Ледяные крылья
Шрифт:
– Если бы могла передать, как счастлива, друзья!
– говорит Камалия, плавно описывает вокруг Клессы виток, зависает у его плеча.
– Я правда на своем месте.
Эгорд смотрит ей в глаза.
– Ты стала совсем другой... Счастливой.
– Я нужна Клессе. А он нужен мне. За ним как за стеной, бояться нечего, в нашем мысленном мире спокойно, светло. А я помогаю ему хранить добрую половину от демонической. Теперь могу еще и лечить.
– А прикасаться к предметам можешь?
– любопытствует Тиморис.
– Если сосредоточусь. И если предмет легкий и небольшой. А так...
Камалия впитывается
– ...могу пролетать насквозь.
– Здорово!
– похохатывает воин.
– Главное, ее невозможно ранить или убить, - говорит Клесса.
– Даже если коснется смерти, погибнет лишь это воплощение, Камалия тут же создаст новое.
– Это лишь начало, - обещает Камалия.
– Работаем с Клессой над улучшением нашей магии. Со временем станем цельнее.
Эгорда накрывает волна тоски. Милита... Такая жизнь "младшей сестренке" подошла бы. Витор спрятал бы у себя в голове, в мире мыслей Милита создала бы Вселенную без страхов, жила бы в полной безопасности, хранила бы душу Витора, а он хранил бы ее в себе, как второе сердце... Но "бы" - невозможно.
– Буду за вас молиться, - говорит Халлиг.
– Только за Камалию, - поправляет Клесса.
– Боги людей не одобрят молитву за демона.
– Демон лишь наполовину.
Призрак Камалии разворачивается к Клессе, прозрачная рука опускается на выпуклую, широкую как доспех могучего воина грань клюва. Ледяной дыхание демона замирает, словно боится обморозить ее нежную ладошку, тяжелые веки опускаются, Клесса пытается прикосновение ощутить... Когда веки поднимаются, огненные жемчужины встречаются с взглядом Камалии, ее лик в рамочке лазурных локонов совсем близко...
– Молюсь за тебя каждый день, - шепчет Камалия.
Клесса осторожно проводит ладонью, та будто грубо высечена из гранита, вдоль щеки жрицы, тонкой, прозрачной, как лепесток цветка.
– Сердце мое...
Эгорд наблюдает. Прекрасное смешано с болью: перед ним идиллия, что никогда не будет доступна ему самому.
Он - лед.
Разум должен быть выше чувств.
Чтобы не размягчаться, воин-маг спешит уйти, сказав, что нужно проверить остров, не осталось ли где темных магов и големов. Тиморис увязался следом, но Эгорд дал задание - взять ледяного элементала, совместно очистить крепость от трупов. Точнее, свалить во дворе, а Халлиг сожжет.
Эгорд огибает гору по склону, шаги вялые. Хочется побыть одному... Идея плохая, обычно так легче не становится, болото серых мыслей затягивает глубже, гораздо полезнее заняться делом, отвлечет точно, но ничего поделать Эгорд не может. Видимо, наступила потребность. Чтобы хоть как-то удержаться на плаву, воин-маг отвлекает себя созерцанием полета Леарит. Богиня как раз пролетает над ним, высоко-высоко...
Грохот!
Из недр совершенно ясного неба в Леарит ударила молния!
Богиня падает, серебро доспехов от медленных переворотов столь же медленно проводит отсветы, руки и белоснежные волосы тянутся следом безвольно, крылья расслаиваются на солнечные языки, будто жгутики пикирующей на дно океана медузы.
Еще молния! Долетает крик.
Ноги несут как одичавшие от страха и ярости волки, земля не ощущается, Эгорд рычит, дыхание свистящее, ледяные корочки на стальных пластинах и коже появляются и тут же расплетаются на пар. Всему, что под сапогами, нет пощады: если камни - разлетаются как осколки от взрыва, если мох - вминается на глубину с кулак, если куст - превращается в лепешку щепок. Восприятие обострилось, время замедленное. Злая сила мчит Эгорда безумно, наверное, так же бежали по лабиринту подземелья огненные элементалы в поисках добычи. Взор прикован к падающей фигурке...
Воин-маг создает вокруг себя тугую снежную воронку, она выстреливает его вверх, руки подхватывают тело богини, лишь после приземления на розовом облаке телекинеза Эгорд краем сознания понимает, что снова на том месте, где случилась битва с Милитой. Лава в разломах и вне успела подстыть, сейчас темно-красная, как запекшаяся кровь.
Две пары глаз встречаются.
В следующий миг предчувствие заставляет Эгорда голову запрокинуть. Обострившееся восприятие ясно шепнуло: вот-вот с чистых небес прольется такая же страшная буря, как тогда!
Эгорд прячет себя и Леарит под тесный, но очень толстый ледяной купол.
Вовремя: молния сообщает о себе кошмарной силы ударом, уши ломит, зубы нельзя не стиснуть, лицо воина-мага перекашивается от боли и гнева. Внутренняя поверхность купола становится белой от паутины трещин, Эгорд подпитывает ледяную полусферу энергией, стены срастаются, под пузырем уютная синева, даже воздух синеватый как море, в таких тонах наслаждаться бы покоем, а не держать оборону.
Постепенно грохот перестает доставлять боль, слух привыкает, молния за молнией обрушивается на ледяной щит, слышно, как разлетаются в шипящем пару глыбы обломков, но Эгорд не устает заращивать купол более толстым льдом.
На его коленях, в переполненных, вздутых силой руках излучает тепло Леарит. Бриллиантовые переливы глаз помогают о боли и напряжении забыть...
– Эгорд...
– шепчет она.
– Боги наказывают меня. Не бери на себя эту боль...
– Никто, - хрипит Эгорд с надрывом, - слышишь, никто не смеет причинять тебе страдания... Даже боги.
Воин-маг чувствует, что сходит с ума в каком-то едином, великом направлении, и ему нравится, как узнику в высокой башне, который взломал решетку и прыгает в пропасть ради вожделенных мгновений свободы. Земля от его магии промерзла будто на самом крайнем севере, через нее Эгорд питает купол, как корень - дерево. Лицо дрожит, бегущие капли пота превращаются в снежинки и градинки, маленький снегопад при встрече с нагрудником богини отдается легким перезвоном, удивительно, но сквозь рев молний слышать удается, в волшебном свете Леарит осадки растворяются белесой дымкой.
– Не позволю!
– рычит Эгорд.
Он и ледяной купол как одно существо, воин-маг пронизывает его плоть ледяными нервами, чувствует малейшие колебания, сдвиги, разломы, чувствует боль, когда куски ледяного мяса вырываются клювами молнии. Но от этого ярость лишь распаляется, Эгорд наращивает новые слои льда, купол становится вдвое, втрое толще. Чем чаще и напористее бьют белые копья, тем больше холодный синий гриб разрастается, воин-маг себя не щадит, выжирает из себя силы жадно, только бы ледяной панцирь становился выше, если понадобится, вырастит гору до небес, вспорет вершиной надменных божков, возомнивших себя судьями! Никто не смеет трогать Леарит, никто!!!