Ледяной плен
Шрифт:
— Вы о чем? — дрогнувшим голосом спросила Лера, с затаенным дыханием слушая странные речи поляка.
— Пока не знаю, — снова погружаясь в свои мысли, задумчиво пробормотал Ежи. — Пока не знаю…
— Вот ты где! — дверь в каюту приоткрылась, и на пороге возник Колобок, держащий на ладони мышь. — Зверье вернулось, тебя нет, а режим пока еще нарушать нельзя, слабенькая ты.
— Это я ее вызвал, Виктор, не бушуй, — вступился за девушку Ежи. — Нужно было поговорить с глазу на глаз.
— Успеется еще, — ответил медик и тоном, не терпящим возражений, скомандовал: — А ну, сейчас же в койку и принять горизонтальное положение!
— До свидания! — попрощалась с обитателем каюты послушно поднявшаяся Лера.
— Поправляйся! —
Внезапно лицо поляка исказила гримаса боли, а по съежившемуся телу пробежала судорога. В следующую секунду скатившегося под стол Ежи вырвало в мусорное ведро. Едва не захлебнувшись, обессиленный сильнейшими спазмами человек расшнуровал ботинок и, морщась, принялся стягивать носок. Ужаленная неизвестным африканским существом нога почернела от стопы до колена, вены посинели и вздулись, словно переваренные макаронины.
Инфекция? Или яд?
Ежи никому не сказал об укусе: зачем понапрасну тревожить команду? Даже когда через неделю ступня начала темнеть и все тело стало скручивать болями и рвотой, он все равно не пошел в медпункт. Не хватало загреметь в койку или, что еще хуже, в карантин, когда у него столько важной работы! Вылечится на базе, когда они доплывут, осталось потерпеть совсем немного.
Если доживет.
«2 ноября 2033 года.
Вчера, ровно в четыре часа ночи, неожиданно начался шторм. Едва метеоролог Савельев доложил о состоянии погоды за бортом, как все системы навигации неожиданно начали сбоить. Не в силах совладать с техникой и рискнув выбраться на палубу, мы обнаружили, что идем в полосе тумана, настолько густой, что изредка казалось, будто „Грозного“ завернули в перину. Мороз по коже. Однако ребята на палубе не расходились, хоть и видно было, что шибко струхнули. Словно что-то держало нас. Быстро идущее параллельно ходу белое марево озарялось частыми сполохами и раскатами грома, такими оглушительными, что казалось, будто сами черти кидались в нас камнями. А затем кто-то несколько раз крикнул, что примерно в двух часах к юго-западу ослепительные вспышки на мгновение освещали силуэт гигантского корабля, медленно проходящего тем же курсом.
Позднее техника выдала сбивчивые данные:
Расстояние: 3480 метров.
Курс: пеленг один-ноль-семь.
Скорость: 8 узлов.
Брешет, или…
Голландец?
Еще недостаточно потерял мозги, чтобы верить надуманным россказням. С перепугу чего не померещится.
Тем временем качка и помехи усилились, словно мы угодили в сильное магнитное поле, излучаемое объектом невероятных размеров.
Чертовщина какая-то. Приказал погружаться, от греха подальше…»
В столовой базы «Новолазаревская», где еще совсем недавно судили посягнувшего на пингвинье мясо Крюгера, были снова расставлены столы и стулья. В дальнем углу помещения, над тускло подсвеченным стареньким бильярдным столом, склонились Макмиллан и британский спелеолог Коротышка Джек, со степенным азартом взрослых людей резавшиеся в американский пул.
— Зря ты не выдал Крюгеру нормальную маску.
— Перебьется. Он все равно не жилец.
Поцарапанные, начисто лишенные краски, с кое-как подмалеванными номерами шары, как и двадцать лет назад, со звонкими беззаботными щелчками перекатывались по столу.
— Фол, — после очередного удара объявил Макмиллан. — Игра с руки.
