Легенда о трёхглавом змие
Шрифт:
– Ммм… Узнаю этот взгляд. Герой спасает её от злодея, и девушка не замечает, как попалась в сети. Классика. – тянет Радим. – Смертная подружка? Весьма мило.
– Не тронь её! – рычу я.
Радим ухмыляется.
– Как скажешь, дорогуша, – брат щёлкает пальцами. Оставшиеся мертвецы откликаются на его зов.
– Разорвать смертную! – приказывает он покойникам, вынося приговор Феодоре. Мертвецы с завываниями ковыляют в сторону девушки, та в ужасе пятится и смотрит на меня расширенными глазами.
Я-то братцу нужен живым, а вот Феодора – нет.
Ярость
– Смотри! Я же её не трогаю, – издевается он. – Но мы с тобой пойдём в другое место, и лучше тебе не сопротивляться.
– Феодора!
Девушку окружают мертвецы, она отбивается от них.
«Только выживи, умоляю!»
Радим шепчет знакомое заклинание на древнем языке. Чёрная магия! Он создаёт портал из тени и тащит меня туда. Я мысленно бранюсь на чём свет стоит.
Мне на помощь спешит Ратмир, он протыкает Радима мечом. Тот в замешательстве всего мгновение, но мне хватает, чтобы вырваться. Мой спаситель быстро оттаскивает меня от воронки из теней, заглядывает в глаза.
– Найди меч, ты справишься, я верю в тебя, – наставляет он. С силой отшвыривает меня в сторону дома, а сам поворачивается к взбешённому брату, толкает его в портал, и… они исчезают во тьме.
«Прошу… Прошу, только не это! Не оставляй меня!» Отчаяние прижимает к земле, горький ком подступает к горлу. Но мне не свойственно плакать.
«Прошу, не забирайте у меня Ратмира… Не уходи от меня», – молю я.
Слышу пронзительный крик Феодоры. Перевожу растерянный взгляд на неё. Точно! Я забыл, ведь девушку схватили мертвецы! Они намереваются разорвать её, а один, гад, вгрызся в ногу. Мариан пытается помочь, но и его схватила какая-то тварь, вонзает вонючие зубы в плоть. Потерять ещё и их? Нет!
Пелена злости затмевает разум, я больше не сдерживаюсь. Внутри меня пробуждается огненный поток. Направляя этот свой жар, создаю огонь силой мысли. Рычу, словно дикий зверь. Весь мой гнев обрушивается на ходячих мертвецов, и они одновременно вспыхивают в пламени. Мариан подхватывает Феодору и уносит в сторону. Я изрыгаю всю ярость и боль, что разрывают сердце, разрушительная волна огня, исходящая из меня, обрушивается на всё вокруг. Мертвецы в мгновение ока превращаются в пепел.
Я бы сжёг их и раньше. Но пробуждать свой внутренний огонь в Царстве Живых – нельзя. Слишком опасно! Если бы не Радим, Мариан сам бы разобрался с восставшими трупами.
Какое-то время я стою в огне и прихожу в чувство. Даже не замечаю, как горит на мне одежда. Мариан закрыл собой Феодору, ему даже в человеческом обличье не страшен мой огонь. Какое же облегчение, что девушка жива… пусть ранена, но – жива. Бегу к ним и тут замечаю, как Феодора с ужасом глядит в мои змеиные глаза, а затем начинает пятиться прочь.
Значит, всё-таки она меня боится. В этот момент
Глава 12
В глубине души всегда мечтал познать это ощущение под названием взаимная любовь. Чтобы человек испытывал ко мне чувства и я был нужен ему вне зависимости от того, кем являюсь, несмотря на все мои недостатки. Я преподнёс бы весь мир своей второй половинке! Вручил бы ей свою любовь, защиту, преданность, а главное – своё сердце. Мы бы день ото дня наслаждались друг другом. Хотя бы раз испытать то самое опьяняющее настроение влюблённости без страха из-за своего естества! Увы, такие, как я, обречены на одиночество, нам не дано быть любимыми.
Раньше я всегда тянулся к людям, хотел дружить с ними, любить, как они, просто быть с ними рядом. Но раз за разом они вонзали мне нож в спину, разбивая бессмертное сердце на части. Со временем я понял, что людям нельзя доверять. Им действительно лучше не знать о моём существовании. Любовь – самое могущественное оружие, её удары – сокрушительнее всего на свете, и боль разбитого сердца не утихает и тысячи лет спустя.
***
Льёт дождь, капли барабанят по крыше автомобиля. Моей дорогой тачке тоже досталось, она в ужасном состоянии. Мертвецы сильно помяли её, расцарапав железо и разбив лобовое стекло. Я один в машине, припаркованной возле заправки, стараюсь ни о чём не думать. Глаза закрыты, сосредотачиваюсь на звуках дождя.
Я ранен, надышался трупным ядом, измотан, одежда практически сгорела и болтается на теле жуткими лохмотьями, а самое ужасное – мне страшно. Страшно за Ратмира, ведь я потерял его, остался один. Мы всегда должны быть вместе, втроём! Именно втроём защищать Мариана и оберегать его ценою собственных жизней.
Теперь я вынужден охранять Мариана собственными силами, и это та ещё задачка. Не дать Радиму себя изловить, найти древний меч… Будто мне известно, где он! А ведь я самый младший и слабый из братьев.
Открываю глаза. Уже светает, но здесь никого, кроме нас троих. Снаружи Мариан пытается успокоить Феодору, та кричит на него в ответ. Девушка выглядит ужасно: испуганная, в рваной одежде, вся израненная и искусанная мертвецами. Мариан не может её отпустить в таком состоянии. Он считает, что должен ей помочь. Феодора – человек, и её раны надо срочно промыть и обработать, иначе в кровь может попасть трупный яд. Или уже попал!
По-хорошему, нам лучше избавиться от смертной как от свидетеля. Она нам больше не нужна. Радима девушка не интересует, а нам будет только мешать. И сама Феодора, похоже, хочет уйти. Я нарочно не вслушиваюсь в их с Марианом разговор, предпочитая звуки дождя. В принципе, понять её можно – столкнулась с чудовищами и дважды чуть не погибла по их вине. Но чего я никогда не пойму, так это почему чудовище – это я. Только из-за того, что превосхожу людей по силе? Не такой, как они? Бессмертный? Даже в истинном облике считаю себя прекрасным созданием. По-своему прекрасным: могущественным, полным огня, очаровательным существом.