Легенда о белом бревне
Шрифт:
М-м-м… а белые высокие сапоги на полностью обнаженной Рисе, кажется, теперь мой новый фетиш.
— Куда, говоришь, надо нажимать, а не грызть? — низким мурлыкающим голосом переспросила девушка, взявшись за пряжку моих штанов и притягивая меня к себе.
— Куда хочешь… — Я навис над ней, опрокидывая на постель, и поцеловал. И она ответила. И пряжка как-то сама. И…
И дальше было все. Прекрасно. Лучше, чем прекрасно.
А тем временем глава клана Умбрайя вошла в свои собственные покои, скинула у порога сверкающие бриллиантовыми стразами туфли на высоких каблуках, дернула заколку-диадему
Женщина подобрала ноги под себя, откинула голову на спинку кресла и прикрыла глаза, разом превратившись из грозной и величественной главы клана в хрупкую и почти юную девушку, несущую на плечах очень тяжелый груз.
Несколько минут она сидела так в тишине, а потом за ее спиной раздались шаги и тонкое позвякивание стекла о стекло. Не глядя, Виктория протянула руку и взяла широкий бокал с рубиновым игристым вином.
— Устала, мам? — спросила Артурия, появляясь из-за кресла и садясь на его подлокотник. — Но зато все прошло более чем безупречно. Теперь можно немного и отдохнуть.
— Как Мордред? — не открывая глаз, спросила Виктория. — Тебе удалось его стабилизировать?
— Ну, раз мы вернулись в клан, это было бы логично, нет? — Артурия положила пальцы на бессильно лежащую руку матери, и та сжала их в ответ. — Все хорошо. Но постоянное Оружие я себе так и не нашла. Во-первых, не встретила достойного, а во-вторых, этот вредный мальчишка ревнует собственную мать даже к наемникам-однодневкам и порой все еще устраивает истерики.
— Избаловали паршивца. — Виктория все еще не открывала глаз, наслаждаясь вкусом вина, редкой близостью любимой дочери и просто покоем. — Сдай Галахаду на стажировку. Пара десятков лет в общей казарме пойдет ему на пользу, раз уж энергетику ты ему выправила. Кстати, не хочешь взять юношу под свое крыло? Он и сына твоего приструнит, и тебе опорой станет.
— Сына на стажировку сдам с радостью, хоть отдохну немного. А вот привязки «лучшего Меча, достойного главы» не дождетесь. Я не желаю становиться следующей. Достаточно посмотреть на тебя, мам, и все желание сразу отпадает. Меня больше прельщает свободная охота, — улыбнулась Артурия. — Кстати, как тебе моя импровизация?
— Доведешь мать до инфаркта. Но вышло… неплохо, признаю. Эта привязка войдет в легенды. Только мальчик знал, что никому не обещан, и мог сказать это вслух. — Виктория посмотрела сквозь пустой бокал на сверкающий синим огнем светильник.
— Кто, Ричи? Он слишком умен. Весь в бабушку, мимо папочки, — хмыкнула женщина с голубыми волосами. — А эта Елизавета… та еще штучка. Ты все же решила сменить возможного наследника? Ей тоже наш «святой Меч» будешь сватать?
— Нет, во всяком случае, не в ближайшие сотни лет. Дети еще совсем маленькие. Со своими, как им кажется, устоявшимися принципами и рамками. Пусть развлекаются. Позже время возьмет свое, появится другое восприятие. То, что казалось неправильным и неприемлемым, будет рассматриваться уже совсем с иной точки зрения, как и то, что превозносилось и восхвалялось. И потом, если я решу сменить наследника на наследницу, у меня есть ты.
— Ох, ну я ж только что сказала — нет! Ни в коем случае! — сразу замотала головой Артурия. — Ты знаешь мое мнение по этому вопросу. К тому же…
Закончить фразу ей не дал громкий гулкий удар гонга.
Виктория резко открыла глаза и выпрямилась в кресле.
— Ауро, что случилось? — своим обычным ледяным голосом главы спросила она.
ИД ответил после секундной паузы:
— Простите, госпожа. Но с территории клана похищено Оружие.
Глава 44
— Я думал, такое только в дорамах бывает, причем не лучшего качества, — пробормотал себе под нос Казуо, глядя вслед буквально убегающей из зала парочке. Он попал на церемонию вместе с маленькой делегацией Ивановых. Почему-то среди его спутников не было никого старше двадцати пяти. На вид. А сколько им на самом деле — парень уже не брался отгадывать. Но в парадный зал Умбрайя пробился, хотя его не хотели брать. Пришлось возмутиться — на хрена тогда кололи в неприличное место, спрашивается? И вообще, чтоб он братана неизвестно куда без присмотра отпустил? Да вы рехнулись.
У новоявленных молодоженов горели глаза и тряслись руки от нетерпения, так что Казуо аж плечами передернул.
— Не-е-е… мне такого и даром не надо. Предпочту сохранить свои мозги целыми, а не растечься сахарной лужей по линолеуму. Они хоть понимают, как со стороны смотрятся?
«Счастливыми», — подсказало его внутреннее «я», от которого он отмахнулся.
— Не, у каждого свое счастье. — Казуо задавил в себе даже намеки на ревность. — Мне быть третьим лишним как-то не с руки. Но и терять брата мне не хочется. Кто-то же должен присмотреть, чтобы она не утонула в этой ледяной луже, захлебнувшись розовым сиропом первой влюбленности.
«И тем не менее тебе грустно, — снова прорезался внутренний голос. — Хотелось бы так же?»
«Да ни в жизнь!» — возразил Казуо сам себе, уже начиная что-то подозревать. Шизы он за собой как-то не припоминал. Это на него так местный мир действует или эта самая «эволюция» в Катану, которая произошла после нанесения татуировки? Только не говорите, что здесь работает та же система, как у ликанов с Луной! Никому не нужно говорящее Оружие в башке!
«Ты ведь сильный и красивый Меч, — тем временем продолжил голос. — Разве ты не достоин большего, чем идти довеском к влюбленной девчонке, которая предала твое доверие, предпочтя коварную куклу?»
Так. Вот это точно не могло возникнуть в его голове. Че за фиговая шизофрения такая, еще и женского пола?
Казуо резко мотнул головой и огляделся — вокруг по-прежнему толпа гостей, вон стоит Антон, двоюродный брат Рисы, и смотрит вопросительно. Типа, все в порядке?
— Нормально, — кивнул ему Казуо и, успокоившись, мысленно скомандовал: «Брысь, нечисть поганая, кем бы ты… ни было! Вон из моей головы!»
Голос хмыкнул, но послушно умолк. Казуо еще раз подозрительно оглядел гостей. Но никто из них на него не таращился, никто не подбирался со спины с нехорошими намерениями, и вообще все были заняты своими делами и общением.