Его соперник, задумчиво разглядывая поле, стал располагать биток на поверхности стола, подыскивая возможность хорошего удара по некоторым из оставшихся прицельных шаров.
— Там это!.. —
— Дурак, всего в сорок лет окончательный дурак! — не оборачиваясь, усмехнулся в бороду Джек и ловко стукнул кием по шару.
— Ты что, снова после вчерашнего плохо проспался? — не сводя глаз с шара, невозмутимо поинтересовался в свою очередь изогнувшийся над выцветшим сукном Макмиллан. — Запомни, не перестанешь тусить с бельгийцами, скоро совсем от их наркоты рехнешься. Это наверняка просто кит, сейчас как раз сезон миграции.
— К черту кита! Говорю тебе, это самый настоящий корабль! — не сдавался Бак, поросячьи глазки которого сияли лихорадочным огнем детского восторга. — Я в бинокль его видел! Подлодка! Около десяти миль к северо-востоку от Королевы Мод, флаг Конфедерации… Это южане! Нигеров приплыли вешать…
Позабыв про свой удар, техасец с такой силой повернул голову к толстяку, что с нее чуть не слетела шляпа. В следующее мгновение, побросав на сукно кии, игроки, громыхая ботинками и напяливая на ходу куртки, выскочили на улицу вслед за Баком.
Глава 12
ЗЕМЛЯ КОРОЛЕВЫ МОД
Молодые члены экипажа никогда не видели ни льда, ни корабля таких габаритов. Когда-то напоровшаяся на льдину махина размером с авианосец, словно церковь увенчанная куполами трех исследовательских зондов, снабженная радарными установками и спутниковыми тарелками, была наглухо вмурована в лед и густо опутана хрустальными сосульками, свисающими отовсюду.
— Российская научно-исследовательская лаборатория, — Тарас оглядел медленно проплывающий над лодкой корабль. — Полностью автономная, способная месяцами оставаться в открытом море. — Про корабль когда-то даже специальную передачу по телевизору показывали. Он сюда к нашим, на «Новолазаревскую», регулярно ходил.
— Вот это махина! «Лев Поликарпов», — задрав голову, Савельев прочитал полустертое название на борту.
— Оно, — не поворачиваясь к нему, согласился Тарас.
«Лев Поликарпов»! Тот самый корабль, на котором когда-то уплыли родители!
Укутанная в армейский бушлат, с низко натянутой на уши шапкой Лера, приоткрыв рот, зачарованно смотрела наверх. Сердце, окрыленное обманчивой надеждой, отчаянно забилось, а на бледных щеках, обрамленных выбившимися из-под шапки волосами, алыми бутонами расцвел румянец. К радости Колобка и всей команды, девушка быстро шла на поправку. Длительный покой, питание и небольшие порции свежего морского воздуха сделали свое дело.
— Какой огромный! — с благоговением выдохнула девушка. — Наше убежище и то меньше!
— Так и есть, — согласился Тарас. — Плавучий дом-лаборатория. В России раньше такие штуки на совесть строили. Назад, видимо, шел…
— И не дошел, — кивнул продолжавший осмотр Савельев.
— Эк его перекособочило! — ткнув Паштета локтем, указал в приближающуюся часть корпуса Треска. — Интересно, чуваки, куда команда подевалась?
— Попыталась уплыть или в море сгинула, где же еще, — пожал плечами тот.
Услышав последние слова повара, Лера вздрогнула. Палубу чуть завалившегося на бок судна в центре разделяло три широких разлома, что делало его похожим на недорезанную на ломти буханку хлеба. Из проломов, словно из распоротого брюха выброшенной на берег рыбины, обледеневшими внутренностями торчали провода, изуродованные куски перекрытий и арматуры, были видны опустошенные отсеки и каюты. На приличной высоте неловко накренился повисший на единственной трубе унитаз с оторванным бачком. Скучающий ветер изредка негромко постукивал закрывающей отверстие пластиковой крышкой. И никакого намека на былое присутствие людей. Ни тел, ничего…