Ледяные страсти

Незнанский Фридрих Евсеевич

И когда из темноты вынырнули две тени - одна горячо задышала в затылок, а вторая сверкнула фонариком прямо в лицо, - Алексей не удивился, но испугался. «Когда-нибудь и чем-нибудь», - может быть, бесславной гибелью, и прямо сейчас. Машину сегодня уже угробили, неужели мало, зачем еще один «урок»? Но вместо привычных зуботычин Алексей ощутил в карманах, под курткой, за ремнем на спине ловкие, цепкие руки. Его обыскивали быстро и профессионально. Вырвали из рук полиэтиленовый пакет с рентгеновскими снимками, вытряхнули их на пол, и лучик фонарика прошелся по черным пленкам, потом вернулся и обшарил с головы до ног Алексея.

Не было произнесено

ни слова, но по изменившемуся тембру и темпу дыхания нападавших Алексей понял, что они в недоумении. Этольше минуты ничего не происходило. Стоявший сзади просто держал Алексея за локти, а тот, что спереди, казалось, мучительно думает.

Потом он погасил фонарик и, глухо ухнув, саданул Алексею под дых. И подъездная темнота расцветилась сразу радужными сполохами. Рефлекторно согнувшись, Алексей ловил губами воздух. Добавив коленом по подбородку, но легонько, без куража, передний прошипел: «Мы еще вернемся», а задний отпустил локти, и Алексей рухнул на грязный от растоптанного снега цементный пол.

Когда сыщики вернулись на место аварии, «опель» фигуриста грузили на ядовито-лимонного цвета эвакуатор с надписью на дверцах кабины «СТО „Люкс“. Владелец „линкольна“ беседовал с гаишниками, Панова нигде видно не было. Николай выскочил на тротуар и вклинился в толпу любопытных прохожих. Из возгласов в толпе следовало, что водитель „опеля“ был в стельку пьян или обкурился, что его забрала „скорая“, что у него была вся голова в крови и сломана то ли рука, то ли нога, что молодежь совсем обнаглела: покупает права, а ездить не умеет, что раньше бы за такое посадили лет на пять, и правильно бы сделали…

Николай вернулся в машину, а Демидыч уже названивал в справочную «Скорой помощи».

–  Панова увезли в Пироговку, - сказал он.
– В каком он состоянии, пока неизвестно. Поехали?

–  Здесь-то уж точно делать нечего, - буркнул Николай.

Но до больницы они не доехали. Агеев позвонил еще раз и доложился:

–  Панову только сделали ренген и отпустили. Очевидно, ничего серьезного. Сейчас едет на такси домой, я рядом.

Демидыч, облегченно вздохнув, развернулся и двинул к Теплому Стану.

Филя ждал их во дворе дома фигуриста:

–  Приехал десять минут назад, - сказал он, - хромает немного, а в остальном все в норме. Я в подъезд за ним не ходил.

–  Ничего, никого подозрительного?
– спросил Николай.

–  Вроде ничего. Из подъезда выходили два парня, потом еще мужичок с авоськой и совсем уже пару минут назад бабка с таксой. Все.

Настала пора подвести первые итоги. Следить за Пановым остался один Демидыч, как раз началась утренняя тренировка, и в ближайшие часа три никаких эксцессов не ожидалось. Остальные собрались в офисе.

–  Денис Андреевич, я тут биографию Панова подготовил… - Никита Онисимов до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке: упорно называл Дениса по отчеству и жутко комплексовал в обществе умудренных опытом коллег.
– Значит… Панов Алексей Павлович, восемьдесят третьего года рождения, родился в Свердловске, ныне Екатеринбург, фигурным катанием занимается с шести лет, сразу начал тренироваться и выступать в паре с Ингой Артемовой, вначале их тренировал Лев Николаевич Костышин, с девяносто седьмого они тренируются в Москве под руководством Татьяны Весталовой и Вячеслава Карпова. Панов не пьет, не курит, наркотики не употребляет. Характер замкнутый, типичный сангвиник, интроверт…

–  Бо ты откуда взял?
– хмыкнул Филя Агеев.

