Ледяной поход генерала Корнилова
Шрифт:
Ночь прошла тихо. Однако утро 15 (28) февраля преподнесло добровольцам жестокий урок за их неосторожность. Они проснулись под грохот артиллерийских орудий, треск пулемётных строчек и винтовочных выстрелов. Сторожевое охранение прозевало появление неприятеля.
Это налетел кавалерийский отряд Шарова, силой около 200 шашек, бывшей 1-й
Первым попал под обстрел обоз. Поднимая суматоху, возницы громко кричали от страха и в панике бессмысленно метались по станице в разных направлениях. Напуганные внезапной стрельбой, люди и лошади не знали куда бежать. У страха глаза велики! Возницы очертя голову гнали своих лошадей, сталкиваясь, корёжа повозки, сбрасывая с подвод поклажу и загромождая дорогу на Кагальницкую. В угаре дикой паники добровольцы лишились всех запасов сахара и сала, собранных отделом снабжения.
– Куда скачешь?! – кричали им вслед пехотинцы, прибавляя в сердцах: – Эта сволочь обозная всегда панику сеет!..
Вылетали из ворот обозные телеги и повозки с ранеными. Отовсюду доносились команды:
– В ружьё!
К северной окраине селения на коляске с парой вороных коней подъехали встревоженные генералы Эльснер и Деникин. Им навстречу вышел главнокомандующий, окружённый адъютантами.
– По обыкновению наши разъезды прозевали, – невозмутимо пояснил он твёрдым голосом, – ничего серьёзного, будьте спокойны, господа.
Штаб армии и строевые начальники быстро водворили порядок и организовали бойцов. Каждая часть по тревоге выслала заслон. Отряд из марковцев и юнкеров, а также 3-я офицерская рота корниловцев спокойно рассыпались в пехотную цепь и пошли в наступление. Раздались редкие винтовочные выстрелы. Встала на позицию 1-я батарея подполковника Миончинского. Хладнокровно
Утренний сумбур послужил прекрасным уроком для обозных команд – впредь не расслабляться и не паниковать при первом же выстреле. Боевое охранение тоже намотало на ус – не терять бдительность в любой обстановке. Добровольцы втягивались в походную жизнь постепенно.
Кроме эмоций, связанных с трудностями походной жизни и налаживанием боевой спайки, у добровольцев проявлялись переживания иной природы, к которым многим из них бывало трудно привыкнуть. Известие, что Хомутовскую атаковали эскадроны 1-й бригады 4-й кавдивизии, в душе генерала Богаевского подняло тревожную волну смешанных чувств. Дело в том, что в конце 1914 года под Ломжей он командовал 4-м гусарским Мариупольским полком этой дивизии и хорошо знал многих её офицеров и нижних чинов. От сердца отлегло, когда выяснилось, что бывшие его подчинённые в деле под Хомутовской не участвовали.
Стрельба ещё не стихла, когда обоз начал вытягиваться из Хомутовской вслед за авангардом. Короткий боевой эпизод несколько задержал выступление частей на станицу Кагальницкую, до которой следовало пройти около 20 вёрст. Уже издали красные напоследок выпустили по добровольческой колонне несколько снарядов. По крайней мере один из них достиг цели. По свидетельству замыкавшего со своим полком колонну армии генерала Богаевского, он заметил в одном месте дороги воронку от снаряда и лужу крови.
Конец ознакомительного фрагмента.