чем его не упрекнула. Поняла, что он был прав. А братва как зауважала его после этого. Гирла, Весло, Вован, Кирпич, Самовар, самая что ни на есть «крутизна», смотрят на него чуть ли не с почтением. Ведь на деле он оказался всех круче.
И это только начало.
Он еще больше укрепит свой авторитет. Надо будет, хоть полгорода ухлопает, но заставит уважать свою банду... Свою банду... Когда-нибудь пробьет его час, сдвинет он в сторону Ириху, займет ее место. Но это будет потом. А пока нужно из кожи вон лезть, чтобы еще и еще раз доказывать свое право на лидерство.
Обокрасть склад с оружием – дело это сложное, не всякий даже из самых крутых воров на такое отважится. И он бы сам не рискнул. Но был прапорщик, который мог провести его к оружию. И все-таки риск погореть оставался достаточно высокий.