–

 Я прочитал несколько десятков его интервью… - снова смутился Онисимов.
– Сразу становится понятно, что… мы это учили, как ведет себя человек в зависимости от темперамента, когда ему задают глупые вопросы…

–  Ты продолжай, продолжай, - подбодрил Денис.
– Что-нибудь еще узнал?

–  Да. У Панова отец - вор-рецидивист. В общей сложности двенадцать лет провел в заключении. И я подумал, что это он мог с дружками избивать Панова, требуя денег или московской прописки, а может, еще чего-то… Панов всегда очень стеснялся отца и сейчас каждый раз переводит разговор на другую тему, если у него начинают допытываться о родителях. То есть, если за покушениями стоит отец, Инге Панов ни за что не сказал бы.

Денис кивнул:

–  Интересная версия. Что у тебя, Макс?

–  Я покопался в Интернете. О Панове пишут много. В основном, конечно, о паре Артемова - Панов, но нарвался я на одну очень любопытную статейку. Вот, - Макс потряс распечаткой в полстраницы, - цитирую: «Я встретила Алексея Панова, где бы вы думали?
– в казино „Титаник“. Он сидел в баре одинокий и невеселый. Красавицы Инги Артемовой рядом не было. Конечно, я не могла упустить такого шанса пообщаться со знаменитым фигуристом. Он пил сухой мартини, никуда не спешил и согласился ответить на пару вопросов. „Алексей, вот в спорте азарт, адреналин, острые ощущения, вам не хватает? Приходите в казино подзарядиться или, наоборот, разрядиться?“ - „Я не игрок. Хотя люблю посмотреть, как играют другие. Это действительно помогает разрядиться после напряженных тренировок“.
– „Что, совсем не игрок?“ - „Совсем. Не хочу искушать судьбу. Она и так подарила мне шанс стать чемпионом“.
– „Ну а заработать? Многие приходят в казино поправить свое материальное положение…“ - „Мое дело - спорт. Зарабатывать потом и кровью медали и звания, отстаивать престиж страны. А финансы прерогатива Госкомспорта, надеюсь, - улыбается, - они избавят нас, спортсменов, от необходимости тратить время и силы на что-либо, кроме тренировок и выступлений…“ Дальше неинтересно. Журнал женский, поэтому разговор пошел о диетах, шмотках, детях и прочих домашних животных. Но сам факт, что Панов, грустный, торчал в казино, вам ни о чем не говорит?

–  Проигрался, - кивнул Сева.

–  Или систематически проигрывается, - хмыкнул Щербак.
– Влез в долги, отсюда и прессинг. Кто-то включил ему счетчик и банально напоминает о том, что пора платить.

–  Но в таком случае это не наша епархия, - заметил Сева.
– Оно нам надо, отмахиваться за него от кредиторов? Деньгами мы ему не поможем, а себе неприятности наживем капитальные…

–  Нет!
– Макс отрицательно замотал головой.
– Вы не врубаетесь! Если бы Панов был игрок, это всплыло бы - и не в жалком женском журнальчике. Такие вещи скрыть невозможно, его физиономия слишком известна, давно раскусили бы и склоняли на все лады.

–  Не факт, - парировал Щербак.
– Он мог один раз попробовать и просадить столько, что за всю жизнь не расплатиться.

Компьютерный гений даже побагровел от возмущения:

–  Вы слушали вообще, что я вам читал, или ворон ловили?!

–  Давай без эмоций, - попросил Денис.
– Слушали. Но что ты имел в виду, очевидно, недопоняли.

–  Ладно, объясняю. У крутых, матерых сыщиков слова «Госкомспорт» и «казино», «Госкомспорт» и «игорный бизнес» никаких ассоциаций не вызывают?