Ледяное сердце
Шрифт:
– Андрей…
– Я не договорил! Ты можешь думать не только о себе хоть иногда?! Плевать тебе на меня, Сеню, Лилит, Антона, но ты можешь подумать хотя бы о бабушке с дедушкой!
Дальнейших его слов я не слышала, так как сбросила вызов и швырнула телефон обратно в рюкзак.
Было обидно, паршиво, но главное было то, что он был прав. Во всем. Ну, почти. Мне не плевать на всех, на многих, но не на всех. Я могу относиться к человеку отстранёно, холодно,
Я всю жизнь притворяюсь каким-то другим человеком, никто не знает обо мне фактически ничего. После смерти Сары я никого не подпускала к себе слишком близко, всегда держала дистанцию. Сначала держала, а потом вовсе перестала общаться и обращать внимание на людей. Так я и живу шесть лет, но сейчас мне хочется измениться, хочется завести друзей, чувствовать хоть что-то к кому-то. Только вот я сама всё испортила. Сейчас все на меня злятся и думают точно так же, как Волков, что мне просто плевать.
Вновь достав телефон из рюкзака, я убедилась, что Андрей мне не перезванивал, это было и хорошо. Я открыла пропущенные звонки и была почти уверенна, что неизвестный номер, это номер Лилит.
«Пора менять свою жизнь» – с этими мыслями я провела пальцем по экрану, набирая номер. Спустя пару гудков мне ответили.
– Да? Кто это?
Ха, даже так.
– Катя.
– О-о-о, неожиданно. Что-то хотела?
На заднем плане у неё играла музыка, но, скорее всего, это была не её музыка. Слишком громкая так ещё и тяжёлый рок. Голова начала болеть только, услышав такие басы.
– Да, только ты можешь уйти куда-нибудь, где потише и не людно.
– Ага, в туалет.
– Я серьезно.
– Я тоже.
Пора начать говорить правду.
– У меня сотрясение, так что твоя музыка на заднем плане не улучшает ситуацию.
Я думала, сейчас начнутся вопросы или хотя бы требование объяснить, но вместо этого я услышала открытие и закрытие двери, и, что самое главное, тишину.
– Ты в больнице, – скорее утверждение, чем вопрос.
– Ну-у, вроде как.
– Почему не сказала?
– Была в отключке всё это время.
– То есть в отключке?
– То и значит, я очнулась максимум час назад.
– Но все думают, что ты на курорт уехала.
– Ага, с пятиразовым питание и надзором. Слушай, ты серьезно в туалете?
– Это единственное место в доме, где тихо и безлюдно.
– Ладно, кажется. Пусть все дальше думают, что я на курорте, хорошо?
– Хорошо, но я не понимаю почему.
– Ты не представляешь сколько мне надо было сил, чтобы тебя набрать.
Она хотела что-то сказать, но я её перебила, так как в палату зашла девушка лет тридцати пяти в белом халате.
– Я перезвоню позже, врач пришёл, кажется.
– А Стас сказал, что тебе некому звонить, так как никто не знает. Как ты себя чувствуешь?
– А Вы для начала кто? Если на вас белый халат, то это не делает вас врачом.
Длинные волосы были собраны в хвост, глаза были карего цвета и сосредоточены, а халат был наглухо закрыт. Она достала из кармана стетоскоп, повесила его на шею, а потом и бридж, на котором было написано, что она заведующая отделением, и зовут её Александра Максимовна.
– Понял не дурак, был бы дурак не понял. Чувствую? Хренова.
– Настолько плохо?
– Голова немного гудит. Вот и всё.
– Не тошнит, не рвёт? Просто голова болит?
– Эм… да. Станет рвать, вы узнаете об этом первая, обещаю.
Я понимала, что это обычные для врача вопросы, а вот для меня это все было в новинку. Она еле видно кивнула, подошла и села на кровать.
– Поднимай футболку, послушаю тебя.
Дальше всё было по стандарту: послушала, померила давление, сказала, чтобы я ни о чем не спрашивала, иначе Стас настучит мне по голове. Когда она, наконец, покинула палату, я взяла телефон и хотела позвонить Лилит, но меня остановили. Парень лет двадцати, который залетел ко мне, промямлил что-то вроде «Только не сдавай» и залез под кровать. Это больница или дурдом? Скорее, дурдом.
– Слушай, к тебе не заходил паренёк лет двадцати, с выбритыми висками?
Голос медсестры вывел меня из состояния шока.
– А он не из психиатрии?
Спросила я первое, что пришло мне в голову.
– Нет, но мы подумываем его туда перевести.
– Нет, не заходил. Зайдёт, я вам скажу.
– Хорошо, отдыхай.