Ледяное озеро
Шрифт:
Раздался еще стук в дверь, но прежде чем кто-либо успел ответить, дверь открылась и вошла леди Ричардсон.
В комнате вдруг стало холодно. Утрата посмотрела на бабушку и обхватила себя руками.
Одна из дамастовых занавесок, закрывавших окна, была чуть приподнята. Леди Ричардсон стремительно приблизилась к окну и опустила ее.
Затем повернулась и посмотрела на лежащую девочку. И к своему удивлению, Аликс увидела, что бабушкино лицо напряжено от сдерживаемого бешенства.
Кажется, Урсула тоже заметила эту ярость, потому
— Ты навлекла позор на себя и свою семью. Что это за поведение?!
Глава сорок девятая
Аликс не верила своим ушам. Что там наговорили бабушке? Неужели дядя Сол наболтал ей какой-то вздор?
Утрата вскочила со стула.
— Бабушка, Урсула не сделала ничего плохого!
— Помолчи, Утрата. Чуть позже мы обсудим твою роль в этом отвратительном деле.
Стоящая у кровати бабушка была так убеждена в своей правоте, так отталкивающе грозна.
— Итак, Урсула, расскажи мне правду. Ты, к счастью, не являешься членом моей семьи и я не несу за тебя ответственность. Те изъяны в твоем воспитании, что привели к подобному поступку, не могут быть поставлены мне в вину.
Урсула была слишком потрясена, подавлена, чтобы вымолвить хоть слово.
Огонь в камине едва заметно мерцал. Аликс взяла лопатку и подбросила угля. Огонь зашипел и изрыгнул столб зловещего черного дыма, от которого защипало глаза. Дым обещал оставить после себя в комнате пленку копоти, но бабушка даже не обратила внимания. Ее руки сжались в кулаки — нет, скрючились, как когти, костяшки пальцев побелели от напряжения.
— Я знаю о девицах вроде тебя. Ты дуреха, что пошла в лес одна. Без сомнения, ты намеревалась встретиться там с каким-то молодым человеком — решила, что сумеешь контролировать ситуацию. Когда же обнаружила, что не в состоянии это сделать, то всполошилась и закричала: «Волки!»
Аликс не чувствовала ни малейшего тепла от дымящего камина. Ее все больше пробирал озноб, и слова бабушки били по нервам. Ей хотелось взвиться и завизжать, чтобы она прекратила.
— Не изображай невинность. Тот человек был там, в лесу, не случайно?
Помощь и сочувствие от гостеприимной хозяйки? Если у Урсулы и была на это какая-то надежда, то теперь она поняла, что ошибалась. Аликс нечто подобное ожидала — у бабушки в характере ни капли сострадания. Но сейчас это не просто бессердечие, а откровенная враждебность.
И еще — страх. Да, страх.
Но чего бабушка боялась? Что негодяй, напавший на Урсулу, заявится в «Уинкрэг»? Ричардсоны никогда не были замешаны в скандалах, их доброе имя могло, не пострадав, выдержать и худшие неприятности, чем эта. Соседи и жители городка были бы лишь потрясены произошедшим и прониклись отвращением к преступнику. Они бы пожалели Урсулу и посочувствовали ее семье.
Однако страх явственно витал в комнате, но страх бабушки, а не Урсулы.
— У тебя было с ним свидание, признайся!
— Нет-нет! — возразила девочка. — Совсем не так. Это неправда.
Как ни была ошеломлена Аликс, она уловила в голосе Урсулы фальшивую нотку.
— Неправду говоришь ты, а не я! Ты познакомилась с ним на льду. Флиртовала. Я знаю, как вы, молодые девушки, там себя ведете.
Аликс сообразила, что эти злобные нападки имеют своей целью запутать дело, заронить сомнения по поводу случившегося. Бабушка создавала дымовую завесу.
— Итак, ты подала ему все положенные знаки: что ты заинтересована и доступна для взрослых забав.
— Бабушка, как вы можете! — воскликнула Утрата.
— Я велела тебе помолчать, Утрата. Не ошибусь, если скажу, что и ты сыграла свою роль. Ты тоже ходила на озеро без сопровождения, проявляя беспечность в отношении своих манер и репутации. Какое счастье, что ты со своей внешностью не в состоянии привлечь ни одного мужского взгляда.
— Я не виновата, что на меня напали, я не виновата! — завопила Урсула. — Нужно винить того человека, а не меня!
— Вздор! — накинулась на нее леди Ричардсон. — Никто на тебя не нападал, почему ты не хочешь признать это? Ты договорилась встретиться в лесу с мужчиной, соблазнила его, заманила в ловушку. А когда поняла, что ему требуется нечто большее, нежели легкий флирт, то испугалась.
— Я не заманивала! — По щекам Урсулы бежали слезы.
— Посмотрите на ее лицо, бабушка! Он ее ударил.
Леди Ричардсон резко обернулась.
— Если она спровоцировала его на насилие, то ей некого винить, кроме самой себя. Она его обольстила, и нет ни одного судьи на земле, который бы со мной не согласился.
— Урсуле нужен врач, а не ваши нападки! — теперь Утрата тоже кричала. — Подождите, вот прибудет полиция! Они ей поверят! Они найдут того человека, и вам придется взять свои слова обратно!
— И речи быть не может о том, чтобы привлекать полицию.
От спокойной уверенности ее слов у Аликс перехватило дыхание. Она вонзила ногти в ладони и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Нельзя, чтобы в голосе звучали ярость и отчаяние. Не умолять. Говорить рассудительно.
— Бабушка, в полицию сообщить необходимо. Этот человек опасен. Он может напасть на кого-нибудь еще.
— Полиция не больше поверит россказням, чем я. Они даже не станут пытаться найти какого-то мужчину, который нападает в лесу на девушек. По той простой причине, что прекрасно поймут: такого человека не существует. Думаешь, твоя подруга первая молодая девушка, сочиняющая подобные истории? Любой полицейский на свете знает, что нельзя доверять девушкам. Их слова — сплошные выдумки и фантазии.