Легенда о Плоской Земле
Шрифт:
Всю дорогу сюда Геометр был мрачен и сосредоточен, а Велемира весела и разговорчива. Ветра не было, поэтому они могли спокойно болтать. Но говорила в основном Велемира. Она рассказывала о том, как проходило её детство, каким замечательным отцом был Радигост, как сестёр выдавали замуж. О братьях и матери старалась не вспоминать, видимо потому, что воспоминания об умерших родственниках причиняли ей боль.
В другой ситуации Геометр не только с интересом слушал бы её, но ещё и записывал, и задавал бы вопросы. Сейчас же он полностью был погружен в свои невесёлые мысли. В одном Аристократ был совершенно прав – когда в бой пойдут ратники и будут скрещены копья и ножи, пути назад
Поэтому единственный раз, когда Геометр перебил Велемиру, оказался связан с просьбой. Но просил он не для себя, а для Аристократа.
– Княжна, не могла бы ты рассказать своему отцу, что именно Храбр спас тебя от тех убийц, что прикинулись телохранителями? И попросить о его помиловании.
– Тихон, - Велемира всплеснула руками. – Ну что ты такое говоришь?! Ты правда думаешь, что мой отец религиозный фанатик, который запросто разделяется с Храбром? Он ведь спас меня не только от наемных убийц, он сам мне стал как брат. Я буду на коленях умолять отца сохранить ему жизнь. Храбр заблуждается, потому что не знает причин, побудивших отца сделать то, что он сделал, но когда всё прояснится, я уверена, что Храбр поймёт моего отца и смирится со своей потерей.
Геометр лишь покачал головой, заключив, что окрылённая княжна слишком наивна и плохо разбирается в людях и политике. Придётся действовать самому. Но как убедить верховного князя помиловать сына мятежника, провозгласившего свои права на земли, которые Радигост раздал лояльным князьям? Ведь прощение в данном случае и в такой сложный момент могут расценить как слабость.
Может быть попытаться представить всё это как жест великодушия к несправедливо обвинённому княжичу? Нет, Радигосту придётся признать свою неправоту, он на это не пойдёт. Остаётся только один вариант – убедить верховного князя в том, что Аристократ был околдован Войтехом. В этом случае помилование будет выглядеть естественным и справедливым решением и в то же время не будет походить на слабость.
Он почти обдумал детали предстоящего разговора к тому моменту, когда они взобрались на холм и рассматривали лагерь Радигоста. Главное, чтобы верховный князь не прознал о родстве Аристократа и Войтеха, иначе всё развалится. Поэтому перед тем как начать спускаться, он решил попросить Велемиру ещё об одной услуге.
– Княжна, ещё одна вещь прежде чем мы пойдём дальше. Не говори своему отцу, что Храбр племянник Войтеха.
Велемира задорно улыбнулась.
– Какой же ты недоверчивый, Тихон. Это всё потому, что ты не знаешь отца. Когда узнаешь его, то поймёшь, как плохо ты о нём думал и тебе станет стыдно.
– Велемира, пожалуйста. Я прошу тебя как подругу, - Геометр взял её за руку и посмотрел в глаза, пытаясь дать понять, что вопрос серьёзный.
– Ой, какой ты смешной! – Велемира только улыбнулась. – Ну не скажу я, не скажу! Пошли скорее!
Не успели они приблизиться к лагерю даже на пятьсот шагов, как им навстречу
Но опасения оказались напрасными. Когда через четверть часа они сошлись с отрядом, ратники лишь спросили, кто они такие и зачем направляются к лагерю верховного князя. Говорить стала Велемира, бывалый офицер по голосу узнал её, когда подошёл поближе и рассмотрел лицо, заплакал от радости.
– Чудо! – воскликнул он. – Вы живы! А мы считали, вас погубили! Как же рад будет ваш батюшка, славный Радигост Пересветович!
Когда стали задавать вопросы Геометру, то Велемира заступилась за него и очень скоро их двоих сопровождало десять вооруженных копьями ратников. Путь до лагеря занял ещё пятнадцать минут по промерзшей земле. Но наконец они на месте.
В низине разбиты палатки из плотной ткани, вокруг них костры, в которые подбрасывают торфяные цилиндры, подвозимые из подземелий в повозках, запряженных диковинными подземными животными. Лагерь окружён заострёнными металлическими штырями, повсюду постовые, бдительно всматривающиеся в темноту поверхности. Непривычные к холоду, ратники верховного князя почти не выходят из палаток, а когда появляются, то кутаются в толстые шерстяные шубы.
По мере продвижения к центру лагеря становилось всё многолюднее. Костров было так много, что очень скоро Геометр начал потеть под своим стареньким, но тёплым армяком. Впереди оцепленный группой солдат высокий ярко раскрашенный шатёр.
– Подождите, княжна, я позову вашего отца, - сообщил сопровождавший Велемиру с Геометром ратник и подошёл к одному из телохранителей князя, что-то шепнул на ухо. Тот с сомнением посмотрел на Велемиру, глаза его округлились – похоже, он узнал её – после чего он побежал в палатку.
– Велемира, это правда ты! – из шатра выскочил мужчина лет тридцати и бросился к княжне. Геометр не сразу понял, что перед ним сам князь Радигост Пересветович, которому должно было быть уже больше шестидесяти. Опешила, похоже, и сама Велемира, не сразу признав отца.
– Да, - как-то неуверенно ответила она, слегка приобняв своего родителя. – Но что с тобой, батюшка?
– А, это… - князь очертил жестом своё лицо и отмахнулся. – Проделки красных. Расскажу потом. Вскрылся настоящий заговор! Пойдём скорее, я хочу выслушать твою историю.
– Подожди, батюшка. Я пришла не одна. Со мной мой друг Тихон из Мракгорода, благодаря которому я не только добралась сюда без единой царапины, но и была спасена от страшной смерти в лапах заговорщиков!
– Тихон из Мракгорода? Не тот самый Тихон, который победил в математическом состязании самого Добромысла из университета Черноречья? Пойдём скорее, Тихон, тебя мне тоже нужно выслушать.
– Здравствуйте, верховный князь Славославья и подземелий, победитель…
– Давай скорее в шатёр, сейчас не время перечислять мои титулы, - потребовал князь своим мягким приятным баритоном.
Когда они вошли внутрь княжеского шатра, Велемира начала рассказывать первой, а Геометр разглядывал верховного князя, которого видел впервые в жизни, и не мог поверить своим глазам. То был крепкий молодой мужчина. На голове густые светлые волосы – первый признак того, что он не являлся потомственным жителем подземелий – зато глаза карие, зрачок небольшой. Следовательно, кровь коренных аристократов в нём всё ж таки текла. Пересвет наверняка взял себе в жёны знатную особу, чтобы закрепить за собой права на княжеский престол.