Легенды Белого дела
Шрифт:
В начале 1914 года семья Марковых переехала в только что построенный в модном стиле «модерн» шестиэтажный доходный дом на улице Бассейной, 58, в центре Петербурга. Мирная служба, счастливая семейная жизнь… Трудно предположить ныне, как сложился бы жизненный путь генерала в дальнейшем. Возможно, он остался бы в истории русской армии как выдающийся военный ученый, преподаватель, генштабист. Но Первая мировая и начавшаяся следом за ней Гражданская рассудили иначе. 21 июля 1914 года, через четыре дня после объявления мобилизации южных округов, Сергей Леонидович был командирован в Киев для получения должности военного времени и 22 июля стал начальником отделения управления генерал-квартирмейстера штаба главнокомандующего Юго-Западным фронтом. 27 июля Марков прибыл в штаб, которым руководил уже хорошо знакомый ему по ГУГШ генерал-лейтенант М. В. Алексеев. Он поручил Маркову должность начальника разведывательного отделения
Начались боевые будни. 22 октября полковник был переведен на должность начштаба 19-й пехотной дивизии, которой командовал в то время генерал-лейтенант Г. Е. Янушевский [26] . Дивизия принимала участие во всех тяжелых боях осени 1914 года — блокаде Перемышля, ноябрьских сражениях в Карпатах… А 7 декабря 1914-го приказом № 697 по 4-й стрелковой бригаде полковник Марков был назначен начальником штаба этого соединения, входившего в состав 8-й армии Юго-Западного фронта. Он уже многое слышал о бригаде, в которой ему предстояло служить. 4-я стрелковая, в мирное время квартировавшая в Одессе, еще со времен Русско-турецкой войны носила в армии негласное почетное наименование «Железной». Когда-то отстоявшая Шипкинский перевал, бригада (в 1915-м она была развернута в дивизию) по-прежнему считалась одним из самых стойких и боеспособных соединений и играла на фронте роль своеобразной скорой помощи — ее бросали на самые опасные участки, туда, где нужно было спасать положение или смело атаковать, не считаясь с потерями.
26
Григорий Ефимович Янушевский (1861 — после 1934) — генерал-лейтенант (1914). С августа 1914-го по июль 1915 года начальник 19-й пехотной дивизии. В Гражданскую войну служил на Украине и Юге России. С 1920 года в эмиграции. — Примеч. ред.
Начальником бригады с 19 сентября 1914 года был генерал-майор Антон Иванович Деникин. Раньше с ним Маркову встречаться не приходилось, хотя у них было немало общего — оба начинали со службы в артиллерии, участвовали в Русско-японской, служили в Варшавском округе, оба были выпускниками Николаевской академии Генерального штаба… Но первое знакомство оказалось скорее неудачным. Марков прибыл в бригаду вскоре после перенесенной операции аппендицита и сразу сообщил, что верхом передвигаться пока не может, а потому на позицию не поедет. Деникин и его офицеры разочарованно переглянулись, заподозрив в Маркове типичного «момента» — высокомерного генштабиста, в грош не ставящего «обычных» армейцев. Каково же было их удивление, когда вскоре «профессор» прибыл на позицию в какой-то повозке и, не обращая внимания на шрапнельные разрывы, со смехом заявил: «Скучно стало дома. Приехал посмотреть, что тут делается». Лед был сломан, и «железные» стрелки радушно приняли Маркова в свою семью…
За два с лишним месяца в должности начштаба бригады Марков удостоился ордена Святого Владимира 3-й степени (15 января 1915 года) и мечей к уже имевшемуся у него ордену Святой Анны 2-й степени (5 февраля). Еще через десять дней он сам попросил у Деникина назначить его командиром одного из полков бригады — 13-го стрелкового Его Императорского Высочества великого князя Николая Николаевича. Обстановка была при этом тяжелейшая: «железные» стрелки держали оборону в Карпатах, командир полка был тяжело ранен, все штаб-офицеры выбиты… В такой ситуации Марков стал настоящим спасением для полка. На протяжении всего 1915-го и начала 1916-го он прошел с 13-м стрелковым через все тяжелейшие бои Юго-Западного фронта, зарекомендовав себя образцовым строевым офицером — умным, волевым, решительным, беззаветно храбрым, не терявшим оптимизма даже в сложнейших ситуациях. Лишь однажды А. И. Деникин увидел Маркова подавленным — 21 мая 1915 года, когда рядом с ним оторвало снарядом голову командиру 14-го Сибирского стрелкового полка полковнику И. Н. Хурамовичу, а его самого с ног до головы обдало кровью погибшего офицера…
Боевые заслуги Маркова были отмечены высокими наградами — мечами к ордену Святого Владимира 3-й степени (25 июня 1915 года) и двумя Высочайшими благоволениями (10 января и 4 февраля 1916 года), но выше других были награды, украшенные лентой цвета дыма и пламени, — Георгиевское оружие (11 августа 1915 года) и орден Святого Георгия 4-й степени (17 октября 1915 года). Отныне Марков сочетал на своей шашке темляки Аннинского и Георгиевского цветов. А скромный белый крест с изображением Святого Великомученика и Победоносца Георгия он получил, согласно описанию подвига, «за то, что 29-го марта 1915 года, в районе д. Комарники, атаковал и взял после упорного боя высоту 783, чем в высокой степени способствовал овладению укрепленной позиции
Удивительно, но на протяжении почти года (!) Марков командовал 13-м стрелковым полком, так сказать, «неполноценно». Несмотря на многократные просьбы А. И. Деникина, его упорно не утверждали в должности полкового командира. И только 22 сентября 1915-го назначение состоялось. Но побыть комполка Сергею Леонидовичу пришлось недолго — в апреле 1916-го Ставка забрала его из строя в штаб. Причина лежала на поверхности — в армии уже ощущался огромный некомплект офицеров-генштабистов. Марков приложил все усилия для того, чтобы остаться со своими стрелками, но все было тщетно. Прощание было грустным. Перед тем как уехать к новому месту службы, Марков адресовал родному полку такой трогательный приказ:
«14 февраля 1915 года, то есть более 14-ти месяцев назад, я принял полк и ныне по воле начальства ухожу от Вас.
