Ледяные ветра
Шрифт:
5419 год, начало первого месяца зимы
Леса Элькхевен
Близилось утро, но было все так же темно. До первых лучей солнца еще далеко, однако впереди брезжил свет. Красноватые блики отражались от снега и танцевали на обледенелых стволах деревьев. Не смотря на сильный ветер и густой снегопад, костер все же горел, хоть и неровным, мечущимся из стороны в сторону, светом.
Мы уже около получаса наблюдали за охотниками, засевшими в небольшой ложбине. Их было восемь человек, и они
Как и предполагал Пекарь, запах должен был привести нас к цели. Он привел нас сюда, на край овражка, со всех сторон поросшего могучими деревьями. Чем не цель? Тем более, теперь все складывалось в целостную и предельно понятную картину: охотники намеренно выкурили Могура из берлоги, загнали и убили зверя. В этом я оказался прав. Оставался открытым только один вопрос — как браконьеры дотащили мертвого медведя сюда? Хотя, они ведь могли все спланировать: устроить ловушку в этом овраге, найти берлогу Могура, разбудить его и, став как бы приманкой, привести зверя в западню! Как вариант — возможно. На деле же, скорее всего, трудновыполнимо. При такой «охоте» без потерь не обойтись. Интересно, скольких потеряли охотники?
Нет, к демонам! Меня это не волнует. Не смотря ни на что, мне жалко медведя. Вымирающий вид. Из-за ценного меха и спокойного характера они долгое время были желанной добычей для любого охотника. Лет пятьдесят назад, когда Могуров еще не охраняли, на этих зверей собирали целые охотничьи рейды. Медведей убивали десятками, а то и сотнями, убивали до тех пор, пока королевские лесничие не схватились за голову. Могуров осталось всего пара десятков. Тогда-то и решено было вверить охрану этих животных егерям.
От размышлений меня отвлек вернувшийся Эд. Он ловкой змеей скользнул меж сосновых ветвей, низко стелящихся над землей, и бесшумно нырнул в снег рядом со мной. Вся шапка и лицо паренька были покрыты инеем. Даже юношеская щетина, которую Эд старательно растил, чтобы казаться взрослее, в мелких ледяных крупинках. Парень пристально следил за костром.
— Ну, что там? — шепотом спросил Пекарь.
— Тихо. Никого вокруг, все у костра, — ответил Эд.
— Да, в такую-то погодку хороший хозяин собаку из дома не выпускает, — поежившись, высказался Ториш.
— Ну, эти-то свое по лесу набегали. У южной оконечности оврага много следов. Видимо там они уходили и там же возвращались обратно. Я немного пошарил там, но ничего не нашел, видел, вроде, только какую-то яму. Дальше заходить не стал, мало ли.
— Это правильно. Светиться пока не стоит. Понаблюдаем…
Шепот отца и сына стих. Я принялся быстро растирать озябшие руки. От холода не спасали даже шерстяные варежки и перчатки под ними. Хотя, что там руки — замерзло все! Да, валяться в снегу то еще удовольствие. Нужно было, все-таки, прихватить с собой какой-нибудь теплый шарф, хоть лицо бы укрыл. Только теперь-то что горевать. Эх, сейчас бы к костру, согреться, ну или, хотя бы, поесть. Но это все потом. Сейчас мое внимание было сосредоточено на браконьерах.
У костра наметилось движение. Двое браконьеров поднялись со своих мест, подхватили мечи и нырнули в лес.
— Ага, патрульных засылают, — заметил Эд.
— Точно, — подтвердил Ториш.
— Что делать будем? Может, прихлопнем поодиночке? — спросил сын Пекаря. Глаза парня засветились азартом и предвкушением битвы.
— Не суетись. Дергаться раньше времени не будем, а то эти заподозрят неладное, хватятся искать. Или с места снимутся, да сбегут, лови их потом по всему Элькхевену. Нет, мы по-другому сделаем. Сами к ним в руки придем. Заодно и убедимся, что это они мишку завалили. А то мало ли, может эти-то вообще не причем.
— Да они это! Тут и сомневаться нечего… Только вот где медведь! — вспылил Эд.
— Тихо! — шикнул на сына Пекарь. — То-то и оно, что Могура мы так и не видели.
— Ну, и что ты тогда предлагаешь? — встрял я в разговор.
— Так. Сделаем вот как. Ты, Эд, скрываешься в лесу. Только броди рядом, да посматривай, если заваруха начнется — ты знаешь что делать… В общем не мне тебя учить. Мы же трое выходим к патрулю… Ах, да, Эд, прихвати-ка мой арбалет. Не время пока светить дорогущими побрякушками.
— А ты?
— Я-то и топориком справлюсь, если что! — улыбнулся Пекарь.
Эд забрал арбалет отца и скрылся в ельнике, а мы, стараясь как можно громче шуметь, пошли вдоль оврага, но так, чтобы нас не было видно у костра. Вскоре, впереди услышали треск ветвей и хруст снега.
— Эй, кто там лезет? Стоять на месте! — раздался грубый голос из зарослей. Мы остановились.
— Неужто кто живой тут есть?! — наигранно удивился Пекарь. Нам же шепотом сказал: — Запомните, мы — охотники. Заблудились. Идем из Селушек. Все. Говорить буду я, а вы помалкивайте, а коли что — поддакивайте.
— Есть, есть… да не про вашу честь! Кто такой? — проорал патрульный.
— Ох, милок, охотнички мы! Да токма заблудились. Пурга сучья, будь она неладна… Едрить ее в горло!
— Так ты там не один? Сколько вас?
— Да трое, сынок, трое! Так, замерзли! — плаксиво крикнул Ториш.
— Гусь, тут пришлые! — крикнул патрульный. — Чего делать-то?
— Да я уж слышу! Тащите их сюда… идиоты хреновы! — раздался громкий, гнусавый голос из оврага.
Через пару секунд к нам вышел первый часовой. Он остановился, подозрительно осмотрел нас и крикнул в темноту:
— Брайт, ты далеко?
— Да тут я уже! — совсем рядом раздался еще один голос. Через заросли орешника ломился низкорослый мужичок в рваном, кое-где зашитом цветными лоскутами, тулупе и вязаной шапке, натянутой по самые глаза.
— Ну, чего пялишься, узкоглазик?! — злобно спросил Джалека второй браконьер. По-восточному раскосые глаза южанина грозно сощурились и остановились на мужичке. Ноздри егеря бешено раздувались. Я незаметно пихнул товарища локтем в бок. Джалек успокоился, но, по лицу видно, ничего не забыл.