Ледяная Кровь
Шрифт:
— Возможно, не твои мышцы. Но твой огонь. Используйте его в полной мере. Будь безжалостной.
— Я не ожидала никого здесь, кто поощрит меня использовать безжалостно мой огонь, особенно против одного из своих.
— Это единственная причина, по которой ты все еще жива, — сказала она. — Обеспечить развлечения, пытаясь убить одного из чемпионов короля. Если же ты собралась, сразу умереть, то я зря утруждаюсь.
— Как ты себя утруждаешь?
— Я рисковала недовольством короля, предлагая ему позволить тебе сражаться.
— Это действительно
— Король изменчив и весьма непредсказуем. Он не контролирует самого себя. Он уступает шепоту… других… которые побуждают его заполнять его аппетиты кровожадностью и жестокость. Скажешь что-то не так и можешь оказаться в тюрьме или на арене. Или быть убитым его собственной рукой. Так что да, Руби. Это был большой риск.
Я немного вздрогнула при звуке моего имени. Она могла бы назвать меня Огнекровной, или Огненной мерзостью, как это любит делать капитан, но вместо этого она решила назвать меня по имени.
— Ты смеешь говорить такие вещи о короле? — спросила я, едва шепотом.
Ее брови поднялись. — Ты собираешься рассказать кому-нибудь?
Я покачала головой.
Ее губы изогнуты по краям. — Конечно, нет. Ты умная. И мы обе хотим одного и того же. Чтобы ты была жива.
— Почему тебя это волнует? Что для тебя значит Огненная кровь?
— У нас больше общего, чем ты думаешь. Я хочу быть, если не другом то, по крайней мере, союзником. Если ты не можете принять меня так, подумайте обо мне как, о враге, который разделяет с тобой общую цель.
— И эта цель?
Она развела руками и улыбнулась. — Пока, твоя цель проста: остаться в живых. Это будет достаточно сложно.
— И ты больше не хочешь ничего от меня?
Она задумалась. — Возможно, несколько ответов. Сколько тебе лет?
— Семнадцать.
Глаза ее засветились в триумфе. — Брат Тисл, должно быть, был в восторге, когда нашел тебя.
Я чувствовала, как кровь отливает от моего лица. — Ты его знаешь?
— Конечно. Он служил здесь, в замке, прежде чем его отправили в аббатство на горе Уна. И, говоря об аббатстве, кто тот таинственный молодой человек, который жил там с тобой? Тот, кто всегда носит капюшон?
Я едва остановила себя, чтобы не спросить, откуда она знает об Аркусе. Затем я вспомнила, что он вырос здесь, в королевском дворе. Марелла, должно быть, знала его. Как заманчиво, задать ей вопросы о нем, каким он был в детстве, что с ним случилось. Но я могла сильно рисковать открывать что-либо этой незнакомке.
— Все монахи носят капюшон, — сказала я.
— Не монах. Красивый молодой человек, со шрамами. Ледокровный с даром не имеющим равных, ну кроме короля конечно. Звучит знакомо?
Я покачала головой, мой пульс бушевал в моих ушах. — Нет.
Ее губы снова изогнулись. — Очень хорошо. Доверие строится медленно. Я могу быть терпеливой.
Она подошла к двери и постучала. Стражник немедленно открыл.
— Помни, Руби, — сказала она обернувшись. — Не сдерживайся завтра, у тебя есть все шансы победить.
Она вышла
Тысячи вопросов мелькали в моих мыслях, как волны налетающие друг на друга в шторм. Что хотят Марелла и её отец? Откуда она узнала об Аркусе и Брате Тисле? Каковы было ее намерения по отношению к королю? Она явно была полна планов и видела меня в качестве средства для их исполнения. Что она попросит взамен за то что спасла меня от смерти в тронном зале? Какую помощь она ещё предложит?
Я бросилась обратно на кровать. У меня был один день, чтобы отдохнуть. Завтра я буду драться. Не имеет значения, что Марелла намеревалась помочь мне за пределами арены. В его стенах я была одна.
Я не могла не вспомнить, что сказал Брат Тисл, когда я спросила его и Аркуса, были ли чемпионы Огненной Крови.
Мы никогда не слышали о том, чтобы Огнекровный выходил живым.
Глава 20.
На следующее утро вошла служанка со стопкой одежды. На ней было простое коричневое платье и плетеный платок поверх ее коричневых волос, которые были заплетены в косу и свисали по ее спине. Она была на несколько лет старше меня, со стройной нежной фигурой: сердцевидным лицом и большими испуганными глазами.
— Я помогу вам одеться, — сказала она, ее голос слегка дрожал.
— Как тебя зовут? — спросила я, обхватив себя руками, чтобы скрыть их дрожь. Я плохо спала.
— Дор… Дориина, — ответила она, ее глаза подняли к вверху, чтобы встретиться с моим, прежде чем снова уставиться на потертые деревянные половицы. — Я обслуживаю чемпионов.
Я вздохнула. — Ты боишься всех Огнекровных или только меня?
Ее круглые глаза стали еще больше. — Прости, миледи. Я не хотела вас обидеть.
— Ты меня не обидела, — ответила я. — И меня ещё не разу в жизни не называли «миледи». Зови меня, Руби.
Она покачала головой. — Я не могу, миледи.
Ее руки дрожали, когда она положила на кровать тунику и кожаные доспехи. Было странно осознавать, что пока я была напугана тем, что будет происходить на арене, служанка боялась меня. Несомненно, она слышала рассказы о том, что Огнекровные являются беспощадными убийцами или чем-то подобным.
Я стала болтать, отчасти, чтобы успокоить ее, а отчасти потому что ее нервозность передавалось мне. Я говорила о моей деревни и о том, как странно находиться в таком грандиозном месте, когда все жизни прожила в хижине с крышей из соломы, и что я никогда в жизни не носила доспехи и без нее я бы понятия не имела как их надеть. Я говорила все, что заставляло меня казаться более безобидной.
Она молчала, но ее руки больше не дрожали, когда она протягивала кроваво-красную тунику. Она была очень осторожна, чтобы не коснуться меня.