Легендарь
Шрифт:
Особенного смысла во всем этом было мало (если он имелся вообще), и вывесок никто, похоже, вовсе не читал, ну, разве только простаки-приезжие, как Крамугас, да дети, постигающие тайны писаного слова, и смотрелись транспаранты, может, и не слишком обольстительно, зато повсюду изобильно прикрывали, затеняли или просто подменяли некие убожества архитектурных форм, которые нетрудно было, при желанье, угадать.
Да, у нас на Бетисе-0,5, с завистью думал Крамугас, такие-то вот глупости не вешают на стены, видимо, боятся, а здесь — вешают. Должно быть, от передовитости и глубины идей.
Но понимать он и не собирался — это, что ни говори, покуда вовсе не укладывалось в его робкие, но далеко нацеленные планы. Понимание приходит, когда больше не на что уже надеяться. Когда душа обрюзгла и ее переполняет скепсис…
Вот потому-то для восторженных туристов и убожества архитектурных форм смотрелись несравненным чудом.
Дома на Цирцее-28 вздымались выше километра. И во всех этажах кто-нибудь да жил, либо делал вид, что усердно живет, либо заправлял делами всяческих контор, коих на планете тьма плодилась.
Народ извечно обитал в предметном изобилии и в страшной суете.
Это Крамугасов пыл немного охладило.
Но, хочешь или нет, Цирцея-28 изумляла. И не тем, нембыть должны окольные миры вроде Бетиса-0,5, а тем, чтоони случайно, по неразуменью, пропустили. Хотя… случайно или нет — вопрос довольно спорный…
Ясно было одно: попавший на Цирцею-28 шалел беспричинно и сразу.
Был в ней безусловный притягательный момент. А кто же втуне не желает блуда?!
Здесь он был в натуре и, как говорится, налицо. Да и не только он: здесь била жизнь ключом, простая жизнь, всем посторонним мнящаяся сказкой.
Тоже — планета крылатой мечты. Чьей-то там… На свой, бедовый, лад.
Цирцея-28 никогда не относилась к чересчур уж старинным мирам, когда-то основанным — себе на радость — Матушкой Землей. Бетис-0,5 был, например, существенно древнее.
Однако молодые поселения растут и расцветают, как известно, будто на дрожжах, так что волшебный взлет Цирцеи-28 никого не удивлял.
Бывает и похлеще, уверяли знатоки. А вот надолго ли такая благодать — другое дело.
Пока же на Цирцею-28 отовсюду каждый день слетались все кому не лень, и она всех пока терпела.
Уникальный мир!
Не имея своих собственных — пригодных для восторженного почита-нья — памятников старины, Цирцея-28 им взамен воздвигла памятники сверхноваций, которые неистребимые туристы посещали с рвением, достойным всякой похвалы.
Дома несусветной высоты (причем равноэтажные как непосредственно на воздусях, так и в глубинах, под землею); эстакады в столько ярусов, что голова кружилась, ежели смотреть в упор; разнообразные цирцеехордовые и центрические блицподземки; полирельсовые топ-топ-трассы; линии суточной телепортации (частенько, правда, барахлившие и, так сказать, портавшие людей в момент и, главное, неведомо куда, нуда ведь и Матушка Земля, святыня из святынь, отменною работой аппаратов не могла похвастать, хотя именно там эту новинку и пустили в оборот когда-то, музейно оприходовав как «самопальный самопёр подкласса Ж»);курорты на произвольных уровнях; нудистские читальни и бесподобные торговые ряды с ристалищами; шустрые мнемотакси; шиш-плазмоклизматроны для любых непредсказуемых житейских нужд — все было на Цирцее-28. Даже упомянутые городские транспаранты.
Она же этим ничуть не гордилась — просто-напросто существовала, как бы и не замечая всех своих богатств.
Что было ценного. в истории Цирцеи-28?.
Если честно, то, как ни странно, — ничего.
Не только ценного, но вообще — хотя бы мало-мальски интересного. По крайней мере, для залетного историографа со стороны…
Миров вроде Цирцеи-28 во Вселенной наблюдалось много. По заложенным потенциям, само собой.
Другое дело, что лишь штучные из них развивались быстро, тогда как остальные навсегда переживали прогрессивно-тягостный застой.
Впрочем, что бы там ни говорили, Цирцея-28 среди них всех какой-то ужасающе-особой роли не играла. Старожилы этого не помнят.
Конечно, местные, а тем паче — отечественные именитые историки старались всячески превознести свою планету — право, кто же их осудит? — но, увы и ах, все сверхнаучные потуги завершались лишь заманчивыми обещаниями выявить однажды нечто, отчего Вселенная, завидуя, протухнет. Или скособочится. Не в терминах вопрос.
Вкратце этапы истории Цирцеи-28 были таковы.
К тому времени, когда сюда прибыл первый космоплан с Земли, авантюристы в метрополии уже не то чтобы совсем перевелись, но как-то беспардонно измельчали.
Потому и вдумчивое изучение, и описание, и освоение планеты шло вполне пристойно, подавно готовой схеме, каковая Матушкой Землей была в сердцах заведена для всех обнаружаемых миров.
В начальный период планета накапливала силы, почти не напоминая о себе.
Своей, от сотворения, разумной жизни на Цирцее-28, как и в прочих уголках Вселенной, не существовало, так что препятствий в пору возведенья протогородов достойным первопоселенцам никто коварно не чинил.
Обстраивались тихо, мирно, благородно.
Поначалу города были маленькие — под стать и населению планеты.
Их так, любя, и называли: «Вшивые подворья».
Да вот беда — уж чересчур целительным, благословенным оказался здешний климат, в остальных частях Вселенной поискать еще такой.
И, едва сделалось о том известно, хлынул на планету могучий и лютый поток восторженных переселенцев. Настоящих пионеров от комфорта.
И они свое не упустили: повседневный быт обставили на самый что ни на есть бедовый лад, ловко утвердив все то, к чему были привычны прежде у себя, и то, о чем несбыточно до этих пор мечтали.
На том доисторический период завершился.
Зато весь период новейшей истории прошел на редкость суетно и бестолково, вернее, еще не прошел — он продолжался! — но то, что было — это было, а день нынешний никак не желал признавать, что является не только славным продолжением вчерашнего, но и предтечей завтрашнего, которому, судя по всему, ничем не грозило отличаться от времен минувших.
Поначалу чутким благодетелем Цирцеи-28 был некто Блямбжизохер. При нем планета мудро процветала. Всех сажали скопом, но — с разбором.