Шрифт:
ПРОЛОГ
Мать раскрыла книгу и продолжила чтение с того же места, где остановилась вчера:
«Злая старуха заперла детей в железной клетке и ушла спать. У неё были мягкие подушки, пуховая перина и простыни, сверкающие белизной, а мальчик и девочка сели на охапку соломы и прижались друг к другу, чтобы было чуть теплее.
Девочка тихо заплакала, и брат стал утешать её:
– Ну, не надо, пожалуйста, не плачь! Давай я обниму тебя, и ты согреешься.
– Она нас съест! Мама говорила, чтобы мы не ходили в пещеру, но мне так хотелось посмотреть,
– Ну, мы ведь это увидели, правда? Значит, сходили не зря. Хотя, конечно, когда мы отсюда выберемся, я всегда-всегда буду слушать маму, – рассудительно ответил мальчик.
Его младшая сестра покачала головой.
– Как мы выберемся, если она заперла эту страшную клетку на большой замок?
– Мы хорошенько подумаем. Ну-ка, что у меня есть в карманах? – он порылся в кармане и вдруг воскликнул: – О, смотри-ка! Тут волшебное печенье!
Печенье было большое, с кусочками сушеных яблок, изюмом и корицей, и в темной комнате, где стояла клетка, сразу стало чуть светлее и теплее от этого запаха.
– Правда, волшебное? – девочка смотрела на брата доверчиво.
– Конечно, – сказал он с уверенностью, которой не ощущал. – Сейчас мы его поделим пополам, а потом попробуем открыть замок».
– Мама, это была Ледяная старуха? – перебил чтение маленький мальчик, лежавший под одеялом.
– Да, Ледяная старуха из Снежного замка, – кивнула женщина и потрогала его лоб, потом озабоченно покачала головой: температура никак не понижалась.
– А это правда, волшебное печенье?
– Правда.
– А ты умеешь такое печь?
– Умею, Кристиан.
– Испечёшь мне? Я тогда сразу выздоровею… – он зевнул, и его глаза закрылись.
– Спи, милый, а я пойду делать печенье… – женщина отложила книгу и встала.
На кухне она достала муку, масло, изюм и все остальное, что было нужно для выпечки, и принялась замешивать тесто…
ГЛАВА 1
Окно кабинета выходило на трассу Белькот. Кристиан подошел к нему и отодвинул штору. День только начинался, в окно кабинета светило яркое солнце, и ему не хотелось отрывать взгляд от пейзажа, знакомого до мельчайшей чёрточки: сверкающая белизна, яркие фигурки на трассе, золотистое дерево, из которого построен соседний отель, разноцветные флаги в честь начала сезона.
Да, открытие сезона…
Снег выпал еще неделю назад, шестого декабря, и первые лыжники появились сразу же. Но официальный старт – сегодня. В полдень на площади Круазетт выступит мэр и перережет ленточку главного подъёмника, вечером будет фейерверк и торжественный ужин во всех отелях. И он, Кристиан де Вир, тоже выйдет к гостям в отличном смокинге и белом галстуке, как все директора отелей на самом знаменитом горнолыжном курорте Галлии. Положение обязывает, знаете ли…
Однако до вечера еще очень много времени, и немало всего случится. И прежде всего, будет большой заезд гостей. Вчера прибыли всего три пары, давние и хорошо знакомые клиенты, они наведываются в Валь де Неж три-четыре раза за сезон. Кристиан знал, что ужинать в первый день они никуда не пойдут, и распорядился поставить им в каждый номер бутылку вина, блюдо с ветчиной и набором сыров и корзину фруктов. А с утра все шестеро встали на лыжи…
Вот сегодняшний заезд имеет все шансы быть проблемным.
Де Вир звонком вызвал свою бессменную секретаршу, мадам Фернье, и она мгновенно нарисовалась в дверях кабинета: высокая, худая, с гривой черно-седых волос и ослепительной улыбкой.
– Луиза, пригласите ко мне Буало и Фонтена, пожалуйста.
– Господин де Вир, Фонтен предупредил, что в ближайшие полчаса он будет готовить десерт для баронессы Штакеншнейдер, и просил его не беспокоить.
– Понятно. Скажите на кухне, что я жду его, как только он освободится.
Жерар Фонтен, шеф-повар отеля «Эден», был истинным виртуозом по части паштетов, антрекотов и суфле, царил над супом жюльен и профитролями и достигал невиданных высот, когда готовил утку. Все это было прекрасно, волшебно и очень повышало престиж отеля. Только вот для приготовления десерта для, Темный её побери, баронессы Штакеншнейдер не годилось.
Камилла Штакеншнейдер приезжала в «Эден» дважды в год, на открытие сезона и в конце февраля, вот уже пять лет. Собственно, с тех самых пор, как она вышла замуж за Отто Штакеншнейдера, восемнадцатого барона. На момент бракосочетания невесте было семнадцать лет, а жениху – семьдесят. И нет, магами они не были, оба, так что жених не предполагал прожить еще двести – триста лет. По всей вероятности, брак оказался удачным, раз сохранялся и по сей день.
Беда была в том, что Камилла примерно каждые полгода увлекалась новой идеей – веганством, йогой, хиппи, эльфийскими практиками, гномьим самогоном… Хотя нет, период гномьего самогона продлился дольше всего, года два. Вот в те времена у Жерара Фонтена проблем с готовкой для баронессы не было.
Сейчас, по слухам, мадам Штакеншнейдер загорелась идей раздельного питания, поэтому шеф-повару предстояло изготовить десерт без масла, сахара и яиц… или хорошенько скрыть их использование.
В дверь постучали, и сразу же, не дожидаясь ответа, через порог шагнул Мишель Буало, глава службы безопасности отеля.
– Вызывал?
– Да, садись, – Кристиан махнул рукой в сторону кресел возле камина. – Хотел еще раз обсудить сегодняшний заезд.
Буало достал коммуникатор и открыл в нем записную книжку.
– Первым должен приехать господин Каррини с дамой. Дирижабль пришвартовался в Геневе полчаса назад, так что можно ждать их появления часа в два дня.
– Дама одна?
– Я спросил у службы приема в воздушном порту. Летела с ним одна, но кто помешает Каррини подобрать кого-нибудь в Геневе, по пути?
– Ладно, оставлю пока свободным номер рядом с его сьютом. Пошли дальше.
– Через полтора часа в Кристоль придет поезд из Лютеции, с ним прибывает Соня Мингард со свитой. Это означает, что в отеле они будут в три – начале четвертого…
За полчаса они прошлись по всему списку гостей, которые ожидались сегодня, и Кристиан вызвал старшую горничную, мадам Руссо, чтобы напомнить, что рояль в гостиной оперной дивы должен быть проверен настройщиком, а в спальне необходимы пармские фиалки.