Легенда о нефритовом соколе-3: Клан Кречета

Торстон Роберт

— Нет.

Пери развернулась и ушла, оставив Диану, которая в недоумении все еще говорила:

— Мама!

Церемония закончилась, и Марта Прайд осталась в огромном зале одна. Она пристально смотрела на стену, за которой наследство Эйдена заняло свое место в генофонде.

Она вспомнила, что они с

Эйденом должны были встретиться на квартире у него или у нее. Слишком плохо, думала она, что встреча никогда не произойдет. Это подвело бы итог их жизни, от сиб-группы до этого короткого воссоединения.

Ладно, думала она, что произошло, то произошло. Во время ритуала из ее глаз текли слезы, но теперь она забудет Эйдена Прайда. Слишком много было дел.

Шаркающий звук в темноте заставил ее вскочить и приготовиться отразить нападение.

Выглядя еще более призрачным, чем когда-либо, в тусклом свете появился Каэль Першоу.

— Ты все хорошо сделала, Марта Прайд, — произнес он. — Церемония была волнующей, предложения для Линии Крови положительно вдохновляли.

— Что происходит теперь? Что с кланами? Мы должны удовлетвориться лишь управлением захваченных миров, пока тянется это пятнадцатилетнее перемирие?

— О, я уверен, мы найдем причину подраться. Если не с Внутренней Сферой, то с кем-нибудь еще. Мы клановцы, в конце концов. Мы воины. Мы сражаемся. Это образ...

— Я знаю. Клановский образ жизни. И это все, Каэль Першоу? Честь, поединок. Родовое Имя и Линия Крови — все?

— Этого для тебя недостаточно. Марта Прайд?

— Для меня, Каэль Першоу? Для меня достаточно.

— Тогда этого достаточно и для других.

— Сайла, — прошептала Марта и, пройдя мимо хромого старика, вышла из зала.

— Я не ожидала, что церемония будет такой впечатляющей, — заметила Джоанна, встретив Диану. —

Когда все закончилось, я остановила Каэля Першоу и спросила его, не повлиял ли он на решение так быстро перенести Наследие Эйдена Прайда в активный генофонд.

— И что?

— Он повел себя соответственно своему мерзкому характеру. Отказался говорить со мной. Лишь протянул руку, слегка поправил свою отвратительную полумаску и ушел. Я ненавидела этого человека, когда служила под его началом на Глории, а теперь ненавижу еще больше.

— Но ты говоришь, что ненавидишь всех, даже меня.

— Ну, тебя, положим, нет. Ты, конечно, глупая вольняга, но я привязалась к тебе. По крайней мере, у меня нет желания придушить тебя. Что касается всех остальных, полагаю, большинство из них я ненавижу.

— А моего отца? Эйдена Прайда?

Джоанна надолго замолчала, раздумывая. Потом ответила, старательно подбирая слова.

— Эйден был воином особого порядка. Таких очень немного. Когда он впервые прибыл на Железную Твердыню со своей сиб-группой, я предсказала, что он пройдет весь путь. И он его прошел.

— Он тебе понравился тогда?

— Нет, он мне не понравился. Иногда мне хотелось разорвать его голыми руками.

Видя разочарование, которое Диана не сумела скрыть, Джоанна удивилась. У Дианы явно что-то не в порядке с головой. Почему ее так волнует отец, которого она и видела-то только издалека?

— Думаю, бывали в моей жизни моменты, когда я поминала Эйдена добрым словом, — продолжала Джоанна. — Определенно. Могу сказать точно — я ненавидела его меньше, чем остальных.

Диана улыбнулась, но улыбка получилась вымученной.

— Он прошел весь путь, — еще раз повторила Джоанна.