Легенды о Граубергской страже
Шрифт:
Тут же ему, вероятно, предстояло, да ещё и в самое ближайшее время, стать настоящим воином – прикрывать спины друзей и бить врага в ответ. Бить со всей силы и делать это так, чтобы человек оставался лежать на земле. Скорее всего, все эти эмоции нашли отражение на лице Буста, так как Гришах толкнул парня в плечо, чтобы привлечь его внимание.
– Ты чего? У тебя на лице…
– А? – слова пса отвлекли его от размышлений. – Да что-то разволновался. У нас тут скоро первый бой, а я ни разу не дрался, чтобы так, ну всерьёз и насмерть.
– Да… –
– С женщиной? Это как?
– Ну вот слушай. Все мужчины когда-то ложатся с красивой девой в койку. Все мужчины рано или поздно берут в руки оружие. Будь это драка в пути, защита родного дома или военный поход. Только ночь с красоткой имеет более приятный конец по сравнению с грязным боем на мечах. Короче, я не оратор, и всё это вокруг просто жизнь. От этого никуда не отвертеться. Прикроем тебя. Ты не бойся.
– Спасибо, – ответил Буст. Неловкая, но искренняя речь стража немного успокоила его, заставив даже улыбнуться.
За это время солдаты Ордена на боковом дворе успели расположиться на ночлег, оставив охранять свой временный лагерь всего двух человек. Благодаря свету редких факелов на дворе и отличному зрению, Гришах мог точно разглядеть, что там происходит. Один из часовых заглянул в сарай, куда был упрятан важный груз, и практически сразу вышел оттуда, ругая всех известных ему богов. Затем он осмотрел двор и, найдя на нём ведро, вернулся в сарай. Через некоторое время он вновь оказался на улице, опорожнив его прямо за ближайшим углом. После этого солдат запер дверь на крепкую цепь и продолжил обходить территорию лагеря.
Второй часовой также совершал свой обход, возвращаясь из-за трактира. Солдаты делали это не особо охотно, подолгу останавливались на одном месте, перебрасывались шуточками, курили. Люди чувствовали себя расслабленно. Никто не ожидал нападения. Своя земля, да и до столицы всего пара десятков километров. От того, чтобы просто завалиться спать, их, скорее всего, останавливал приказ командира и необходимость охранять ценный груз.
– Думаю, у них там живой пленник, а может, даже несколько человек, – заговорил Гришах, – отобрать ценную добычу у врага – святое дело. Собираемся!
Буст сжимал в руке тонкую металлическую трубку и прятался в темноте конюшни. До его слуха доносилось пока робкое движение в стойлах и прерывистое ржание. Лошади, разбуженные неожиданным визитом, выражали своё недовольство, создавая вокруг лишний шум. А возможно, что им и не было дела до ночного визитёра и они просто инстинктивно ощущали нарастающее вокруг напряжение.
За несколько минут до этого Буст прошёлся по конюшне, приоткрывая в ней стойла. Трубка-шутиха в его руке должна будет напугать животных и устроить переполох вокруг. Где-то на улице Крепыш прятался за сараем в ожидании общего сигнала. На его плечах была самая важная часть спланированной операции. Взломать ворота сарая, вытащить пленника и вместе с ним сбежать из лагеря.
Операция начиналась по общему шуму в трактире. Гришах с помощью чёрного порошка должен будет устроить пожар и отвлечь тем самым людей Ордена. Одновременно с этим Буст взрывал шутиху в конюшне, Крепыш освобождал пленного, и после следовал общий сбор в лесу в назначенном и подготовленном заранее месте. Главное, чтобы всё прошло, как и было задумано.
Сигнал из трактира прозвучал неожиданно громко, и Буст чуть не выронил трубку из рук, подскочив на месте. Совсем рядом прогремел мощный взрыв, разбивая толстые стёкла и корёжа оконные рамы. На секунду показалось, что земля под ногами вздрогнула, и в воздухе стал отчётливо чувствоваться запах дыма. В это же мгновение лошадей в конюшне охватила паника. Животные стали метаться по стойлам, сбивать ограждения и с громким ржанием выбегать наружу. Буст спрятал в карман ненужную теперь трубку и поспешил убраться из конюшни. На улице творилось что-то невообразимое.
Двухэтажное здание трактира было объято огнём, языки пламени выбивались почти из всех окон сразу. Вокруг бегали люди, одетые лишь в нижнее бельё, и вовсе голые бедолаги с тряпками в руках. Мимо проносились лошади, кто-то пытался их остановить, кто-то бежал к колодцу за водой, а иные просто замерли на месте, завороженные ярким пламенем. Где-то мелькнула фигура Крепыша, но никто не обратил на него внимания. Солдаты со двора спешно поднимались, хватались за оружие и пытались спасти своих людей из трактира.
Здоровяк пробежал с телом пленника на плече мимо Буста. Тут же рядом мелькнул пёс, и они все втроём углубились в лес. Бежали до заранее подготовленной поляны в паре километров от опушки леса и их первой точки наблюдения. По пути Буст едва не задел установленную ранее ловушку, не заметив натянутую между деревьями нить.
До поляны добрались без происшествий. Вдалеке были слышны крики людей и можно было легко учуять дым от пожара даже на таком расстоянии. Пока за ними точно никто не гнался, и стражи получили шанс на короткую передышку. Ещё пройдёт какое-то время, прежде чем солдаты Ордена поймут, что случилось, куда сбежали враги, и пустят за ними погоню.
Морда Гришаха была вся в грязи и копоти. Уши прижались к голове, а сам он ошалело смотрел по сторонам, всё ещё приходя в себя от случившегося. На плече Крепыша висело тело с завязанными руками и ногами.
– Ты чего там устроил? – выпалил Буст. – Я даже не успел подорвать трубку-шутиху в конюшне. Лошади сами разбежались в страхе от твоего взрыва!
– Я? – пёс потряс головой. – Да выронил всю коробку с порошком в огонь, когда сбегал по лестнице. Сам чудом спасся да цел остался.
– Повезло! А теперь, может, посмотрим, кого хоть спасли? – Буст кивнул в сторону Крепыша.
Здоровяк поудобнее перехватил человека и опустил того на землю. Как оказалось, солдаты Ордена сурово обходились со своими заключёнными. Пленник оказался босым, а его руки были вывернуты под не самым очевидным углом и завязаны за спиной. Одежду заменял мешок из толстой грубой ткани, в котором были проделаны дырки для рук и головы. Голова была надёжно скрыта в мешке поменьше с парой отверстий для воздуха.
– Кто-то сильно разозлил Орден и Церковь, – прокомментировал увиденное Буст.