Ледяное пламя
Шрифт:
Кристофер покачал головой, а старичок тем временем повернулся к внучке.
— Дорогая, взрослым нужно побеседовать, пойди поиграй в соседней комнате.
Мэри кивнула и нехотя вышла из комнаты, оглядываясь на нежданного гостя.
— Так вернёмся к разговору. Может чай?
— Спасибо, но нет. Лучше расскажите, что произошло.
— Мистер Твинс с городом произошел. Он довел жителей до полнейшего отчаяния. Всех в страхе держал при помощи своей мини-армии. Вы бы видели, что вытворяла его дружина, — мужчина потянулся пальцами к вискам, чтобы помассировать их. — Мерзавцы!
— Мистер Бэкстоун, давайте поподробнее с этого момента.
— Конечно. Месяц назад наш мэр начал набирать дружину. С пустого места, потому как смысла в этом не было. Что у нас война какая или преступность высокая? Да нет, первая весна после войны, народ трудится. Кстати говоря, на удивление всё спокойно шло. Даже голодранцы были при деле и людей не грабили. Я-то знаю, потому как сын мой одним из капитанов городской стражи был, — голос мужчины сделался печальным.
— Что с ним произошло? — спросил Кристофер.
— Он пропал, — склонившись над столом прошептал портной. — Вместе с невесткой. Мы отправились гулять с Мэри на набережную, а когда вернулись… Их уже не было. Это произошло две недели назад и что-то подсказывает мне, что я уже не увижу их… живыми.
— Не стоит так терять надежду.
Мистер Бэкстоун покачал головой.
— Никого ещё не нашли, а столько народу пропало… И среди стражи, и среди моряков… Ох, уйма людей и не пойми как. Средь белого дня-то.
— Ваш сын с супругой, где они находились в момент пропажи? Хоть примерно можете сказать?
— А чего примерно? Я точно сказать могу. Мы их дома оставили, сын после смены был, уставший. Невестка готовила обед. Вряд ли б они куда пошли.
— Ясно, — кивнул Кристофер. — Прошу продолжайте.
— Так вот, эта дружина… Никто из знакомых не знал этих ребят. Откуда их набрали? Может с окружных ферм? Демон их забери, — продолжал сетовать мужчина. — Это было ужасно. Они творили на улицах дикость, страшно подумать какую. В ночном кошмаре не приснится-то. Закон или мораль? Им явно незнакомы такие слова. Одним словом — звери, а не люди. А стража-то на многое закрывала глаза, а то и вовсе предпочитала не пересекаться с ними. Кто из страха, кому всё равно. Да что там… В страже своих выродков хватает, знаете ли, как и везде. Свои иногда бывают хуже чужих.
Мистер Бэкстоун взял паузу, собираясь с мыслями. Затем поднялся с места.
— Я всё-таки принесу чай. Тяжело говорить, горло режет.
Гвардеец остался сидеть на месте, обдумывая услышанное. В голове всё вырисовывалось в одну стройную картину. И пока он размышлял, в комнату украдкой заглядывала девочка. Прячась в тени коридора, Мэри высовывала голову и разглядывала гостя. Поймав на себе изучающий взгляд, Кристофер посмотрел на ребенка. Девчушка тут же скрылась.
— Вот так будет лучше, — протянул пожилой мужчина, принеся на подносе чайник и две кружки. Сервиз был не из дешевых: белоснежный фарфор с изображенными веточками хвои. Разлив ароматную жидкость, старичок уселся в кресло.
— Сейчас продолжу, — мистер Бэкстоун сделал пару глотков. — Самое противное, что мы-то, простые люди, не могли дать им отпор. Мы же не солдаты, а обычные люди: торговцы, ремесленники. Многим из нас собственные конечности дороги, ведь это наш хлеб. Я не смогу больше шить, если мне переломают руки. А эти дружинники калечили кого угодно, даже детей, — мужчина притих. Его голос срывался. Казалось, он готов заплакать. — Порт был закрыт, все дороги из города тоже перекрыли. Никаких голубей, никакой почты. Ничего. Перемещаться могли только драконы. Их, кажется, и не трогали. Ну а мы, люди, оказались заперты. Все боялись покидать свои дома. Да что там, родной дом перестал казаться мне безопасным после того, как пропал мой сын.
— Что вы можете сказать об этих дружинниках? Как бы вы их описали? Я имею ввиду одежду.
— Да все как один. Не различить. Ну может ростом и комплекцией… Но ощущения от их присутствия. Бррр… Мурашки по коже. Все плохо говорят, даже друг с другом почти не переговаривались. Доспехи обычные. Могу сказать, что шлемы закрывали лица. Видны были только глаза. Но я думаю это потому, чтоб их, этих уродов-то, никто не опознал потом.
— Ясно. Опишите, что произошло три дня назад?
— Я думаю этот… мэр. Да что там. Козёл он! Решил видимо нас всех перебить. Не знаю. С вечера здесь много этих дружинников шастало. Возили что-то, но я не высовывался, не видел. Поймите, я слишком сильно боюсь за Мэри. Если б они меня заметили… — горестный вздох. — В общем, ночью я проснулся от взрыва и… Ты уже знаешь. Мы спустились на первый этаж. Хорошо, что в погреб не пошли. Лестница завалилась, как и вход с улицы.
— Дом починят, — выдохнул Кристофер.
— Да… Этого ещё дождаться нужно, — портной махнул рукой. — Ну, теперь твоя очередь, парень. Рассказывай, что придумал мэр, чтобы оправдать себя?
— Ничего, вчера он умер во время совета.
— Дорога ему в демонскую пасть. Хочу, чтоб его душа не нашла дорогу к свету.
— А версии особо никакой и нет, мэр не успел нам рассказать. Два дня назад в Вирентис прибыла по поручению короля Южная Драконья гвардия во главе с самим генералом.
— Теперь понятно, чего дружина разбежалась-то. Не видно и не слышно их.
— Ну, мистер Бэкстоун, был рад встречи с вами, — Кристофер поднялся с места и засунул руку во внутренний карман. Выудив с десяток серебряных монет, он сложил их на стол рядом с кружкой чая, к которой так и не притронулся. — Я могу помочь разобрать завал.
— Что вы! Это слишком щедро, — мужчина воззрился на деньги. — Да и как…
— Я владею левитацией, так что не переживайте. Поднимать руками мы ничего не будем. А так, вы получите доступ в погреб к вашим припасам.
— Ладно, — старик согласился и повёл гвардейца к кухне.
На глаз разрушения были незначительными. Ведущая на второй этаж каменная лестница ушла на первый, часть провалилась в подвал. Осмотрев завалы, Кристофер покачал головой.
— Здесь не помогу. Боюсь, трону не ту балку или камень, и станет только хуже. Выйдем на улицу.
На заднем дворе дела обстояли проще. Козырёк погреба остался целым и невредимым. Нужно было сдвинуть пару камней, которые обвалились со стены соседнего дома и загораживали вход. Покончив с этим минутным делом, гвардеец спустился по лестнице вниз. Пахло сыростью, а глазам требовалось время, чтобы привыкнуть к темноте.