Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир
Шрифт:
— Модест.
— Ты и Модест, будете следовать позади меня, но вперед не выезжайте, чтобы мои люди, в случае чего, могли защитить вас. А вы, — обратился он к Мариде, — следуйте за первым отрядом.
Изяслав пришпорил коня, до города в таком темпе оставалось каких-то минут десять, тем временем Драгомир и Анна, которая, взяв щит и отринув все уговоры дяди остаться, вдвоем шли через город. На встречу им попадались люди из храма, но никто не реагировал на них: все бежали на шум и крики, шедшие со стороны храма Истории, также туда бежали стражи города и простые люди, вооруженные кто чем. Ребята старались идти как можно быстрее, но все равно это было промедлением сейчас и, дойдя до ближайшего курьерского пункта, они взяли лошадей, удивительно, но хозяин курьерской
Едва они выехали на проложенные метров тридцать нового тракта, далее следовала проселочная дорога, по которой люди ранее сворачивали на объездную дорогу вокруг города, как увидели темное пятно справа на горизонте, оно быстро и неумолимо приближалось.
— В самый раз! — довольный этим обстоятельством, произнес Драгомир.
Они проехали по объездной дороге вправо до восточных ворот.
— Будь добра, — попросил девушку Драгомир, — отъедь метра на три.
Мальчик спрыгнул с коня и передал ей поводья.
— Удачи, — с улыбкой ответила ему девушка и охотно выполнила его просьбу.
Драгомир сосредоточился и едва только приблизился к полю силы, как перед его взором сразу возник его ронвельд, Кичига, он знал, что хочет применить его волшебник и знал, что это не представляет собой разрушительного действа, вместе они стали притворять в жизнь образы колесниц. Яркие, красочные картинки стремительно вырисовывались перед Драгомиром. Все более отчетливые линии прорисовывали контуры и детали колесниц, грозных всадников, закованных в металлические доспехи, лошадей, рвущихся в бой, но терпеливо ожидающих приказа своих возниц.
Видя это, стражники с городской стены, не верили своим глазам, они неотрывно смотрели на колесницы, на мальчика, от которого отлетали сначала неяркие, но потом все более набирающие яркость и реалистичность, объемные изображения колесниц. Проходило несколько мгновений и те, заняв определенно положение, превращались в настоящие живые изваяния. Когда же лошади, впряженные в колесницы, заржали, а их возницы издали воинственный единый клич, стало ясно, что это настоящие колесницы. Стражники на стене потеряли дар речи от изумления и страха. Сборное войско из стражей храма также видело выстраивающиеся перед городом объекты, когда они приблизились на достаточное расстояние, чтобы разглядеть возникшую перед ними преграду, то увидели колесницы, военные колесницы, о которых рассказывалось в учебниках, а их читали далеко не все из всех этих стражей. Многих парализовал сам вид колесниц, кто-то невольно замедлил ход и начал отставать. Это заметили военачальники, и сразу собравшись, покрикивая на своих подчиненных, потребовали восстановить общий ход. Начальник всего сборного войска, помощник настоятеля храма Милости остановился, дал знак, чтобы все остановились. Драгомир ждал этого, замешательства и недоумения. Движением руки, он направил правые колесницы в бой, они демонстративно бросились на все четыре общих отряда и двадцать подотрядов, при этом первые к мальчику свернули чуть вправо, как бы огибая силы противника, а самые крайние чуть влево, целясь захватить в кольцо неприятеля. Ряды стражей храма дрогнули: они никогда не видели ничего подобного, и никакая выучка не могла сдержать их страха и замешательства, ужаса перед надвигающейся неизвестной силой. Сначала дальние ряды, а потом и следующие за ними устремились назад, им кричали военачальники, некоторые из которых последовали примеру своих подчиненных.
