Легенды нашего края. Пансионат для двоих
Шрифт:
У меня вместо одного дня одиночества появилось сразу три. Вспомнил про запущенные дела. Вот уже почти месяц я живу в роскошном двухэтажном доме пансионата «Лесное озеро», изображая из себя буржуя-миллионера. А ведь у меня в Хомутинино полуторка и ноутбук, куча долгов с обязанностями по сайту и рукопись. Все запустил – надо наверстывать.
Хватился – а у меня и ключа от старой квартиры нет. Потерял? Вот растяпа! Потом вспомнил – и новый прикид, и ключи от буржуйского дома, и безразмерную пластиковую карточку сбербанка –
Пошел в беседку. Иду и думаю – это что же такое получается: если сейчас все назад поменяю, то я оборотень? А если не поменяю, то буржуем останусь? Это хорошо или плохо? С одной стороны хорошо – шикарный дом, денег немерина куча, милая хоть не моя еще, но приручена. А с другой не очень – скучно, тоскливо, грустно таки одному три дня торчать без общения, дела и милой.
Ну, будь, что будет!
Пришел, поднялся в беседку, сел на скамейку, закрыл глаза, жду – бабка должна появиться. Меня охватило жгучее нетерпение: скорее перекинуться и домой – там, наверное, почты накопилось, за три дня не разобрать.
Полуденная жара бабьего лета спала, температура резко понизилась. Подступил озноб – или это от волнения?
Шорох одежды, шаркающие шаги… От этих звуков ощутил прилив воодушевления. Открываю глаза – Чокориха! Такая как есть, но без кувшина.
– Здравствуйте, бабушка!
Она усмехнулась:
– Я, наверное, желанна, как чума?
– У меня в той жизни, в квартире старой остались дела… Не могли бы вы меня на три дня возвратить туда?
– Дела-то сердешные как?
Я улыбнулся:
– С вашей помощью вместе спим, но еще не супруги.
– Ну ладно, сходи поправедай, – старуха махнула в лицо мне ладонью, чуть ли не пальцами в глаза. Я моргнул – скорее, закрыл их, а открываю – в беседке один. На мне не роскошный с искорками костюм, а штанишки охранника серо-синего цвета хаки и штормовка поверх толстовки. Что-то еще изменилось в окружающем мире – цвет и расположение облаков в небе? свежий ветер с севера?
Ладно, потопал домой – ни много, ни мало, а два с половиною километра.
Ветер трепал мои волосы, бросал холодную пыль с дороги в глаза. Кислый запах гниющей листвы из-под кустов обочины. В этом мире осень продвинулась дальше и набрала уже силу – с летом, похоже, у нее больше не будет компромиссов.
Дома все так, как оставлял, уходя – только пыли добавилось.
Первым делом компьютер открыл – почты не перелопатить.
Чтобы за трое суток вусмерть себя не загнать – часы работы и отдыха следует упорядочить. Примерно так – три часа работаю, три часа отдыхаю без всяких скидок на время суток. Из тушенки, овсянки и макарон сварил кастрюлю еды на сутки, которую можно без хлеба съесть. И приступил….
Погнали наши городских!
За три дня интенсивного труда я и почту всю разобрал, и на сайт кой-чего добавил, и рукопись страниц этак на восемь двинул вперед. Наконец,
Как обычно поднялся в три часа – опять почта, опять сайт, кое-какие проблемы в инете…. В шесть часов я выключу комп, позавтракаю, приберу себя и отправлюсь в волшебный мир Чокорихи. Любимая появится там после восьми….
Я в беседке. Сижу, наверное, полчаса с закрытыми глазами – никакой бабки. Что-то не так? Меня охватили озноб и страх, от которого похолодели руки и затошнило.
Может, я необдуманно бросил дом в пансионате и личину буржуйскую, чтобы отвлечься на запущенные дела в прежней жизни? Но ведь не подозревал, что эта отлучка может так катастрофически кончиться. Да и Чокориха сама благословила. В чем дело? Поменялись правила игры? Почему?
Я открыл глаза – толку не было их закрывать. Положил руки перед собой на столик беседки и сцепил пальцы, глядя на них.
Вот старая ведьма! Поди, тайно злорадствует, глядя на меня из своей деревянной статуи. Если она нарочно все это устроила, то это не значит, что мы с милой пешки в ее руках. Мы и без нее сможем устроиться! Нам нужно счастье, а не деньги.
Я усмехнулся. Кино закончилось – пора покидать зрительный зал. Было оно замечательным, только финал печальный.
Кто виноват? Ну, конечно же, старая вешалка!
Адреналин начал поступать в кровь с каждым ударом сердца: гнев – хороший его источник. Я спустился из беседки и подошел к деревянной Чокорихе, сидевшей на пне с кувшином в руках. На ее старческом лице разглядел ехидства ухмылку. Как будто бы ей доставляли удовольствие мои страдания.
Мне хотелось разбить ее в щепки – обида строго обходится с принципами.
Вобщем, поглумилась старая – разыграла со мной спектакль и снова в дереве замерла. Ничего не поделаешь, надо жить дальше с тем, что имею. Я таки плюнул ей в кувшин, который неполый, и отправился в пансионат – была надежда, что любимая приедет или придет туда, в наш дом.
Отойдя несколько шагов, вдруг обернулся: почудилось что-то – в выражении лица деревянной старухи застыло нечто вроде презрения.
Не было в «Лесном озере» моей любимой. Я долго сидел на скамеечке перед домом, который каким-то непонятным образом стал выглядеть совсем чужим, и облизывал горькие от слез губы. Значит, действительно сказка кончилась. А как было красиво!
Когда закончилось терпение и стал донимать голод, поднялся на трехступенчатое крылечко и громко постучал в дверь. Думал, хоть пуделек Прошка-Чапа отзовется – тишина.
Последняя надежда – набрал телефон милой. Но бесстрастный женский голос сообщил – телефон отключен, или абонент находится вне досягаемости.
По дороге домой из профилактория тешил душу воспоминаниями о буржуйской жизни, подаренной Чокорихой. А потом в селе встретил знакомого по прежней совместной работе в санатории. Он мне поведал такую историю.