Легенда сумасшедшего
Шрифт:
— А ты откуда такой умный? Курить есть?
— Я из долины Маринера, — ответил я, подойдя поближе и протягивая ему свою пачку сигарет «Красная Планета».
— Эко тебя занесло-то, братишка, — присвистнул он.
Наконец я разглядел его в тусклом красноватом отсвете дифракционного ночного сияния: из-под хищного скоса козырька десантного шлема на меня глядело почти детское лицо с веснушками и небольшим родимым пятном на левой щеке, по форме напоминающим не то подкову, не то полумесяц. Глаза были светлые и блестели в прищуре с юношеским нахальством.
— Это не меня занесло, — ответил я, слегка улыбнувшись, — это отдыхающих понесло, а я на службе, как видишь.
— Ну понятно, — кивнул он, нахмурясь для солидности. — У вас прикол такой: нынче здесь — завтра там.
— А вы из казарм не вылазите, — парировал я.
— Работа такая, — как-то очень по-взрослому устало сказал он.
— Что тут у вас? — поинтересовался я.
— Ликвидация банды, — лаконично ответил он.
— Там, в башне, заперли моего друга. — Я тоже прикурил от вольфрамового элемента, стараясь держать сигарету зажженным концом внутри ладони. — И он из Охотников — мой друг.
— Слышал я, — ответил он. — Ща, наши подойдут…
— Слушай, парень. — Йорген наконец-то поднялся, озираясь по сторонам. — Ваши пока подойдут, свист на горе раком встанет, у них, видать, там тоже есть чем заняться, — может, ты нас прикроешь из пулемета своего красивого?
— Да ну вас на хрен, — услышали мы в ответ. — Они тут лезут со всех щелей, а боекомплект я не рожаю, что вам — подождать влом?
— Мы аккуратненько… — попытался я оправдаться.
— Ага, — он скептически кивнул, — видали мы тут аккуратных: у наших потери — четверо за сутки, а эти прут и прут…
Он тоже держал сигарету в зажатом кулаке, огоньком внутрь. Я знал, что каста паладинов всегда отличалась упрямством и некой религиозной верой в так называемые приказы. Я знал, что приказы — штука важная: сам их отдавал и злился, если не выполнялись, но по ситуации зачастую виднее, а главное — целесообразнее.
— Ладно, — махнул я рукой. — Йорген, вы тут пока потусуйтесь, а я сгоняю к нашим, в котельную их пристрою. Хорошо? А если вдруг придет подкрепление — ты мне сразу свистни…
— Нет, давай я с тобой… — начал было Йорген.
— Ты без меня не можешь уже? — насмешливо спросил я. — А потом, ты тут мне нужнее, да и «Ящера» прикрой, если что…
— Да я без тебя жил и еще сто лет… — возмущенно начал Йорген, но я его уже не слушал.
Я, пригнувшись, стал передвигаться вдоль забора с кольцами колючей проволоки, висевшей на стальных проводах с фарфоровыми изоляторами. На некоторых столбах попадались выцветшие таблички с черепом, в который била зигзагообразная молния, и надписью: «Внимание! Напряжение, опасное для жизни — 380V».
А возле прорехи в ржавых кустах из проволоки, куда я так стремился, виднелась другая табличка, которая смотрелась уже неактуально: «Объект стратегического значения проекта „Терра-2“, охраняется армейскими спецподразделениями».
Если кем и охранялась сейчас эта территория, то уж явно не военными, а в лучшем случае не добрыми церберами…
Добежав, пригибаясь, до прорехи в изгороди, я проник на территорию климатической установки. Она действительно напоминала небольшой городок или крупную заводскую территорию с парочкой площадей, напротив одной из которых окопался «Ящер», со своими улицами, переулками, подворотнями.
Прямо передо мной лежали выходящие из ближайшего трехэтажного корпуса поржавевшие рельсы заводской узкоколейки, на которых, грузно покосившись, стоял разобранный почти до каркаса тепловоз.
К кисловато-затхлому воздуху примешивался застоявшийся аромат креозота и засохшего мазута. Еще пахло ржавчиной и пылью.
Я проскользнул между тепловозом и ржавыми контейнерами и прижался спиной к углу соседнего корпуса, окна которого начинались на уровне третьего этажа, почти под самой крышей, и пестрели выбитыми осколками стекол, покрытых рыжеватой пылью.
Оглядевшись по сторонам, я вынул неизменного своего помощника: щуп с видеокамерой, — и некоторое время изучал в экранчик КПК пространство за углом корпуса. Затем прошмыгнул за угол, стараясь держаться под прикрытием мусорных баков.
Вот такими короткими перебежками я добрался до северной стены котельной, в которой была заколоченная оцинкованная дверь с ветхой табличкой: «Помещение категории „У“. Вход строго по служебным карточкам».
Я стал обходить котельную против часовой стрелки, изучая любой угол видеощупом.
Наконец перед пакгаузом, среди беспорядочно разбросанных контейнеров, я заметил силуэты дромадеров с накидками маскирующих попон и фигурки туристов.
Полковник и Азиз охраняли группу, а Сибилла заняла позиции на одном из контейнеров: все же она умная девчонка.
Я выпрямился во весь рост и помахал рукой.
Затем мы с Сибиллой пошли осматривать помещение: оно состояло из реакторного блока, котельного зала и генераторной комнаты. Небольшой склад выходил к дверям пакгауза и был пуст. Колотый бетон, битое стекло, какие-то тряпки и рваные пластиковые упаковки — все как всегда. Пристрелили парочку крыс и оставили истекать кровью на полу. Реактор был частично разрушен и не работал, генератор разобран на полезные запчасти. В целом котельная производила благоприятное впечатление — позариться тут было нечем.
— Заходите, — махнул я туристам, выглянув из дверей пакгауза.
Ирина заехала на склад самая последняя. Спрыгнула с седла и стреножила верблюда. Я ее поджидал, напряженно прислушиваясь к ночной тишине, — выстрелы были где-то совсем далеко. Туристы располагались прямо на складе — полковнику и Азизу я объяснил, что надо было делать.
— Ира, — позвал я негромко.
Она подошла ко мне, протиснувшись между верблюдами Дроновой и Лайлы.
— Я пойду, Ир, — сказал я, глядя ей в глаза. — Там Йорген и Сенька… мы там паладина одного встретили, он нас прикроет, подкрепление обещал — в общем, ситуация под контролем…