Анна ликовала: все получилось! Стражи храма бежали, а колесницы промчались свое расчетное расстояние — пусти их Драгомир дальше, и они перестали бы быть видны как объемные картинки, вся их реалистичность вмиг исчезла бы, обнажив обман — и встали. Иллюзорные воины продолжали издавать воинственный клич, не давая забыть бежавшим: что их спугнуло и выгнало с поля боя, которое так и не успело стать собственно полем боя. Драгомир опустил руки и повернулся к Анне, он улыбался, довольный тем, что все получилось, что он смог все сделать. Дальше заклинание работало само, еще двадцать минут должны были стоять колесницы, а потом они начнут таять и еще через несколько минут исчезнут совсем.
— Здорово! — восхищенно произнесла Анна, проводив взглядом так и не пришедших на ночлег гостей.
Кортеж настоятеля Храма беспрепятственно пропустили в город, едва они въехали за ворота как погрузились в шум, охвативший весь город.
— Что это? — спросила Амалия, она хотела выглянуть в окошко, но Юрий, сидящий справа от нее, поймал ее за непривязанную руку.
— Я сам посмотрю, не нужно рисковать.
«Какая забота, надо же!» — негодовала Амалия. И все потому, что она нужна им, нужна, чтобы воздействовать на Дана. Чтобы храм остался храмом, то есть власть держащим монополистом. Зачем им магия? Зачем им властитель, перед которым в свое время склонялись все, даже правители? Им нужно сохранить то, чего они добились и они сделают для этого все. Нужно каким-то образом развязать веревку и бежать отсюда! Но сначала нужно усыпить бдительность Юрия. Покорно сев обратно, Амалия потупила взор, терпеливо ожидая, что ей скажут.
Выглянув в окно, Юрий подозвал одного из стражей и приказал ехать вперед, к храму Истории. Ни он, ни Гай не рассматривали изначально такой вариант, так как сейчас ехать туда могло быть крайне опасно. Двое разведчиков отправились немедленно, а Юрий посмотрел на Гая, но тот был внешне невозмутим, и не приказал даже замедлить ход, не то, что остановиться.
Всего пять минут спустя после них через юго-западные ворота в город въехал царь Изяслав, позади него в числе его первого отряда следовали Гедовин и Модест. Основное войско осталось под стенами города, внутрь проследовал лишь один отряд в триста тридцать человек. Городская стража, стоящая на воротах сразу открыла их, едва заметив приближающееся войско, они поклоном приветствовали царя Изяслава.
— Рувир — часть Истмирры! — сказал один из них, из-за чего сразу обратил на себя внимание царя.
— Я рад это слышать. Спасибо!
Меж тем князь Древан уточнил у царя, знает ли тот, где находится храм Истории.
— Конечно, я был в Рувире и не раз. Синуш! — позвал он пожилого князя, который ехал по праву руку от Древана.
— Да, ваше величество!
— Ты ведь знаешь Рувир не меньше меня.
— Да.
— Возглавишь людей, а я и первый отряд поеду встречу настоятеля Храма. Если кто здесь что и решает, то только он. Гедовин, Модест, — обратился он к ребятам, повернувшись к ним. — Вы едите со мной.
На ближайшей развилке, Изяслав свернул налево, ступив на внутреннюю окружную дорогу, так или иначе, но настоятель Храма тоже должен был проехать по ней.
— Как он выглядел? — уточнил он у ребят. — Может, он называл свое имя?
— Нет, — ответила Гедовин. — Имя он не называл, а внешне…. Ну, он такой страшный, толстый, наверное, во всяком случае, лицо у него толстенное и с двумя подбородками. У него большая лысина, глазки маленькие и пронырливые, ему, наверное, лет под шестьдесят.
— Если это Гай Броснов, то нам всем не повезло, он не фанатик, но он точно знает, чего хочет. И главной его целью всегда была власть.
Когда Изяслав увидел одетых в серое стражей храма, он замедлил ход и вскоре остановился. Выглянувший из кареты Юрий сообщил об этом Гаю Броснову, тот распорядился ехать дальше, и только когда между ними оставалось метров пять, приказал остановиться. Медленно он вышел из кареты. Царь Изяслав спешился и пошел навстречу к нему. Он был прав, это Гай Броснов, некогда священнослужитель одного из храмов Даллима, человек, с которым он был знаком еще с юности.