Легенда о Марко
Шрифт:
Говоря это, она подняла одну его ногу и положила на диван, осторожно проведя по ней рукой.
— Щекотно, — засмеялся Линде-Лу.
Она тоже улыбнулась и принялась целенаправленно нажимать на определенные точки.
— Ой! — завопил он. — Оставь в покое мои пятки! Она погрозила ему указательным пальцем.
— Кажется, я уже нашла эту болевую точку! — сказала она.
— Да, благодарю! Мне так больно, что я даже забыл о головной боли.
— Я сейчас помассирую эту точку. Это,
Вид у Линде-Лу был подавленным. Она провела рукой по его стопе.
— Что ты делаешь там?
Она уперлась всеми кончиками пальцев в сгиб между пальцами ноги и стопой.
— Я стимулирую твои лимфатические железы. А теперь… я прощупаю все твое тело, шаг за шагом. Здесь, на середине стопы, солнечное сплетение, здесь нужно быть осторожным. Здесь печень, почки…
Он не реагировал на ее нажимы.
— Ты совершенно здоровый человек, Линде-Лу, — сказала она.
Он воспринял это как комплимент. Немного помедлив, Криста прикоснулась к чувствительным точкам на его шее…
Линде-Лу медленно, прерывисто вздохнул.
— Не делай этого, Криста! Я становлюсь таким… странным!
Скрывая улыбку, она сказала:
— Извини, не заняться ли мне твоей второй стопой?
— Да, спасибо, это было бы чудесно. Но… только не нажимай больше здесь. Иначе я не смогу усидеть на месте…
— Я больше не буду, — стараясь сохранить серьезный вид, ответила она. Она и сама была немного возбуждена. Ей нравилось ласкать ноги Линде-Лу.
«Криста, — подумала она, внутренне улыбаясь. — Ты, наверное, стала пятколюбом?»
Внезапно ей разонравилось сидеть на диване в гостиной.
— Пока я не начала еще заниматься твоей второй ногой… Пойдем лучше в комнату для гостей! Абель никогда не заходил туда, а здесь он сидел каждый день!
Линде-Лу смущенно, почти со слезами на глазах, взглянул на нее и молча кивнул.
Тщательно закрыв дверь комнаты, она подумала: «Я только помассирую его вторую ногу, а потом уйду…»
Он лег на широкую постель, а она села у него в ногах. Она продолжала искать болевые точки, и он ничего не имел против.
— Криста, — сказал он очень тихо, словно кто-то мог его услышать. — Ты не могла бы мне рассказать о своем одиночестве? Я не совсем понимаю…
В эту комнату Абель никогда не заглядывал. Он был человеком привычки, имевшим свои излюбленные места в доме, за пределами которых он бывал редко.
Эта комната была нейтральной территорией. Нет, не только нейтральной: это была ее комната! Она сама обставила ее, часть мебели была привезена из Липовой аллеи, часть куплена.
Никому не было никакого дела до этой комнаты.
Ее
У нее была огромная потребность поговорить с ним об этом — и именно теперь. Прямо здесь?
Теперь она была вдовой. Тридцать лет она была верной женой Абеля. Она многим пожертвовала ради него.
И она теперь не может об этом поговорить? И с кем?
Ведь Линде-Лу был единственным, кому она могла довериться. У них были родственные души. И она горячо выпалила:
— Все говорят, как это чудесно, любить! Я имею в виду, в постели. Да, в первое время мне это нравилось, когда я думала, что достаточно просто приносить радость мужу. Но этого оказалось мало, Линде-Лу! В конце концов я стала чувствовать, что мною только пользуются. Словно ковриком, о который вытирают ноги. Он никогда не считался со мной. Ой, зачем я сказала об этом! — пробормотала она, устыдившись своих слов.
Он молчал. Потом произнес:
— Значит, ты не испытывала…
— Нет, — вырвалось у нее. — Я не знаю, что такое экстаз, о котором все столько говорят. А последние пять-шесть лет мы вообще не… да, ты теперь знаешь все.
Ах, какой же трусихой она была, боясь назвать вещи своими именами! Линде-Лу прерывисто вздохнул, и в его вздохе чувствовалось облегчение.
— Но как же ты могла жить все эти годы? — смиренно спросил он.
Она вдруг почувствовала себя невероятно усталой.
— Тело само находит выход из положения. Человек видит сны.
— Да, — сказал он. — Это мне известно. Со мной это тоже было.
Она протянула ему руку, и он притянул ее к себе поближе, так что она села у его изголовья. Немного помолчав, Линде-Лу сказал:
— Хочешь, чтобы мы попробовали?
— Провести эксперимент? Посмотреть, загорюсь ли я? Нет, спасибо!
— Нет, я не это имел в виду, — печально, но спокойно сказал он. — Тебе хорошо известно, что я желаю тебя. Но я готов подождать, пока ты тоже этого захочешь. Понимаешь?
— Спасибо, Линде-Лу, — взволнованно произнесла она. — Но во всем этом есть какая-то неясность… Мне интересно, почему ты с такой свободой говоришь обо всем этом? Откуда тебе все это известно? Я думала, что…
— В моей земной жизни я ничего этого не испытал, Криста, — улыбнулся он, и его улыбка придала ей спокойствие. — Ты была моим первым опытом, и ты сама позволила мне ласкать твою грудь. Большего мы себе никогда не позволяли, тем не менее, я считаю, что наша любовь была пылкой и искренней.