Леди-Солнце

Королева Изабелла лежала рядом с любовником в старинном замке, не в силах сомкнуть глаз. Напрасно Мортимер убеждал ее, что бояться нечего, что замок Йорк уже более трех веков — неприступная крепость со всеми своими рвами, подъемными мостами и толстыми стенами, что с клиффордской башни стража вовремя заметит неприятеля и поднимет тревогу. Да никогда враги не смогут проникнуть сюда!

Но не вражеского войска боялась Изабелла: ее страшил призрак мужа. Страшил с той поры, как ей донесли о совершенном в замке Беркли по ее велению жестоком убийстве.

Она часто просыпалась, вздрагивая, среди ночи — ей чудилось, что по комнате бродит его тень. Он был высокого роста, изящен и строен, ей казалось, она видит его красивое лицо, искаженное мукой, видит, как шевелятся его губы, проклиная тех, кто обрек его на мучительную смерть. В шуме ветра ей слышался его голос…

«Изабелла, ты во всем виновата… Ты и твой любовник Мортимер. Я давно знал о вашей греховной связи… Будь ты проклята… Когда же ты задумала убить меня, мерзкая французская волчица?..»

«Когда?.. — беззвучно отвечала она ему. — Когда это стало необходимым! Ты смеешь осуждать меня, проклинать… А ты забыл, как обращался со мной? Как унижал и отвергал, когда я была готова любить тебя? Как смеялся надо мной вместе со своими юными красавчиками?.. Ты заслужил то, что с тобой произошло…»

Нет, не то… Такой смерти не заслужил никто… Почему они так надругались над тобой?.. Я же этого не хотела…

Перед ее глазами вставала хитрая физиономия Огла.

«Но, миледи, — бормотал он, — ведь это по вашему приказанию… Вы и милорд Мортимер распорядились… Ни единой царапины на теле, чтобы все думали: умер собственной смертью. Разве не так?..»

Во тьме она различала лишь изножье кровати. И там она видела почти отчетливо… короля Эдуарда, своего супруга. Он вышел из могилы, чтобы обвинить ее… Пришел непрошеный, бестелесный, и она не в силах избавиться от него. Он живет в ее мыслях, в сновидениях, и от этого некуда деться.

— Мортимер, — прошептала она, — ты не спишь? О благородный Мортимер, проснись же!

Ее возлюбленный со вздохом тяжело повернулся к ней.

— Что с тобой, любовь моя? — пробормотал он сонным голосом. — Опять видения?

— Да, опять.

— Но это ведь только сны.

— Я не могу спать, — возразила королева. — Он перед моими глазами… там, на ложе смерти… О, я вижу, как они кладут на него тяжелый стол, чтобы он не мог двинуться… И подносят раскаленный железный прут… Боже!.. Чтобы снаружи не было никаких следов, они сожгли ему внутренности…

— Он умер сразу, — попытался успокоить ее Мортимер.

— Нет! Говорят, люди слышали его крики далеко за стенами замка Беркли.

— Чепуха! Вспомни, какие там стены! Не думай больше об этом.

— Я бы хотела!.. Но и здесь, в замке Йорк, о том же шепчутся… Я уверена.

— Когда человек умирает, о нем всегда болтают, особенно если он был королем. Пройдет время, и все забудется.

— А если слухи дойдут до короля?

— Твой сын никогда им не поверит. Главное, чтобы сейчас Эдуард от нас узнал, как это было.

— Посланцы уже отправлены к нему. Ему скажут, что отец мирно умер в замке Беркли, а до этого некоторое время был болен. Что он очень хотел жить, но…

— Да уж, жить он хотел… И не давал жизни нам.

— Потому и пришлось убрать его… Я это понимала и понимаю, Мортимер, но таким способом…

— Прошу тебя, Изабелла, моя королева, не думай об этом. Дело сделано, и сделано быстро, как и следовало… Уверен, Эдуард воспримет все так, как нам нужно. У него сейчас хватает забот, в том числе и государственных, например, замирение с Шотландией. Он почувствует, как все это тяжело, и поймет, что без нас и наших советов ему не обойтись. Он ведь воображает, что, выступая с войсками на север, движется навстречу победе и славе.

— Мортимер, в юном короле что-то есть, чего не было никогда в его отце.

— Возблагодарим за это Всевышнего!

— Многие считают, он похож на своего великого деда.

— Не думаю, что даже Эдуард Первый сумел бы управлять страной в четырнадцать лет.

— Но мой сын быстро взрослеет!

— Ему еще долго предстоит взрослеть… Изабелла, любовь моя, перестань наконец себя мучить. Все идет как надо. Думай о наших планах… наших будущих победах. Ведь мы сейчас правители страны, хотя нас и не назначили регентами. Но мы все равно перехитрим всех этих баронов и лордов, правда, моя любовь? Король в наших руках, под нашим влиянием, и мы не отдадим его им. Взбодрись! Воспрянь духом! Твой муж нам уже не страшен, его больше нет. Забудь о нем, остались только слухи, но что нам они? У нас достаточно сил, чтобы справиться с ними. Нас не запугать. В стране уже новый король — тот, кто ей нужен: Эдуард Третий, твой сын. Ему предстоит еще многому научиться, и, я уверен, он научится. Мы продолжим его обучение, когда он вернется из похода в Шотландию, обещаю тебе это, моя королева. Твой Мортимер не оставит тебя!

— О дорогой! Ты, как всегда, умеешь успокоить меня. Обними меня крепче, сделай так, чтобы я уснула, и тогда к утру все мои страхи исчезнут…

Но они не исчезли и после жарких объятий, дух убитого мужа вновь начал тревожить взор и сердце королевы.

Не просто, даже тревожно ощутить себя королем в четырнадцатилетнем возрасте, но Эдуард готовился к этому и жаждал доказать себе и другим, что сумеет стать достойным великого деда. Он постоянно слышал, как его сравнивали с ним, говорили, что с каждым днем внук становится все больше похож на славного предка… Эти слова, произносимые шепотом, долетали до него часто. Однако почему-то никогда не слышал он, что похож на отца, и давно понял, что подобное сравнение было бы нелестным.

В присутствии отца Эдуарду всегда было не по себе. Высокий, светловолосый, красивый мужчина бывал добр к нему, но чаще рассеян и невнимателен, сын понимал, что отцу он неинтересен. Почти всегда рядом с королем был его любимец Хью Диспенсер, и при мальчике они обменивались нежными взглядами и грубыми шутками, вели себя так, словно они здесь одни и никто им больше не нужен.

Может быть, поэтому, когда юный Эдуард приехал наконец к матери во Францию, он был готов поверить ей: его отец не такой уж хороший человек, и ничего странного, что она его разлюбила. Все, происходившее вокруг мальчика, лишь способствовало таким выводам. Среди тех, чье влияние он ощущал, пожалуй, больше всего, главным был Роджер де Мортимер, граф Уигморский, недавно получивший титул графа Марча, красавец и богатырь. Изабелла говорила, что это самый преданный друг.