Легенда Рока
Шрифт:
Энергия от нашего контакта побежала по моим рукам, распространяясь по каждой вене, по каждому нерву. Я устремил глаза вниз, чтобы насладиться видом ее прекрасного лица.
Атмосфера сменилась, мы держались друг за друга по причинам, не имеющим ничего общего с самолюбием или гневом, или всем, что связано с похотью.
Огонь и лед.
Жара и холод.
Любовь и ненависть.
Наши глаза встретились, смех превратился в настороженную, напряженную тишину. Пайпер хныкнула — нервный, отчаянный звук, который я хотел
Пайпер выгнулась от меня, как будто ее голова пыталась приказать остальному телу отступить, но сообщение не дошло до получателя — ее ноги так и не сдвинулись. Мои руки бродили по ее бокам, останавливаясь на заднице, чтобы плотнее прижать к телу и продемонстрировать доказательство моей заинтересованности.
Мы подходим друг другу. В совершенстве.
Даже после стольких лет.
Пайпер тоже это почувствовала?
Если нет, то я запросто это докажу.
Я продвинул Пайпер на несколько шагов назад, пока она не уперлась в подлокотник дивана.
— Я… Мы не должны, — выдохнула она.
— Да. Должны, — еще одно рычание, первобытное и собственническое, поднялось внутри меня, когда я приподнял ее. Длинные ноги обвились вокруг моих бедер, прижавшись именно там, где мне это было действительно необходимо. — Мы определенно должны.
Наши рты были на расстоянии сантиметра друг от друга, ее дыхание овевало теплом мои губы, и я вдохнул ее запах. Сладость и что-то покрепче. Как будто она прикончила перед шоу сет из шотов — «Б-52» или, может быть, текилу и зажевала все это мятной жвачкой. Ее любимой — я помнил.
Блять, как же я скучал по этой девушке!
Где-то за закрытой дверью раздался достаточно громкий взрыв, от которого Пайпер подпрыгнула.
— Все в порядке, — успокоил я. — Просто рабочие прибирают пиротехнику.
Но момент был упущен.
Пайпер вздрогнула, уткнувшись лбом мне в плечо, расцепила ноги и скользнула вниз. Мой член пульсировал, пытаясь пробить себя путь.
— Мне... мне нужно идти.
— Нет, не уходи. Мне не следовало этого делать, прости.
Она склонила голову в сторону, посмотрев на меня со всей серьезностью.
— Нет, ты так не думаешь.
— Не думаю, — я ухмыльнулся ей. — Ты права. Мне не за что извиняться.
Она издала задушенный звук из задней части горла, как будто не знала, бежать от меня или притянуть для поцелуя. Я проголосовал за предпочтительный мне вариант.
— Мне действительно нужно идти.
Не такой ответ я выбирал.
— Пошли вместе, — спустя шесть лет я не был готов отпустить ее так легко. Куда бы Пайпер ни направлялась, я хотел оказаться там.
Она отрицательно покачала головой.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Почему нет?
— Почему нет? — она повторила, медленно моргнув. — Ты действительно спрашиваешь меня об этом?
Ершистое негодование Пайпер должно было осадить меня — но нет. Я впитал его с улыбкой, любуясь, как она защищалась, хотя меня раздражало, что она видела необходимость защищаться от меня. Не то чтобы ее можно было за это винить.
— Да. Прошло много времени. Нам нужно столько всего наверстать. Я хочу знать, чем ты занималась последние несколько лет.
Шесть. Лет.
И с кем она этим занималась.
Она думала обо мне, мечтала обо мне?
Она по мне скучала?
Гнев закипал в моем нутре, но ему некуда было выплеснуться. Он просто сидел, гноясь, пока я засматривался на Пайпер Гастингс.
Потому что вся злость была направлена внутрь. Каждый упущенный момент с этой женщиной — моя гребаная вина.
Пайпер закрыла глаза, нахмурив брови, пока в ее голове шла молчаливая битва.
С кем она боролась?
Я бы хотел, чтобы она сражалась со мной. В боях всегда есть триумфаторы и проигравшие. Победители и побежденные. Если Пайпер желает битвы, я готов запрыгнуть в чертов ринг.
Мне потребовался всего один взгляд на Пайпер, чтобы избавиться от изощренного притворства, которым я обманывал себя, полагая, что прекрасно справляюсь без нее.
Это не так.
И в годовщину дня, когда я ее потерял, возможно, у меня появится второй шанс.
Второй шанс для нас — самый настоящий приз.
Я был слишком глупым, чтобы понять правду шесть лет назад.
Слишком глупым, слишком эгоистичным, слишком самоуверенным.
Но прежде чем я успел попросить ее об этом, синие глаза широко распахнулись, разглаживая складку на ее лбу. Решение принято.
— Лэндон, если бы ты заслуживал знать, то уже бы знал.
Ее голос был мягким эхом всех интимных шепотов, которые когда-то проходили между нами. Мягким, но жестким. Непреклонным. Прорезающим то немногое, что осталось от моей совести, с легкостью пронзающим мою душу.
Нельзя было отрицать, что она была права. Чертовски права.
Шесть лет назад я обменял интимный шепот Пайпер на барабанное соло в центре сцены, ее ослепительные улыбки на анонимное обожание миллионов безликих фанатов.
И у меня хватило гребаной наглости просить что-то у Пайпер!
Я не заслуживал ответов на свои вопросы.
Я не заслуживал доступа ни к ее телу, ни к ее мыслям.
Деньги и слава не были достойной заявкой для такой женщины, как она. Независимо от того, сколько у меня было рекламных щитов или сколько нулей я прибавил к своему банковскому счету — я бы все равно после всего ее не заслуживал. Я потерял это право давным-давно, когда ушел без оглядки, потому что боялся, что если повернусь хотя бы на долю секунды, то не смогу ее оставить. Никогда.