Ледяная магия
Шрифт:
– Вот бы прямо сейчас его накрыть! – азартно заметил коллега следователя.
– Без понятых? – Не видела, но чувствовала, как Николас покачал головой. – Он отопрется, соврет, будто подкинули.
– М-да, и родных привлечь нельзя, – сник государственный служащий, – а соседи попрятались, открывать не желают. Обидно до слез! Столько месяцев выслеживали – и без толку.
Он в сердцах ударил кулаком по столу.
Ну, раз не обо мне речь, тогда и подслушивать не стоит, не ровен час, попадусь. Как в воду глядела! Стоило сделать шаг, как Николас окликнул, не иначе заметил мелькнувшую
– О, Селестина, вы уже проснулись? Проходите, я как раз хотел поговорить с вами.
Со мной? Внутри заворочалось нехорошее предчувствие. Неужели слухи таки дошли до центра уезда? Быстро! Какой почтой пользуется инквизиция, явно не голубиной.
Глубоко вздохнув, вошла. Мужчины – их оказалось трое – дружно уставились на меня. Двое в полицейской форме, только Николас в обычном штатском. Он сидел за столом, остальные устроились на видавших виды стульях. Сразу ясно, кабинет – самая популярная часть дома, именно тут следователь проводит большую часть времени, даже небольшой диванчик поставил, чтобы было где подремать посреди тяжких дум.
Стараясь не выказывать беспокойства, приблизилась и как можно невиннее поинтересовалась:
– О чем же?
– О вас.
Худшие подозрения сбывались, но я пока не торопилась впадать в панику. В крайнем случае напрягусь, постараюсь вновь уйди снежным путем. Правда, боюсь, так легко, как в первый раз, не отделаюсь.
– Внимательно слушаю вас.
Огляделась в поисках свободного стула, такового не нашлось.
– Мы уже уходим, договорим в службе.
Старший полицейский, судя по нашивкам, капитан, поднялся и, мазнув по мне пристальным взглядом, удалился. Его примеру последовал юный капрал. Выходит, Николас не собирался меня арестовывать, тогда зачем пригласил в кабинет?
– Дело, собственно, вот в чем… – Хозяин квартиры нервно хрустнул пальцами. – Не то, чтобы я вас гнал… Словом, мы несколько стеснены в обстоятельствах, нет ли кого-нибудь, к кому вы могли бы обратиться за помощью, кто бы знал вас.
Вот оно что! Ну да, в доме дети, а Николас привел неведомо кого. На месте супруги я бы тоже поставила вопрос ребром. Где гарантия, что я не воровка?
Задумчиво прикусила губу. А только ли этим вызван вопрос Николаса? Он следователь, подозрительность – его профессия.
Положим, есть аптекарь, у которого я училась, но знает Клэр, а не Селестину. Впрочем, мэтр Олуш – человек добрый, отзывчивый, может войти в положение. Да и какая ему выгода от моего разоблачения? С него не убудет, если один раз соврет. И я назвала имя давнего учителя.
– Хорошо, – кивнул Николас, – после завтрака мы съездим к нему.
Таки проверка. Ну да, следовало ожидать, сказки имеют свойство быстро заканчиваться.
– Николас, хватит работать! – за спиной послышался приятный мелодичный голос. – Завтрак стынет.
Обернувшись, увидела темненькую женщину приятной наружности. Она укачивала младенца и укоризненно смотрела на мужа – не сомневаюсь, передо мной супруга младшего следователя.
– Право слова, – она кивком поздоровалась со мной, – иногда мне кажется, что ты даже ночью думаешь о делах. И вообще, – хозяйка дома чуть повысила голос, – удели внимание семье, от расследований
И она гордо удалилась. Один ноль, полная капитуляция.
– Не хотите помочь следствию, поучаствовать в процедуре опознания, – неожиданно предложил Николас. – В Первом отделе катастрофически не хватает женщин, а правила требуют наличия хотя бы трех девушек. Ничего сложного, – заверил блондин, – посидеть в комнате рядом с предполагаемой преступницей.
– А в чем ее обвиняют?
Сердце в очередной раз екнуло, но я уняла начавшуюся паранойю.
– Она совершила кражу. Это дело пары минут, свидетель опознает виновную и все.
Хорошо поет, но не заготовлена ли ловушка для одной ледяной ведьмы?
– Пожалуйста! – уговаривал Николас, еще больше укрепляя подозрения.
Сначала аптекарь, теперь это. Может, стоило напрячься и перенестись в другой город? Только где гарантия, что там будет лучше?
Не знаю, чем бы все закончилось, если бы служанка не позвала завтракать. Выходит, прислуга в доме таки имелась, но приходящая.
За накрытым белой вышитой скатертью столом в гостиной собралась вся семья. Николас сразу углубился в чтение газеты, умудряясь при этом есть и пить кофе. Я лениво рассказывала о себе, то есть Селестине, и пыталась рассмотреть передовицы. Меня волновало убийство Клета, добрались ли слухи о нем до Махала. Спросить открыто не решилась, а Николас, вроде, ничего интересного не нашел, во всяком случае, быстро отложил газету.
После завтрака отправились к мэтру Олушу. Он обитал в отдельном доме, старинном особнячке, втиснутом между двумя такими же на тихой улице. Аптека располагалась не первом этаже, а на углу, выходила окнами на бульвар. Те же деревья, те же вывески, степенная жизнь. Хотя минуло всего три года – слишком маленький срок для разительных перемен.
К особняку подъехали в экипаже – младший следователь расщедрился на извозчика. Не сомневаюсь, ни монетки не заплатит, сошлется на рабочую необходимость.
Пять знакомых ступенек стали едва ли не самым тяжким испытанием в моей жизни. Могла бы, сбежала, но пришлось подняться и позвонить в колокольчик. Сердце сжалось до размеров детского кулачка. Удастся ли переговорить с бывшим учителем без свидетелей, не станет ли встреча с аптекарем роковой?
Послышались шаркающие шаги экономки, и дверь распахнулась. Подслеповато щурясь, Ольгерда рассматривала гостей. Она ничуть не изменилась, хотя в ее возрасте время уже не торопится. Ольгерде за семьдесят, но она категорически отказывалась увольняться, все так же, как тридцать лет назад, когда заступила на службу, вела амбарную книгу и вместе со служанкой ходила на рынок.
– Что надобно? – Вопрос прозвучал не слишком вежливо.
Не узнала? И хорошо, и плохо.
Покосилась на Николаса: он пока не спешил с выводами.
– Мэтр дома?
Легонько подвинув экономку плечом, вошла в прихожую. Да, если что-то остановилось во времени, так это дом бывшего учителя. Не менявшиеся десятилетиями вешалки, темный лак на картине с пастушкой. Право слово, не знаю, зачем ее сюда повесили, лучше бы в гостиную, не иначе отправили в ссылку.
– Дома, – кивнула Ольгерда. – Как доложить?