Ледяной ад

Юрьевикс Юрис

— Конечно, — продолжал бывший, — ты все равно поедешь. Ведь для тебя главное — работа! Окружающим следует мириться с твоей увлеченностью. Ты жалуешься, что я увез Джоя за тысячу миль от тебя. Но — признайся! — тебе это чертовски удобно: больше времени остается для возни с трупами.

Он простонал. Стенание было настолько неуместным, что Хэнли обеспокоилась:

— Как ты себя чувствуешь?

— Да желудок!..

— Опять? Ты сидел на семидневной диете? Принимал антиоксиданты и хром, прочищал выводящие пути, проводил дренирование лимфы?

—

Твои советы всегда звучат, как рекомендации по уходу за лужайкой, — буркнул в ответ экс-супруг.

— По крайней мере попробуй промывание кишечника, — заключила Хэнли. — Отчасти поможет.

— Уймись, пожалуйста! — раздраженно попросил он. — Тебе что, платят за обращение неверных? Имеешь свою долю?

— Вообще-то нет.

— Я просто счастлив, что ты обжилась в Калифорнии и самореализуешься, как хочешь. Я чрезвычайно рад, что ты наслаждаешься каждым моментом, обретаешь самодостаточность и уверенность в себе, находишь светлые стороны в собственном существовании. И я счастлив, что ты чистишь эти свои закупорки, каналы, чакры, мармы, пробуждаешь к жизни внутреннее «я» или находишь поклонников с помощью И-цзин. Хочу, чтобы ты заряжалась новой энергией, синергией и в придачу сизигией. Еще мечтаю, чтобы ты ценила свою жизненную силу и горела, как хренова свеча в ночи. Но не хочу подвергнуться — ни сейчас, ни когда-либо — промыванию кишечника. Договорились?

Она рывком отдернула телефонную трубку от уха.

— Договорились!

Бывший муж отключился.

— Пока, — тихо сказала Хэнли, — я тебя тоже люблю. — И с грохотом кинула трубку на рычаг. — Вот черт!

Она надела солнцезащитные очки и схватила со стойки ключи. Когда Хэнли вышла, Джой сидел в грузовике.

Похожее на цветок создание распускало в озерце, оставшемся после прилива, окаймленные огненно-красными сенсорами лепестки.

— Laila cockerelli, — говорила Хэнли, — а вот там Peltodoris.

Больше похоже на картофелину! — Джой стоял на четвереньках на каменистом краю пруда.

— Ага, очень похоже.

— А что они едят?

— Губки.

— Правда? А это что за оранжевые штуки, вот на той? — Джой указал на интересующую его особь.

— О! — Хэнли просветлела. — Это ее пищеварительные железы. Ну вроде желудков. — Она взглянула на внимательное выражение на личике сына и почувствовала укол совести.

— А вон там? — спросил мальчик. — Такая пенистая штуковина… Как она называется?

Хэнли прикрыла участок воды рукой от солнечных бликов.

— Морские водоросли, — ответила она и зачерпнула немного неприятной субстанции.

— Бе-е! — Джой брезгливо скривился.

— Нет же, они замечательные! Без водорослей у нас не было бы ни лосьона, ни бензина, ни кино, ни пудинга, ни пива, ни даже шоколадного молока.

— Шоколадное молоко? Эта гадость содержится в шоколадном молоке? Ужас!

Хэнли кивнула:

— А питаются они сточными водами. Двое ученых даже убедили их попробовать нефтяные пятна. Я не рассказывала тебе о диете из сине-зеленых водорослей?

—

Может быть, мне прихватить немного с собой в самолет? — задумался Джой. — Полагаю, они окажутся вкуснее, чем тамошняя так называемая еда.

Хэнли улыбнулась.

Джой посмотрел на мать:

— Когда ты уезжаешь?

Она сунула руки в карманы.

— Завтра вечером. Сначала в Эдмонтон — это в Канаде. Потом на Аляску, а оттуда нас заберут на исследовательскую станцию.

— На Северном полюсе?

— Почти.

Джой встал:

— Пойдем, мам.

Хэнли пошла за сыном по каменистым проплешинам к пляжу.

— Мне правда очень жаль, что я не смогу вернуться к Рождеству.

— Да, жалко, — ответил Джой, — но ничего страшного. Папа поведет меня в «Морской мир».

— Слушай, мы будем общаться с тобой по электронной почте. А когда снова встретимся, поставим один опыт. Медики в Беркли разрабатывают специальную компьютерную программу. Учат машину переписывать текст таким образом, чтобы его мог читать человек с дислексией. Мы выслали в клинику кое-какие из твоих домашних работ, и специалисты пытаются понять логику, согласно которой ты пишешь буквы. Новая программа поможет тебе и таким, как ты, читать. Но одних твоих работ мало.

— Ты должен максимально открыться для восприятия, Джозеф Хэнли-Браун.

— Опять ты говоришь, как хиппи.

— Я и есть хиппи. В следующий раз я намерена заставить тебя есть ламинарии. — Она притянула сына к себе за отворот куртки. — Так как насчет программы?

— Ладно, мам. Я попробую.

Она улыбнулась:

— Вот и молодец!

Джой заглянул в глаза матери.

— Я буду очень скучать, — сказала Хэнли и обняла сына за плечи.

Джой сбросил ее руки и пошел прочь. У Хэнли защемило сердце.

— Джо, я правда буду скучать!

Остановившись, мальчик обернулся к матери.

— Я тоже! — Он подбежал и обнял ее.

ГЛАВА 7

«Русь» вышла из Кеми и взяла курс на север, затем повернула западнее, выйдя из Баренцева моря в Норвежское. Все это время она двигалась под водой, чтобы избежать столкновения с мощными плавучими льдинами. Попав в течение, повышенная соленость которого не позволяла прибрежным водам замерзать, лодка скользнула на знакомый путь, огибающий берег, и всплыла на поверхность, чтобы переоборудовать палубу.

Приборы боевой рубки горели в темноте, как щиток автомобиля ночью. Они подсвечивались изнутри, чтобы не мешать смотрящему в перископ ночного видения. Приглушенная иллюминация создавала в помещении странное чувство безмятежности. Еще одним источником света служил короткий туннель, что вел через рубку вертикально вверх, к открытому ходовому мостику. Из туннеля тянуло холодом: мостик был как лед.

Капитан первого ранга Василий Сергеевич Немеров посмотрел на часы — армейские, американской сборки, с черным циферблатом и светящимися цифрами и стрелками. Эту ценную вещь он выиграл в карты у полковника морской пехоты.