Легенды Приграничья (сборник)
Шрифт:
— Миссис Малькольм, — ты хочешь сказать, — холодно поправил я его.
— КапитанМалькольм, если ты настаиваешь, — поправил он меня, усмехнувшись.
— Хорошо, — я вздрогнул. — Я всего лишь офицер по снабжению, а она капитан. В то же время я офицер по снабжению, а она — моя жена.
— Такой порядок дел никогда не прошел бы на корабле Федерации, — заметил Ральф. — Если быть откровенным, я отправился в Приграничье главным образом чтобы посмотреть, как феминисткам удалось развить возможности этих твоих новых двигателей.
— Мы отсюда летим в Приграничье, — холодно напомнил ему я.
— Пусть так, — согласился он, — но ты ведь сам не приграничник. Никто из вас не из Приграничья, вы не выросли и не воспитывались там, кроме инженера и этого странного телепата. Я понимаю, почему женщины бегут туда, но не понимаю мужчин. Ведь, должно быть, чертовски мучительно отправляться в космос лишь в качестве лакеев.
— Наш босс, командор Граймс — мужчина, — возразил я. — И большинство кораблей Приграничного флота управляются мужчинами. Кроме того, нет ничего обидного в работе повара. Гораздо лучше, чем когда я был экономом во «Всемирной почте Уэверли». И вот еще что: все лучшие повара всегда мужчины.
Ральф вытер брызги карри со своей майки. (Я только что сделал драматический жест, взмахнув ложкой.)
— Но отсюда вовсе не следует, — заметил он, — что все мужчины — лучшие повара.
— Мое карри нравится всем.
— Но не каждый день. Не на завтрак, обед и ужин. Ладно, Малькольм, оставляю тебя тут. Раз уж мы вынуждены есть твое карри, пусть рис сегодня будет не такой водянистый.
«Назойливый ублюдок, » — подумал я, поднес ложку к губам и попробовал. Неплохое карри, решил я. Плохого я вообще не готовлю. Сервированное с ломтиками огурца, тертым кокосом, кружочками бананов, приправленное импортированным с Каррибии манговым чатни, оно будет очень даже ничего. И, конечно, утка по-бомбейски. Интересно, можно ли превратить рыбу, которая выращивается в наших серебряных садках, в этот благоухающий деликатес?
И снова меня прервали:
— Опятькарри? — недовольно затянул Клод Сметвик.
— Оно хорошее, — уверил я его и протянул ему ложку. — Вкусное.
— Неплохо, — согласился он. — Для тех, кто любит карри. Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что ты — любишь. — Он вернул мне ложку. — Но я пришел не для знакомства с меню.
— А для чего?
— Питер, с этим кораблем что-то не так. Ты единственный, с кем я могу поговорить об этом. Командующий Листауэл здесь чужой, док погрузился в свои вирши и коктейли с водкой, а другие просто… женщины.
— Они не виноваты в этом, — заметил я.
— Знаю, что не виноваты — но они совершенно иначе смотрят на вещи. Да к тому же все они гоняются за командующим Службы разведки…
— Все? — холодно спросил я.
— Кроме Сандры, конечно, — поспешно поправился он, чересчур поспешно, на мой взгляд. — Но на Сандре все заботы о корабле — ведь она капитан первого межгалактического светового парусника. А Марта и Пегги из кожи вон лезут, чтобы
— Я польщен, — проговорил я, помешивая карри.
— У нас что-то не так.
— Ты уже говорил это.
— И скажу снова.
— Ну, хорошо, что не так? — спросил я.
—Ты знаком с эффектом дежа вю, который случается во время старта кораблей с Манншеннским двигателем? Так вот, здесь нечто подобное. Но не совсем… Это что-то большее.
— Думаю, мне понятно, о чем ты, — медленно выговорил я.
— Ты думаешь, я спятил, — продолжал он, — я знаю. Но это неважно. Вы, все так называемые нормальные, считаете, что пси-люди вроде меня хотя бы отчасти сошли с катушек. Но у меня есть теория: а не может ли быть так, что здесь, в Приграничье, на самом краю Галактики, существует тенденция возникновения альтернативных временных трасс? Например, представь, что феминистские корабли никогда не появлялись здесь…
— Но они появлялись.
— Но их могло и не быть. Кроме того, давно, во времена двигателей Эренхафта, существовали парусники Гаусса. А ты читал книжки по истории и знаешь, как много этих медленных машин погибло из-за магнитных бурь.
— Поэтому в твоей альтернативной Вселенной миры Приграничья никогда не были колонизованы.
— Я этого не говорил. Просто взгляни на персонал этого корабля — все чужаки, кроме Пегги и меня, а ведь ни я, ни Пегги не происходим от семей первопоселенцев. Мои предки покинули Землю после разгула феминистского движения, то же касается Пегги…
Я задумчиво мешал карри.
— Так что на другой трассе времени есть другой «Ариэль», первый в своем роде в космосе, и другой Питер Малькольм готовит первоклассное карри для своих привередливых коллег.
— Может быть, — согласился он. — А может, у корабля — другое имя, а мы все занимаем другие должности. Кроме меня, разумеется.
Я тут же не преминул затянуть песню:
«Я и повар, я и плотник,
и на камбузе работник,
я помощник капитана
и властитель океана!»
— А вот и нет, — поправили меня. — Инженер!
Я повернулся на голос:
— Пегги, это ты?
— Кто же еще? — она забрала у меня ложку и поднесла ее ко рту, подула. Затем положила в рот немного карри. — Неплохо, неплохо! — Несколько капель соуса упало ей на грудь под белоснежным накрахмаленным костюмом, но она не обратила на это внимания. Неплохой будет контраст рядом с копотью и сажей, подумал я.
— Используй меня для подсобных работ, Питер, — предложила она.
— Спасибо.
Она с отсутствующим видом опустила ложку в боковой кармашек, где обычно содержались клещи и молоток. Я выловил ее обратно, вытер и вернул в кастрюлю.
— Ты видел Ральфа? — спросила она, на удивление буднично.
— Думаю, он отправился в рубку управления.
— Он обещал вместе со мной осмотреть приборный отсек в течение последних трех дней, — мрачно изрекла она.
— Вообще-то, он не инженерами командует, — напомнил я ей.