Легенды Львова. Том 2
Шрифт:
– Пан Юраш! – кричал голос. – Поднимитесь ко мне, потому что там, куда вы едете, только я вас смогу спасти.
– Кто меня зовёт?
– Я! – ответил голос.
Теперь сомнений не было: звал его висельник.
Мороз пробежал по спине Юраша, и он заколебался. Но голос настаивал:
– Доверьтесь мне. Я знаю, что вы едете к молодой жене Бартоша. Я вам хочу помочь.
Юраш пришпорил коня и выехал на гору. Висельник качался на виселице, виселица зловеще поскрипывала.
– Прошу: перережьте верёвку, на которой я вишу.
– Почему я должен это сделать?
– Чтобы спасти мою душу и ваше
– Откуда я знаю, что вы не врёте?
– А много ли вы видели мертвецов, которые разговаривают и двигаются?
– Честно говоря, ни одного.
– Тогда придётся поверить в чудо.
Юраш перерезал веревку, и висельник упал на землю. На удивление ловко он вскочил на ноги, отряхнулся, сорвал петлю с шеи и сказал:
– Ну, нам пора. Вы езжайте, а я за вами.
Юраш хлестнул коня, конь пошёл галопом, но мертвец не отставал ни на шаг. Он бежал трусцой, легко перепрыгивая любые преграды.
Ворота города в такое позднее время уже были закрыты, но Юраш знал, что со стороны Высокого замка есть в ограде отверстие, которого не успели ещё залатать со времён последнего казацкого штурма. Здесь возле стены он привязал коня к дереву, и они пролезли через ограду. Дальше шли вдоль стен, чтобы не попасть на глаза караульным. Вот и дом Бартоша с просторным садом.
– Дайте мне, пан, ваш плащ и шляпу, – сказал мертвец. – Я схожу на разведку.
– Если тебя увидит моя пани, то перепугается насмерть.
– Не бойтесь. Думаю, ваша дама сердца сейчас спокойно спит.
– Не может этого быть. Она меня ждёт.
– Сейчас сами убедитесь.
Мертвец набросил на плечи плащ Юраша, надел шляпу с пером и быстренько пошёл в сад. С балкона свисала лестница. Юраш затаил дыхание и следил, как мертвец в его плаще и шляпе легко взбирается по лестнице. И вдруг – что это? Только голова мертвеца оказалась на уровне балюстрады, из тьмы внезапно возникла какая-то фигура, блеснула шпага, и тело мертвеца, пробитое насквозь, упало с лестницы на землю и какое-то время лежало неподвижно. До тех пор, пока таинственная фигура, убедившись, что удар достиг цели, не исчезла.
Только тогда мертвец встал, подхватил шляпу и, пригибаясь под кустами, шмыгнул назад к рыцарю.
– Ну что? Убедились?
– Кто же это был?
– Её муж. Он вас заманил в ловушку.
– Какой ужас! – произнес Юраш. – Там, где лежали вы, мог лежать я.
– Поблагодарите Матерь Божью – это она велела помочь вам, чтобы я мог получить искупление за свои грехи.
Возвращаясь назад, они снова миновали Гицлеву гору.
– А теперь, прошу пана, повесьте меня снова, – попросил мертвец.
– Как же я повешу вас, если я перерезал веревку.
– Ничего. Я петлю сохранил, вот она, – сказал мертвец, вынимая веревку из-за пазухи и надевая её на шею. – Вам достаточно будет только соединить оба куска.
Когда рыцарь выехал на гору, мертвец сказал:
– А теперь позвольте мне одной ногой стать в ваше стремя.
Рыцарь вынул ногу из стремени, мертвец вставил туда свою, а руками схватился за перекладину. Только Юраш сомкнул вместе оба обрезка шнура, как мертвец выдернул ногу из стремени и опустил руки. Тело его закачалось, будто бы никогда и не покидало виселицы.
– Что я ещё могу для вас сделать? – спросил Юраш.
– Помолитесь
На следующее утро Бартош сообщил слугам и жене, что убил грабителя, который старался проникнуть через балкон в их дом. Все выбежали в сад, но нигде не нашли ни следа убитого. Ни единой капли крови. Даже на шпаге не осталось следов. А когда Бартош в ближайшее воскресенье увидел «убитого» в церкви, то потерял дар речи и долго ещё тёр глаза.
Олена, конечно, ни о чём не догадывалась, а Юраш отныне старался поглядывать на неё, только когда муж отворачивался.
Прошёл год. Однажды вечером возвращался Бартош верхом с охоты, и его дорога пролегала неподалеку от Гицлевой горы. Вдруг под ноги коню выкатился из кустов череп, жеребец заржал, вздыбился и сбросил всадника на землю, да так неудачно, что тот упал спиной прямо на острие металлического креста, который торчал из земли. Бартош умер на месте.
А ещё через год Юраш и Олена поженились.
Горб
В Яновском предместье жил себе горбатый музыкант Илько, который пользовался славой непревзойдённого скрипача. Да ещё и такой весельчак был, что только поискать – шутками будто из мешка сыпал. Как-то возвращался он с гуляния на Белогорще поздно ночью, а так как был уже порядком пьян, то и забрел на Яновское кладбище.
Весь день стояла жара, и все склепы отдавали теплом, которого набрались от солнца. Илько подумал, что при такой погоде не обязательно ему возвращаться домой, можно и здесь заночевать. Вот он нагрёб себе сена, которое здесь кто-то накосил, подмостил под голову скрипку и заснул.
А ровно в полночь заскрипели кресты, закачались гробницы, и стали из могил подниматься мертвецы. Илько спал так крепко, что ничего не слышал, но его громкий храп раздавался на всю округу.
Мертвецы собрались вместе, затеяли свой шабаш, одни пели, другие отбивали такт палками по жестяным козырькам, которые были на крестах, третьи танцевали. В этом ужасном грохоте и шуме простому смертному невозможно было что-нибудь услышать, но у мертвецов был кошачий слух. Вот они и услышали громкий храп, который мешал их танцевальному ритму. Подкрались они ближе и увидели под головой у музыканта скрипку, вытянули её и попробовали сыграть, но кроме беспорядочного скрипа никакого другого звука извлечь им не удалось.
Принялись они скрипача будить. Илько открыл глаза, ужаснулся такому чудному сну, и закрыл их снова. Только с третьего раза он понял, что это ему не снится и эти мерцающие фигуры обступили его со всех сторон на самом деле. Волосы у него встали дыбом, и он мигом протрезвел.
Мертвецы стали просить Илька сыграть им. Испуганный скрипач даже не думал перечить, – а то, чего доброго, ещё рассердятся и затянут его в могилу. Вот он взял скрипку и заиграл весёлую шумку. Мертвецы закружили в таком удалом танце, что деревья зашумели, ветер завыл и застонал. А музыкант знай играет, играет то польку, то коломыйку, то фай-дули-фай. Играл, играл, пока первые петухи не запели. Бросились мертвецы кто куда, да и с собой скрипача тянут, а тот не даётся, молится и просится, чтобы не брали с собой. Но мертвецы упёрлись и слышать не хотели, чтобы его отпустить, потому что им так его игра понравилась, что хотели бы слушать его постоянно.