Легенды Сэнгоку. Книга 3. Страж севера
Шрифт:
Кагетора был молод, высок и широкоплеч. Минувшей зимой ему исполнилось двадцать два года. Лицо его было гладко выбрито. Голову он держал ровно, не опуская, и не вздёргивая, как это было присуще многим его самураям. Прямой, не широкий нос, густые брови и твёрдый, невозмутимый взгляд, предавали ему вид зрелого мужа. Длинные чёрные волосы, не покрытые ни чем, развивались на ветру при неполной рыси его коня. Облачённый в коричневые доспехи-могами* с красной шнуровкой, он не глядя по сторонам, пронёсся по дороге к замку Сакато.
–Это сюго! Сам господин Кагетора! А он красивый! Какой строгий…– подобные слова слышались отовсюду. Хотя, совсем недавно, соглядатаи Усами Садамицу
*Могами или могами-до – ламинарный аналог до-мару или харамаки, в ранних вариантах состоящий из обильно-перфорированных полос, через которые проходила обильная шнуровка, старательно имитирующая настоящие мелкие пластинки, для более убедительной имитации пластины имели зубцы и рельеф, имитирующие наложенные друг на друга мелкие пластинки. Несмотря на большую жёсткость конструкции по сравнению с ламеллярами, доспехи могами-до тем не менее рассматривались современниками лишь как дешёвая подделка.
теперь, в глазах южан выглядел ещё хуже своего узурпатора отца и тирана брата. А начался это беспорядок полтора года назад, зимой, после новогодних праздников, когда престарелый сюго Уэсуги Сададзанэ скончался в своей постели не оставив после себя наследников. Тогда, ещё до смерти сюго, состоялась церемония, на которой, ныне покойный публично признал Нагао Кагетору своим приемником. Назначение, заранее было заверено в столице сёгуном и лично Императором. Недовольных была масса, но не большинство. Особенно протестовали; клан Уэда-Нагао и Ямаёши Масахиса, главный советник бывшего сюго. Вскоре, Уэсуги Сададзанэ отправился в круг перерождений и волнения усилились. Кагетору называли кем угодно – узурпатором, тираном, захватчиком, но только не освободителем и героем. В итоге, в нынешнем году, Уэда восстали и подняли под свои знамёна всю южную часть Этиго. Собрав армию, они напали на Точио и закрыли все проходы к южным соседям, что весьма усугубляло положение торговцев и паломников. Хондзё Ёшихидэ, хозяин Точио, смог легко организовать оборону, хотя и потерял часть призамкового города. Его соседи, Кошин Кагенобу, люто ненавидящий Уэда и Сайто Томонобу, вовремя привели свои отряды на подмогу. Вскоре подоспел и сам Кагетора, а после подтянулись и северные войска под началом Накадзё и Ясуды. Уэда не осталось другого выбора, как отступить и попрятаться по своим норам.
Дальше, Кагетора отправился бить союзников Уэда а главную их вотчину, замок Сакато, поручил заботам своего двоюродного брата Кошин Кагенобу, строго наказав ему,– сначала вывести Айю, сестру князя, а потом штурмовать замок, но так, чтобы его хозяин остался жив. Так и поступили. Уэда Масакаге, не надеясь удержать замок, выдал свою жену и четырёхлетнего сына армии противника и приготовился умирать. Кошин тут же, отправив Айю в Касугаяму, пошёл в атаку. Первое сражение состоялось на реке Уоно. Защитники Сакато, упрямо сопротивлялись, не давая преодолеть противнику водную преграду. Но потом, когда за их спинами полыхнула смотровая башня-ягура, они отступили за ворота замка. Оказалось, пока Кошин пытался с боем перейти реку, старик Накадзё в одиночку зашёл в тыл и запалил башню, что дало его армии вплотную подойти к стенам Сакато. А дальше было всё просто, перестрелка, штурм, пробивание ворот тараном и, наконец, замок был взят.
Кагетора второпях спрыгнул с коня во дворе замка. Узрев, что его армия находиться в приподнятом настроении, а защитники Сакато пленены, он подозвал к себе Кагенобу. Тот, быстро добежав до своего князя, упал перед ним на колени.
–Приветствую вас господин!– надрывая глотку, выкрикнул Кошин как можно громче.– Всё исполнено, как вы и велели!
–Где Айя?– Кагетора даже не посмотрел на своего брата, а лишь озирался по сторонам, ища свою сестру.
–Её вывели до начала штурма!– торжественно заявил Кагенобу, поднимая голову.– Амакасу-сан сейчас везёт её в Касугаяму! Он оказался единственным, с кем она захотела поехать.
–Как она вела себя?– Кагетора был озабочен, хотя виду и не показывал. Все-таки, он сражался против её мужа.
–Достойно! Без плача и криков!– эти слова Кошин произнёс с большой выразительностью.– За всю жизнь я не встречал столь невозмутимых женщин!
Кагетора одобрительно кивнул. Кагенобу пригласил его пройти в главную башню, чтобы, наконец, занять место хозяина и свершить судьбу рода Уэда-Нагао. Но князь Нагао отказался. Он не желал восседать на чужом помосте, не в своём замке, как это часто делали победители-захватчики. Кагетора приказал подать ему походный стул, на котором он и устроился у главных ворот.
–Докладывай, как прошёл штурм?– приказал даймё.
– Мы обошлись без потерь!– аккуратно начал отчёт Кагенобу, поведение князя его настораживало.-Лишь несколько раненых. Мы подошли к стенам, убив несколько защитников, и пробили ворота тараном.
– Как вы перебрались через реку без потерь?– уточнил Кагетора.– Или Масакаге сразу спрятался за стены, не попытавшись остановить вас?
–Нет, он пытался сопротивляться. Но, пока мы сражались на переправе,– Кагенобу бросил недовольный косой взгляд на старика Фуджи.– Накадзё пробрался в тыл и поджёг смотровую башню. Масакаге подумал, что мы уже пробрались в замок и бросился его защищать. Так же, Накадзё был первым, кто ворвался в Сакато, перебив несколько защитников. А потом, Масакаге не пожелал сражаться и сдался.– похвалив Фуджисукэ прилюдно, Кошин надеялся, что инцидент с его порывом убить хозяина Сакато не всплывёт на ружу. Он постоянно поглядывал на старика, но тот, сняв шлем, лишь отвечал Кагенобу насмешливым взглядом.
–Молодец Накадзё!– громко похвалил старика Кагетора и обратился ко всем своим воинам.– Стыдитесь! Этому человеку перевалило за семьдесят, а он сражается лучше вас, которым в большинстве и тридцати нет!
По войску, заполонившему двор замка, прокатились негодующие возгласы.
Потом Кагетора приказал подвести ему Масакаге. Ясуда Нагахидэ, принявший ответственность за пленника на себя, подвёл его к своему даймё и посадил на колени. Уэда держался достойно. В его глазах не было сожаления, но и для ненависти к его покорителю, места тоже не было. Кагетора смерил его своим непоколебимым, тяжёлым взглядом, но Масакаге выдержал, хоть и с большим усилием.
–Зачем ты поднял это восстание?– коротко задал вопрос князь Нагао.
– Ты узурпировал пост сюго, взял всю власть на себя и погубил дочь Сададзанэ-самы, единственную, кто могла бы родить внука-наследника!– бесцеремонно выпалил Масакаге.– Ты клялся, что не повторишь жалких попыток своего отца захватить власть, клялся, что восстановишь клан Уэсуги, которому мы, Нагао, должны верно служить! Все твои слова были ложью! Ты такой же, как и твой отец,– предатель своего господина и жаждущий власти лицемер!