Легенды и загадки земли Новгородской

Коваленко Геннадий Михайлович

Все же нарвские жители, которые тайно купили у новгородцев хоть какие-нибудь товары, были изрублены и брошены в озеро, а их владения вместе с домами были сожжены. Бедняков же и нищих, которые из-за страшного голода (усилившегося в то время) варили и ели трупы убитых, приспешники, по приказанию государя, убили и утопили убитых в реке, а все товары разного рода, принадлежавшие новгородцам, которые разыскали, снесли в одно место и сожгли…

… Когда государь Московии столь жестоко расправился с Новгородом Великим, его пригласил откушать архиепископ этого города (по-русски его называют владыкой). В час, назначенный для трапезы, он весьма бесцеремонно пришел, окруженный отрядом вооруженных приспешников. Во время трапезы он приказал совершенно разграбить храм Св. Софии, в котором была масса золота и серебра (в него почти все граждане сносили свои богатства как в наиболее безопасное место). Затем, когда трапеза была закончена, он содрал с архиепископа (который пригласил его откушать) все украшения и епископское облачение, говоря: «Менее всего надлежит тебе быть архиепископом, но скорее флейтистом или волынщиком, а также вожаком

медведей, обученных пляскам. Для этого лучше тебе взять жену, которую я тебе выбрал». Прочим же священникам и настоятелям монастырей, которые принимали участие в трапезе, он сказал: «Вас всех я приглашаю на свадебное торжество нашего архиепископа, но нужно, чтобы вы внесли необходимую сумму денег для подготовки к этому пиру». Все священники и настоятели были вынуждены отсчитать великому князю предписанную сумму, чтобы не быть совершенно ограбленным до мельчайшей монетки; под страхом пыток они отдали по настоянию государя все серебро, кто сколько имел. И вот, когда он выколотил из них и вымучил угрозами и пытками эти взносы, он велел привести жеребую белую кобылу и, указывая на нее архиепископу пальцем, сказал: «Ну, вот тебе жена, садись на нее и отправляйся в Московию, а там зачисляйся в труппу флейтистов и гитаристов, которые водят пляшущих медведей». Этот несчастный нехотя был вынужден взгромоздиться на брюхатую кобылу, одетый в рваные лохмотья, а когда он сел верхом, то, по приказанию государя, ему связали ноги под брюхом лошади; затем сам великий князь сунул этому архиепископу инструменты, вероятно, лиру, флейту, дудку и гитару, говоря: «Ну вот, у тебя есть инструменты твоего искусства, ведь тебе больше улыбается должность гитариста, чем архиепископа. Итак, упражняйся на этих музыкальных инструментах и отправляйся в труппу гитаристов в Московию». И тот был вынужден, сидя на кобыле со связанными под ее брюхом ногами, ехать по всему городу и дуть в волынку и пытаться наиграть песню на пронзительно свистящих дудках (никогда раньше не учившись подобной музыке). Таким вот образом упомянутому архиепископу Новгородскому, лишенному сана, ограбленному, потерявшему все свое добро, было нанесено несказанное бесчестие и позор.

Совершив это, он приказал монахов, игуменов, настоятелей монастырей и прочих церковнослужителей, лишенных всего имущества, предать смерти различными способами: изрубить топорами, заколоть пиками, утопить. После этого, схватив некоего знатного мужа по имени Федор Сырков, он приказал привести к себе в лагерь, расположенный в полумиле от Новгорода; тут он велел обвязать его поперек туловища длинной веревкой и бросить в реку Волхов. Когда он уже почти захлебнулся, его вытащили обратно, и великий князь задал ему такой вопрос: «Скажи мне, что ты видел на дне реки?» Тот ответил: «Я видел, как все демоны, великий князь, которые живут в этой реке и в озерах Ладоге, Сладоге и Вармине, собрались, чтобы похитить твою душу и увлечь ее в Тартар». На это великий князь возразил: «Верно ты сказал, я отблагодарю тебя за то, что ты не утаил от меня это видение». И тотчас он приказал схватить его и погрузить его ноги до колен в медный котел с кипящей водой и варить до тех пор, пока не укажет все свои сокровища; а был он очень богат и за свой счет основал и построил двенадцать монастырей. И так как он варился столь жестоко и без всякого милосердия, то указал он тридцать тысяч флоринов серебряной монетою. Наконец, по приказанию государя, он был вместе с братом Алексеем расчленен и брошен в ближайшую реку.

