Легенды рябинового леса

Переводчик: Яша Дзен

Редактор: Rovena_nn, Gosha_77, svetik99, NaPanka

Вычитка: Rovena_nn, Gosha_77, _Kirochka_

Ужин

Именно то, в чём нуждалось моё измученное "я". Папа, тётя Айлен и я сели за наш маленький кухонный стол и съели восхитительное куриное соте и жареный рис с горошком. Айлен провела вторую половину дня, готовя оба блюда, и исчерпывающе объяснила, как аккуратно вливать яйца в рис, чтобы в итоге не получился омлет.

Я никогда не думала, что обсуждение еды будет иметь терапевтический эффект. В процессе кулинарных изысканий и наполнения своего пустого желудка пищей я начала чувствовать себя лучше… более человечной.

Проведённый день с Каджикой в домике на дереве, вероятно, тоже помог. Охотник был новым утешительным присутствием в странном мире, который стал моим, когда умерла мама. Папа всё ещё верил, что у неё был сердечный приступ, но я знала, что она умерла из-за заклинания, которое вернуло к жизни двухсотлетнего предка по имени Гвенельда, которая вела себя так, как будто это всё ещё были 1800-е годы, а фейри были самыми ужасными чудовищами, гуляющими по Земле.

Каджика разделял её убеждения. Я — нет. Возможно, это было потому, что я не пережила резню, Тёмный День — Макудева Геежи. Или, возможно, это было потому, что я была смешанной джингави — наполовину охотницей, наполовину фейри. Святотатство по отношению к обоим видам.

Там, в домике на дереве, всего несколько часов назад, Каджика признался, что я ему нравлюсь. Сильно. Так что, может быть, я больше не была мерзостью в его глазах. Или, может быть, моё сходство с его великой любовью Ишту и тот факт, что он обладал воспоминаниями моего лучшего друга, изменили его мнение обо мне.

Я балансировала вилкой на указательном пальце, думая о Блейке, ещё одной жертве войны охотников на фейри. Горячие слёзы наполнили мои глаза, и зубцы вилки расплылись. Я моргнула.

Вилка раскачивалась, как качели, пока я не нашла её центр тяжести где-то близко к шейке. Найду ли я когда-нибудь баланс между двумя моими сторонами? Я представила, что зубцы были моей стороной фейри, а конец вилки — стороной охотника. Какое-то время обе оставались выровненными, но это была вилка, а я не была посудой.

Раздался звонок в дверь.

Вилка дрогнула и упала зубцами на тарелку с поразительно громким звоном.

— Ты ждёшь гостей, Кэт? — спросил папа.

— Я… никого не приглашала.

Но когда это останавливало людей от того, чтобы ворваться в мой дом и мою жизнь?

Я положила салфетку рядом с пустой тарелкой и направилась к входной двери. Крошечная, крошечная частичка моей души надеялась, что там стоит Каджика.

Я широко распахнула дверь и уставилась на нашего посетителя.

Это был не Каджика.

Брат моей лучшей подруги выкручивал свою полицейскую фуражку пальцами, как будто она была пропитана водой, но она была такой же сухой, как мое горло.

— Привет, Кэт. Мм… твой отец здесь? — спросил Джимми.

— М-Мой папа? — неуклюже повторила я.

— Я прямо здесь, — сказал папа, направляясь к нам.

Большой лоб Джимми был бледным и скользким от пота. На улице было холодно. В такую погоду никто не потел. Я заглянула ему за спину. Его патрульная машина была припаркована рядом с катафалком.

— Извините, что беспокою вас так поздно, Дерек, но у нас есть тело для вас.

Паника пробежала по моему позвоночнику.

— Тело?

— Чьё тело? — спросили мы с папой одновременно.

Джимми вытер лоб тыльной стороной ладони, затем водрузил фуражку обратно на макушку.

— Кто умер на этот раз? — спросила Айлен, присоединяясь к нам у входной двери.

— Холли.

— Холли? — прошептала я. — Холли умерла?

Моё дыхание участилось, стремительно. У меня закружилась голова, и участилось сердцебиение. Чёрные точки замерцали на краю моего зрения, фрагментируя лицо Джимми. Я протянула руку, чтобы ухватиться за что-нибудь, прежде чем упасть, как моя вилка. Это что-то было папиным рукавом. Моё тело покачнулось, и следующее, что я помнила, папа обнял меня одной рукой за талию и повёл к дивану. Он усадил меня, в то время как Айлен бросилась на кухню и вернулась со стаканом воды, который она сунула в мои дрожащие пальцы.

— Как? — прохрипела я. — Как?

— Её внучатый племянник заехал в участок, чтобы сообщить о её кончине. Теперь мы почти уверены, что это была естественная смерть, хотя у неё был… — он резко остановился.

— Что у неё было? — спросила я.

— Я думаю, что она могла заразиться ветряной оспой или чем-то в этом роде.

Она была фейри. Разве фейри не исцелялись от человеческих болезней?

— Шериф Джонс хотел бы, чтобы твой отец подтвердил причину смерти.

— Это не… не совсем моя область знаний, — сказал папа.

— Я знаю, но, может быть, вы могли бы поделиться с нами своими мыслями. Можем ли мы привезти её сюда?

— Конечно, но…

Джимми уже разговаривал по телефону, так что папа замолчал.

— Скорая помощь уже в пути, — сказал Джимми после отключения.

— Где её внучатый племянник? — спросил папа.

— Я не знаю. Он казался расстроенным. Что, я полагаю, нормально, учитывая обстоятельства. Он сказал, что встретит нас на ферме, но так и не сделал этого.

Папа украдкой бросил на меня тревожный взгляд.

— У вас было время допросить его в участке?

— Как я уже сказал, он был расстроен. А потом, когда мы спросили его об алиби, он сказал, что был с Катори весь день.

Мои щёки запылали, единственное тёплое место на моём замёрзшем теле.

— Её машина сломалась в паре миль отсюда, так что им пришлось забрать её у эвакуаторной компании, — объяснил папа. Он заглянул за спину Джимми, прищурившись, в темноту. — На самом деле, где твоя машина, Кэт?

— Я, ух… она не была готова, — солгала я, пульс бешено колотился.