Легенда Лукоморья
Шрифт:
Впрочем, от Сидора ничего хорошего все равно ждать не приходится. Похоже, я догадываюсь, откуда растут ноги у лживых слухов о Бабе-яге, которыми напичканы селяне. Как бы и на мою долю не перепало!
Тем временем Сидор, не догадываясь, что на него уже смотрят, скорчил страшную рожу, растянув губы и обнажив зубы, после чего потер зубы пальцем. Потом поплевал на ладони, пригладил лохматую голову и принялся любовно поглаживать скудную бороденку.
Селяне так и покатились со смеху.
– С Сидором связь через волшебное зеркальце, мы его видим, а он нас нет, – с улыбкой пояснила мне Забава, – вот иногда и застаем, как он прихорашивается.
Она
– Сидор, голубчик!
Мужик в этот момент как раз любовно расчесывал редкую бороду пятерней и от неожиданности едва не попал себе в глаз да чуть не выронил зеркало. Изображение дрогнуло, поколебалось, и тарелка вновь показала гадливую физиономию сплетника, которая сочилась нетерпением, как блин – маслом.
– Приветствую, почтенная публика! – провыл Сидор. – Надеюсь, ваши ребятишки сейчас рядом с вами, ибо страшные злодеяния по-прежнему вершатся в Лукоморье.
Селяне встревоженно замерли. Бабы прижали к себе детей. Что-что, а нагнетать обстановку Сидор умел.
– То тут то там несчастные матери недосчитываются своих кровиночек.
Забава взволнованно заерзала на бочке, огляделась по сторонам и заметила вторую няньку.
– Дуся, – рявкнула она, – ты что тут делаешь? А ну марш в детскую и глаз с малышей не спускай!
Дуся подпрыгнула на месте как мячик и понеслась в терем. Забава, поглаживая большой живот, вновь уставилась в блюдце, где Сидор продолжал вдохновенно сгущать краски и чернить и так порядком подпорченную репутацию Бабы-яги.
– Намедни в деревне Огрызково ушла в лес по грибы и не вернулась домой маленькая Машенька, – скорбно сообщил Сидор. – В селе Лютиково тоже беда. Прямо с поля, на котором работали родители, украли младенца.
Бабы взволнованно заохали.
– Ишь чего делается!
– И это лишь вести с соседних сел и деревень, – подвел печальный итог Сидор. – Сколько таких младенчиков пропало по всему Лукоморью, только Яге проклятой ведомо.
У моих ног протяжно мяукнул Варфоломей.
– Явился не запылился, – прошипела я, приседая на корточки и делая вид, что поправляю лапоть. – Видишь, чего делается?
– Да уж вижу, – тихонько мякнул он и гневно сощурил глаза. – Уж я ему, супостату, глаза теперь точно выцарапаю!
– Толку-то от этого, – фыркнула я. – Он и слепой такого вранья языком намолотит, что вовек Яге не отбелиться.
– Но я этого просто так не оставлю! – пригрозил кот и грозно задрал морду, глядя на блюдце, в котором продолжал распинаться лживый Сидор.
– Баба-яга – вот корень всех бед, – вещал он.
– На вилы ее – и всего делов! – выкрикнул какой-то мужик с лицом настолько заросшим бородой, что и глаз было не разглядеть.
– Увы, – тем временем горестно вздохнул Сидор, – остановить злодейку пока не удается. Отцы пропавших детей и просто отважные герои, которые неравнодушны к чужой беде, каждый день отправляются на поиски избушки Бабы-яги, чтобы расквитаться с ведьмой и спасти детишек, коли те еще живы. Но либо возвращаются несолоно хлебавши, либо не возвращаются вовсе.
Бабы, не выпуская из рук детей, испуганно вцепились и в мужей, словно боясь, что те тоже уйдут искать Ягу и сгинут.