Жестоко разорив вконец этот замечательный город, древнейший и известнейший во всей Руссии, он отправился к обширнейшему городу Пскову, до известной степени похожему на Новгород, чтобы так же по-вражески расправиться с ним.

Энгельберт Кемпфер

Автор (1651—1716) — немецкий географ, натуралист, путешественник, учился в Кенигсберге и Упсале. В 1670—1690-х годах совершил несколько путешествий, в том числе в Персию и в Японию, которые описал в своих дневниках, частично изданных еще при жизни. Русский дневник его путешествия в Персию в 1683 году в составе шведского посольства Людвига Фабрициуса издан в Мюнхене в 2003 году как 6-й том его сочинений.

^{Антониев монастырь}

15[июня] в пятницу мы прошли 3 версты (в действительности же всего четверть часа ходьбы) до Новгорода, некоторое время подождали, пока воевода для торжественной встречи пришлет лошадей. Спустя 3 часа прислали трех лошадей, из которых только одна понадобилась для господина легата (посла), который поехал верхом, мы же до посольского двора последовали пешими; после того как воевода лично (нас) принял, он (двор) был поручен охране 6, а на другой день 12 стрельцов. (Нам) хотелось, чтобы наше дело было рассмотрено сразу же, однако воевода не смог отложить свои личные дела, которые у него были (еще) до (прибытия) нашего посла, поэтому он принялся за них, наши же, таким образом, были разрешены спустя два часа.

16 [июня] в субботу мы осмотрели город в сопровождении стрельцов, которые позволили нам пройти не далее середины моста.

19 [июня] во вторник господин шведский комиссар Хисинг (Hijsing) и господин Финхаген (Finhagen), следуя нашему большому желанию, препроводили в монастырь Святого Антония, расположенный за городом на этой стороне реки, несколько штофов вина и просили сообщить туда о нашем прибытии и восхищении их святыней. Затем мы поехали по реке (ради пущего удовольствия) и после того, как мы сообщили о нашем прибытии, вошли туда. Вскоре

мы, обнажив свои головы, оказались на площади перед монастырем (полевую сторону). Церковь находилась на площади далее чуть правее и была как бы двойной: в первую, построенную в длину, можно было смотреть сквозь широкую решетчатую дверь, а через боковое окно можно было рассмотреть гробницу святого, которая, однако, в эту церковь выходила лишь одной стороной, а располагалась в соседней церкви. Вторая церковь или вторая часть расширялась за счет проема, связывающего её с вышеописанной (первой). На востоке обе они были сводчатыми, и каждая сплошь от низа до самого свода была расписана историями (из) жизни Святого Антония, с прекрасными золотыми изображениями (иконами в окладах), перед каждым из которых стояли светильники с восковыми свечами. Особо примечательно, что здесь так же, как во всех их… Дверь перед алтарем была покрыта толстым слоем золота. Отцы (они ходили в таких же черных одеждах и шапках (клобуках), как и прочие здешние монахи), открыли нам дверь и позволили пройти в придел до других дверей, чтобы через них посмотреть на гробницу, но не дальше, после чего в оловянное блюдо, которое нам протянул один монах, мы пожертвовали несколько копеек. Тростник или камыш Святого Антония, который располагался над его гробницей, был снят и представлен нам для обозрения перед решеткой первой двери. Это был пучок камыша в обхват руки, длиной примерно в два или два с половиной локтя, с конца забранный в серебряный футляр или оклад.