ПРОЩАЙТЕ, РОДНЫЕ. СПАСИБО ЗА ВСЕ.
Вечная слава да сопутствует полку.
Мне трудно передать мои чувства словами, дни, проведенные среди Вас, стрелки, для меня лучшее время жизни.
Да хранит Вас всех Бог.
Не поминайте лихом» [27] .
Двадцать восьмого апреля 1916 года Сергей Леонидович покинул Юго-Западный фронт. Его путь лежал на Кавказ, где сражалась 2-я Кавказская казачья дивизия — начальником ее штаба отныне предстояло быть Маркову. В дивизию входили четыре кубанских казачьих полка — 1-й Черноморский, 1-й Полтавский, 1-й Лабинский и 1-й Запорожский, а командовал дивизией 59-летний генерал-лейтенант Д. К. Абациев [28] . В феврале 1916-го дивизия покрыла себя славой во время взятия города Битлис. 12 мая Марков прибыл в расположение дивизии и приступил к исполнению обязанностей.
27
Марков и марковцы… С. 114–115.
28
Дмитрий Константинович Абациев (1857–1936) — генерал-лейтенант (1912). По национальности осетин, из казаков Терской области. С октября 1912 года командовал 2-й Кавказской казачьей дивизией, с июня 1916-го по сентябрь 1917 года — 6-м Кавказским армейским корпусом. В Гражданскую войну — в Белой армии. С 1920 года в эмиграции в Югославии. — Примеч. ред.
Для Кавказского театра военных действий весна — лето 1916 года были жарким временем. Турецкая армия пыталась взять у командующего русской Кавказской армией генерала Н. Н. Юденича реванш за страшные поражения прошлых кампаний: возрожденная после разгрома 3-я и свежая, закаленная боями с англичанами 2-я турецкие армии предприняли попытку мощного наступления. Поначалу им сопутствовал успех, русские войска вынуждены были отойти на государственную границу. Но в итоге эта попытка турок добиться победы, как и все предыдущие, закончилась крахом. По итогам Огнотского сражения от 150-тысячной 3-й турецкой армии осталось 36 тысяч человек, от 120-тысячной 2-й армии — 64 тысячи… 2-я Кавказская казачья дивизия тоже участвовала в этом сражении, познав и горечь июльского отступления от Битлиса и Муша в начале боев, и радость августовской победы.
Одиннадцатого октября 1916 года Сергей Леонидович был произведен в чин генерал-майора (со старшинством 6 декабря 1915 года). И одновременно… вернулся с фронта в тыл: Николаевская академия Генштаба настояла на том, чтобы талантливый преподаватель снова работал в аудитории со слушателями… Можно предположить, что в Петроград новоиспеченный генерал ехал в невеселом настроении. За годы войны Марков сроднился с фронтом, он был там в своей стихии. Преподавание в академии должно было казаться ему теперь задачей второ-, если не третьестепенной. Но приказы не обсуждаются. К тому же у перевода в столицу была, безусловно, и приятная сторона — встреча с матерью, женой и детьми, которых генерал не видел с начала войны.
Состав слушателей академии военного времени резко отличался от обычного, мирного. В аудитории — около двухсот закаленных боями поручиков, штабс-капитанов и капитанов, в большинстве раненых, многие — кавалеры боевых наград. Они с придирчивым любопытством смотрели на молодого генерал-майора с орденом Святого Георгия и шашкой, украшенной соединенными Аннинским и Георгиевским темляками. Поднявшись на кафедру и поздоровавшись с присутствующими поклоном, Марков произнес: «Прошу сесть, господа офицеры» — и заговорил четким, хорошо поставленным голосом: