Шрифт:
Annotation
Приключения по мотивам серии игр Fallout (Fallout 1 и Fallout 2, если быть точным). Помимо знакомых по играм серии персонажей придуманы новые, в оригинальных играх отсутствующие. Например, пустынники.
Джоча Артемий Балагурович
Джоча Артемий Балагурович
Легенды потерянных земель
ЧАСТЬ 1. КОВЧЕГ.
В полумраке навигационного отсека царила странная тишина. Хотя нет, не тишина. Тот неуловимый фон не означал полное отсутствие звука. Он складывался из монотонного мягкого стрекотания вентиляторов, перемешивающих воздух, шуршания незакрепленных вещей, утробного, переходящего в вибрацию, постанывания обшивки и еле уловимого, почти музыкального пощелкивания приборов. Джефс уже настолько сильно привык к этим шумам, что в отсутствии каких-то
Последний живой человек погрузился в сон, и орбитальная станция Конкистадор в полном безмолвии продолжала свое многолетнее падение на планету Земля. Около двух дюжин мужчин и женщин застыли в камерах статиса. Кто знает, возможно, это были последние дети Земли. Люди различных наций, вероисповеданий и убеждений собрались на этом гигантском космическом ковчеге для совместной научной работы. Если бы им дали время, они, возможно, смогли бы найти ответы на извечные вопросы, мучившие человечество. Экспансия человека к звездам, новые жизненные пространства, проблема нехватки энергии... Наконец, революционная технология статиса, которая, как оказалось, прекрасно работала в условиях невесомости... Но война решила все эти вопросы самым жестоким и бескомпромиссным способом. Конкистадор и его экипаж на протяжении уже нескольких десятков лет продолжали свое путешествие даже не в пространстве, а скорее во времени. Кто-то верил, что им удастся переждать катастрофу, верил, что на Земле еще теплится цивилизация, и стоит только подождать, когда с поверхности придет челнок, и они возвратятся на родную планету. Были и те, кто видел во всей этой затее лишь отсрочку неминуемого конца. Какой смысл в таком существовании? Маловероятно, чтобы на Земле сохранились технологии и люди, способные вернуть их домой. А дождаться нового технологического витка цивилизации не сможет помочь даже рассчитанный учеными проект Большого Скачка. Но и те, и другие решили воплотить идеи самых отчаянных. Замкнутый цикл переработки отходов и циркуляции воды, поглотители углекислоты и оранжерея, системы терморегуляции и накопители солнечной энергии - всем этим станция обладала. Но этого просто не могло хватить на поддержание всех жизней в течении длительного времени. Впрочем, даже самым молодым из них не удалось бы дожить до расчетного срока. Оставалось одно - погрузить почти весь экипаж в статис и по специальному графику выполнять дежурство на станции минимальным количеством бодрствующих людей. Как бы совершенна не была бы техника, но эта мера была вынужденной, иначе они все могли в один прекрасный момент просто не проснуться. А так каждый из них шагал через месяцы и годы гигантскими шагами, и вырванные у статиса дни сливались для людей в рутинную череду дежурств. Редкие сложные ситуации на борту разрешались нештатным пробуждением нужных специалистов, что вносило приятное разнообразие в похожие друг на друга дни размеренного графика. Были и такие, кого не выводили из статиса годами. Драгоценные часы их жизней были слишком ценны, чтобы тратить их на дежурства и решение вопросов латания старенькой станции...
Навигационный отсек был мозгом Конкистадора. Именно сюда сходились все информационные линии от бесчисленных узлов гигантского организма станции. Обход жилых секторов, обязательные прием пищи и отправление естественных нужд, отслеживание показаний датчиков - вот и все, из чего состояло дежурство. Джефс уже причмокивал во сне. Ему снилось "вчерашнее" дежурство в компании с Моникой. Да, график предусматривал все - даже регулярный секс для снятия накопившегося стресса...
По степени загрязненности и запыленности различных элементов контрольного пульта можно было наверняка судить о важности тех или иных систем космической станции для ее экипажа. Те, что сверкали чистотой дисплеев и лоснились гладкими боками консолей - это то, что напрямую было связано с вопросами жизни и смерти экипажа. Другие же, наоборот, скрывались под толстым слоем пыли, и на их мутных дисплеях уже нельзя было ничего разглядеть. Подсистема связи с центром управления полетами относилась как раз к последним. Наверное, это было естественно. Незримая пуповина сигналов оборвалась еще несколько десятков лет назад, в тот день и час, когда вокруг этого пульта собрались чуть ли не все члены экипажа. С тех пор его популярность сошла на нет, и уже мало кто обращал на него внимание. Разве что компьютер станции и те немногие, кто еще верил в потенцию человечества. По иронии судьбы, как раз в тот момент, когда Джефс смыкал веки, унося на сетчатке отпечаток показаний приборов, на потускневшем мониторе системы связи проступили строчки сообщения компьютера. Будь монитор почище или соблюдай Джефс неукоснительно все пункты предписания, один из которых гласил, что консоль связи обязательна для контроля при любых обстоятельствах, возможно, все повернулось бы иначе.
Компьютер зафиксировал слабый всплеск сигнала на одной из рабочих частот. Программа, следуя заложенным в нее инструкциям, выдала контрольное сообщение экипажу. Компьютер замер, ожидая реакции от человека. Время шло, а указаний на стабилизацию сигнала не было. Станция уже покидала зону уверенного приема. Компьютер сделал запрос в банки данных, и одна из директив выдала указания на фиксацию вызова. Управляющие сигналы устремились
Профессор Торп отчаянно теребил свою седую бородку, обозревая бардак, царящий в навигационном отсеке. Напротив него сидел Джефс, одетый в скафандр. Только что снятый шлем он держал на коленях. Рядом суетились его напарник по дежурству Кит Рэмингтон и один из навигаторов Майкл Алистер. Джефс в очередной раз с надеждой взглянул на Торпа, пытаясь по его лицу определить, каково их общее положение.
– Значит, сектора три и восемь обесточены, а сектор оранжереи фактически уничтожен... Плохо, очень плохо... Сколько выдержат капсулы статиса без энергии? Когда начнутся необратимые процессы?
– Торп адресовал свои вопросы биомедику Карен Джонс.
– Состав геля начал претерпевать изменения фактически сразу после отключения энергии. Температурный режим также нарушен. Может быть, час или два, но не более. Дольше медлить нельзя..., - женщина хотела сказать что-то еще, но замолчала.
Джефс только что вернулся из разгерметизированных отсеков после осмотра повреждений. Несомненно, оранжерея потеряна, - думал он, - авария разделила станцию на две неравные части. Фактически, вся инженерия была сейчас недоступна экипажу. Попасть туда можно было только через открытый космос, каждый раз теряя толику кислорода на операциях шлюзования. Хуже было то, что часть статис-камер были обесточены в результате пробоя энерголинии, и наладить подачу энергии было проблематично. От этих невеселых мыслей его отвлек тихий голос Алистера:
– Мы можем вывести из статиса тех, кто находится в рабочих камерах, а затем перераспределить подачу энергии на обесточенные. Конечно, весь наш график летит к черту, но сейчас нам лишние мозги и руки не помешают. Боюсь только, что вновь нам всю статис-обойму не запустить. Восстановить обшивку тоже не в наших силах... Мы также ограничены в пище и кислороде.
– Да, дилемма... Если мы выведем значительную часть экипажа из статиса, то оставшихся ресурсов жизнеобеспечения надолго не хватит... А держать в обесточенных капсулах людей - значит убить их... Джефс, ответь-ка мне на один вопрос... Ты выяснил, что послужило причиной этой... катастрофы?
– Торп устало опустил свое худощавое тело в соседнее кресло и уставился на Джефса. На лице того выступила испарина, то ли от переполнявших его эмоций, то ли от напяленного на тело скафандра...
– Сэр, во всем виноват я...
– Джефс замялся, вдруг действительно осознав цену своего разгильдяйства.
– Джефс, сейчас не время разбирать, кто из нас виноват.
– Торп смягчился и опустил руку на плечо вконец поникшему инженеру.
– Рассказывай все по порядку...
...Моника призывно раскрыла алые губы и, оттолкнувшись от Джефса, медленно поплыла к потолку, на лету стягивая комбинезон. Джефс спохватился и стал неловко крутиться волчком, стараясь не отстать от нее. Моника хрипло засмеялась. Джефс чертыхнулся, запутавшись в липучках комбинезона. Девушка все смеялась и смеялась над его неловкостью. Джефс вдруг поймал себя на мысли, что в хохочущей под самым потолком отсека девушке есть что-то демоническое. Потоки воздуха, перегоняемые вентиляторами, шевелили ее рыжие волосы, словно пучки змей, а панели освещения высекали из ее глаз красные и зеленые искры. В довершение ко всему ее смех почему-то перешел сначала в какой-то дикий кашель, а затем в нестерпимый визг. Джефс неловко оттолкнулся от пола, зацепился комбинезоном за какой-то выступ и ударился головой в иллюминатор. Тот неожиданно лопнул, как мыльный пузырь, и в черную пустоту космоса с бешеной скоростью стал вырываться воздух. Горло сдавило удушье, а сорванный со стены баллон огнетушителя несся прямо ему в лицо. Джефс, хватая ртом остатки кислорода, попытался закричать и всплыл из омута кошмара... лишь для того, чтобы попасть в кошмар наяву...
По отсекам станции надрывно разносилась аварийная сирена. Россыпь тревожных огоньков на пульте контроля сигнализировала о множественных неисправностях. Но самым страшным было то, что все незакрепленные предметы, крутясь в диком потоке остатков воздуха, неслись по узкой горловине коридора куда-то вглубь станции. В соседнем кресле Кит, в страхе раскрыв рот, дико извивался, пытаясь судорожно освободиться от привязных ремней.
– Разгерметизация! Автомат должен был перекрыть отсек, но что-то случилось..., - мысли скачками проносились в голове Джефса, пока он, подхваченный потоком воздуха, приближался к зеву, высасывающему атмосферу станции. Без скафандра это было чистым сумасшествием. Давление стремительно падало, и Джефса уже начало мутить от притока крови. Наконец, впереди показалась как будто стоящая в нужном положении аварийная переборка. Ее нижняя кромка не доставала до пола совсем немного. Мешал застрявший стальной баллон. Еще одно нарушение инструкции, - всплыло в мозгу Джефса.
– Все предметы на станции должны быть закреплены... Воздух, резко свистя в этой импровизированной свирели, стремительно покидал пределы станции, моментально растворяясь в открытом космосе. Джефс уже отчаялся найти решение проблемы, когда на глаза ему попался закрепленный на стене огнетушитель. Он умудрился сорвать его и со всего размаха ударить по зажатому дверью цилиндру. Тот снарядом вылетел из щели, и переборка встала на место. Сам же Джефс, кувыркаясь, полетел в противоположную сторону. Последнее, что он смог заметить через иллюминатор переборки, прежде чем потерял сознание, - это как летящий с противоположной стороны переборки стальной цилиндр с огромной скоростью врезался в распределительный энергоузел, вызвав целую серию вспышек и всполохов электрических разрядов...