Во внешней стене между обеими церквами или церковными дверями был открыт еще один кабинет, где на высоте одного с половиной локтя от земли был помещен камень Святого Антония, похожий на мельничный жернов или каменное колесо, вмурованный на четверть или треть, так что вершина округлой стороной была обращена назад. Это был камень, с одной стороны плоский и несколько овальный, сзади же округлый и выпуклый (с заостренной вершиной). Он был кругом обложен позолоченным пестрым венком или окладом и, кроме того, украшен изображениями Святого Антония и другими картинами. Перед ним стояли два высоких светильника, длина которых спереди и в плоской части равнялась 6, ширина — 5 пядям (span), а толщина — двум с половиной пядям. На светильнике, который располагался впереди, висела маленькая, наклеенная на доску, удлиненная бумажная табличка на русском языке, на которой коротко излагалась история его путешествия и жизни.

Тростник или камыш не как у нас, но это настоящий придорожный камыш… История, короче говоря, содержит в себе такое: Святой Антоний, после того как римская церковь отделилась от греческой, сел на большой камень и молил Бога о спасении от своих врагов… вместе с ним (сдвинулся), и он поплыл по волнам, схватил рукой за камыш и, поскольку камень двигался, он пользовался им вместо руля; свою же церковную утварь и книги он взял с собой в бочке. По морям он прибыл сюда, думая в первую очередь, на что решиться, чтобы достать бочку с церковной утварью.

Рыбак не захотел ему помочь в этом, поскольку они (рыбаки) умели ловить только рыбу… Суд согласился по его просьбе дать ему то, что он может покрыть шкурой животного. После этого Святой разрезал шкуру на ремни и охватил ими участок земли, где сейчас стоит монастырь.

Новгород, состоящий из множества окруженных деревянными стенами городков, раньше был больше, на что указывают расположенные вокруг него монастыри. Первая и самая большая часть расположена на противоположной стороне Волхова, где мы были размещены на посольском дворе (это теперь единственный каменный дом, состоящий из одной горницы и двух кабинетов); там же находятся Шведское и Любекское подворья (плохие деревянные дома), каждое недавно устроенное. Переулки (улицы) выложены длинными бревнами, там же располагается большой царский сад, который ежегодно на время, когда появляются плоды (на Троицин день), сдается в аренду тому, кто больше предложит на торгах, начиная от 5 до 600 имперских талеров. Из этого города по длинному деревянному мосту ходят в замок, который окружен со всех сторон великолепными белыми стенами и занимает большое пространство. Главная церковь, которая (находится) на том же месте, выделяется белизной и… великолепием позолоченной главы. В ней захоронены двое святых, которые за множество чудес очень почитаются русскими (белое облачение, которое за 24 часа было доставлено из Иерусалима, архиепископ ежегодно надевает во время церковных крестных ходов). В крепости живет митрополит, воевода Иван Васильевич Бутурлин, а также два дьякона или сенаторов канцелярии (которые… отправляясь в путь, сопровождаются 8 служителями с обнаженными головами). С двух сторон этой большой площади замка… расположен другой город, окруженный плохими деревянными стенами, а за ним — еще 3 маленьких.

20 числа в среду прибыл курьер (лейтенант) от нарвского губернатора и сообщил о прибытии губернатора Шперлинга и доставил господину послу милостивое послание Его Королевского Величества от 25 мая.

22 [июня] в пятницу я написал респонсории (ответы) сиятельному Бергенельму — полковнику Функену, полковнику Кронеману, генералу Шперлингу — сообщив, что к нам воеводой в качестве пристава был прикомандирован другой дворянин с 5 стрельцами. Вечером того же дня мы уехали, сели на нашу лодку и проплыли назад 2 мили до устья Ильменского озера, которое не могли пройти из-за встречного ветра.

Эрнст-Беньямин-Соломон Раупах

Автор (1784—1852) — немецкий педагог и драматург, уроженец Силезии. В 1804 году он приехал в Россию, в 1807 году занял в Петербурге место воспитателя в доме директора Липецких минеральных вод Ивана Николаевича Новосильцева. В 1816— 1819 годах он был профессором педагогического института. В 1819 году он стал профессором всеобщей истории в Санкт-Петербургском университете. В связи с возбужденным Магницким делом профессоров университета в 1822 году он оставил Россию и окончательно поселился в Берлине.