– Берегите своих родных! Баба-яга может наведаться в любую деревню, в любой дом. Ведь она перемещается по небу на ступе и для нее нет преград и расстояний, высоких лесов и непроходимых болот, – вконец застращал народ Сидор. – Вся надежда на нашего доблестного богатыря Чернослава. Он уже избавил Лукоморье от таких злых колдунов, как Косогляд, Добромир и Троян, одолел злых ведьм Будияру и Светозару.
– Интересно, – промычал у ног Варфоломей, – это с каких пор Светозар и Добромир злыми колдунами сделались? Всю жизнь они людям верой и правдой служили.
– А Троян, – усмехнулась я, – злой колдун? А то знаю я одного такого в нашем мире.
– Тоже колдун? – спросил кот.
– Скорее дух. Так что, сильно он злой у вас?
– Не знаю, никогда про него не слыхал. Вот Косогляд – тот подлец порядочный.
Сидор тем временем продолжал разливаться соловьем о славных деяниях Чернослава, напоминал подробности последних подвигов и призывал народ упасть богатырю в ноги и молить о спасении от бесчинств Бабы-яги.
– Так и сделаем! – тряхнул бородой солидный селянин, похожий на старосту. – Завтра же и напишем прошение богатырю!
Надо же, удивилась я, как Сидор Чернослава-то нахваливает. Так непривычно услышать от него добрые слова, особенно на фоне врак о Бабе-яге. Был бы Чернослав волшебником, я бы решила, что он и есть тот самый кудесник, который вздумал имя Яги ославить, а себя – прославить. Но поскольку Василисин жених всего лишь богатырь, симпатию к нему Сидора остается объяснить только профессиональным интересом. Благодаря подвигам Чернослава у болтуна всегда есть свежие новости.
Блюдечко погасло, а селяне взволнованно загалдели:
– Совсем распоясалась Яга!
– Да что ж такое делается-то, бабоньки!
– Одна надежда на Чернослава…
– Скорей бы уж он Ягу присмирил!
– С Чернославом-то не пропадем, он богатырь славный.
– Он завсегда всюду помогает, добрая душа!
Когда обсуждение поутихло, жадные до зрелищ селяне снова с надеждой уставились на Забаву – что еще новенького им покажут?
К моему удивлению, выпуск лукоморских новостей на этом не закончился. Забава умудрилась набрать репортеров по всему царству, и теперь на тарелочке возник… Колобок. Большой хлебный шар с пронзительными угольками-глазками и вмятиной на месте рта. Пыльный и изрядно раскрошившийся.
– Пока некоторые сыры катаются в масле, – затараторил он, – я, особый гонец Колобок, с опасностью для жизни веду дневной и ночной дозор вокруг замка Кощея. Вот уже неделю катаюсь я вокруг да около высоких стен, затаиваюсь в канавах, залегаю на холмах. Солнце сушит меня безжалостными лучами, роса размягчает мою хрустящую корочку, вороны с голубями пытаются оторвать от меня вкусный кусочек, но меня так просто не остановишь! И вот что мне удалось узнать за эти дни: таинственный и ужасный Кошей живет в замке уединенно, гостей не любит и не привечает. За время моего дозора к воротам поодиночке подъезжали четыре богатыря. Трое вызывали Кощея на смертный бой, но ворота так и не открылись. Каждый из богатырей покрутился у ворот, погрозил Кощею палицей, постращал осадой, но ненадолго их хватило на палящем зное да на сильном ветру. Вскоре и след их простыл, и только я, отважный Колобок, остался нести свою нелегкую, полную опасностей службу. Но одному герою все же удалось прорвать оборону Кощея и проникнуть в замок. Несся он по дороге к замку, будто бы не видя преград на своем пути. И ворота дрогнули перед лицом храбреца и раскрылись. Хорош собой был всадник, по виду – настоящий царевич. Но налицо мне неизвестный. Никак, из заморского царства-государства.