Легенды Танайры. Герои, которых не было
Шрифт:
Когда вернемся обратно в Громрок, пойду к коменданту, он человек толковый, объясню ситуацию с малолетней шпаной, надо спасать дураков. Только не отправлять в столицу. Там, по слухам, совсем мрак. Хотя почему по слухам…
Глава третья
Последний раз в столице я был около года назад. Коменданту понадобился человек, который знал бы Эн’рел – ему нужно было наладить связи с местным криминальным заправилой для сбыта дури, что начали таскать лутовщики из-за пределов Территории. Но чтобы такой, который не убежит по дороге или на месте. Я оказался идеальным кандидатом, согласным
Перед самым подъездом к Эн’релу меня сунули в телегу, набросали тряпок и частей доспехов, нуждающихся в починке (как будто наши мастеровые с этим бы не справились), и так провезли через Стражи, главные и единственные ворота города. А дальше нужно было лишь дождаться ночи, днем узнать меня всеже сложнее, даже для тех кто отправил светловолосого варвара в Громрок.
По приговору, который вынес Совет, мне и еще шестерым счастливчикам, которым не отрубили голову за участие в бунте, впоследствии названном Висельным, запрещалось заходить в черту любого города Территории в течение всей своей жизни. Меня вместе с двумя молодыми женщинами Лит и Тавиной отправили в Громрок, где Лит благополучно умерла в результате пьяной драки – нож туда, где должна располагаться печень, вроде бы, я не эксперт. А я и Молчунья стали примерными служаками в Неназванном Отряде.
Последнее время я подумываю, а может быть, нож в печень – это вполне себе вариант?
Остальным троим повезло меньше или больше, это с какой стороны посмотреть – их выслали за пределы Территории. Уверен, что кто-нибудь из них уже давно вернулся и живет себе в каком-нибудь небольшом селении. Кто проверять то будет?
Еще больше сорока геймеров казнили. В результате такого сурового приговора Висельный бунт стал единственным бунтом внутри Круга Башен.
А началось все с повешенных на площади энписи.
Хотя нет. Если начистоту, началу бунта положила странная новая способность игроков, застрявших в «Легендах…», выявленная, как и всегда бывает в таких ситуациях, совершенно случайно. Лично я думаю, что первооткрывателем был больной на всю голову извращенец. Почему? Да потому, что нормальному человеку такое в голову никогда не придет.
Ведь при желании каждый геймер мог связать с собой любое количество энписи, и не просто связать, но и раз и навсегда сделать своими, раз и навсегда. Нужно-то было всего лишь ткнуть моба в область сердца чем-нибудь острым и продолжать держать его за любую часть тела, пока он умирает и не умрет, в конце-концов. А спустя пару секунд неигровой персонаж оживает вопреки здравому смыслу и становится полнстью подчиняемым игроку персонажем, связанным. Баг в системе, не иначе. По-другому объяснить такое просто невозможно.
После одного такого связанного через какое-то время оказалось уже двое, за ними – четверо. А потом, фигурально выражаясь, произошла лавина. Почти каждый захотел себе иметь личного раба.
Назвать день, когда произошло массовое порабощение, никто не удосужился. Уж больно с запашком оказался этот день, с хорошей такой гнильцой. Правда, одним днем здесь не обошлось. Месяца три шла охота за мобами. Дети, женщины, мужчины, старики. Орки, гномы, гоблины, тролли… Гребли всех. Чем больше, тем лучше. У геймеров даже вошло в моду похваляться количеством рабов.
Кто поумнее, тот стал использовать энписи, согласно прописанным им функциям, кто не отличался большим умом – использовал их как скот. Продавал, убивал, жрал – да, были и такие, учитывая еще начавшийся в городе голод. Геймеры начали сходить с ума. То ли от вседозволенности в результате нежданно полученной свободы от всего и всех, то ли из-за страха, что останутся в ММО RPG навсегда.
Только избранный совет из игроков железной волей и делом прекратил это безумие. Как сейчас помню один из их лозунгов: «Власть для каждого и не для кого!»
Но сначала их повесили, энписи, конечно. За одну ночь. Сотню с лишним совсем маленьких детей и уже стариков. Их хозяева посчитали, что они не способны принести какой-либо выгоды. Но решили не просто убить их, они сделали из этого шоу. Продавали билеты на это жуткое представление, даже устроили гладиаторские бои между мобами – для разогрева начавшихся собираться зевак. Пока там не оказался я. К сожалению, уже под конец, когда в петлях висело уже так много… человек. Я не побоюсь этого слова.
Я начал с того, что отрубил самому веселому, хрюкавшему от смеха зрителю голову. Топором по шее, даже позвонки не хрустнули. Хорошее у меня тогда оружие было, заговоренное, не то, что сейчас – обычная, пусть и неплохо выкованная, железяка.
А потом ко мне присоединились другие игроки.
Сейчас я понимаю, зверства подогрели аппетиты геймеров, тогда им было все равно, кого убивать, самое главное, чтобы было кому их вести. И тут подвернулся я со своим топором.
Среди устроивших «представление» не выжил никто. Только вот нас не устроили размеры площади. Мы пошли дальше по городу. Громить, убивать, где только возможно насаждая огнем, железом и магией добро и справедливость.
Последствия не заставили себя ждать.
Я получил прозвище Палач, оказался в Громроке, и мне, наверное, повезло. Как и Тавине. Она тоже участвовала в Висельном бунте и ничуть не жалела об этом.
А год назад я увидел, во что превратилась столица за то время, пока меня не было. Могу сказать, стала чище. И света ночью прибавилось, вместе со стражей, что сильно затруднило мои перемещения. Даже вроде с энписи стали обращаться более человечно. Только вот взгляды мне их не понравились. Не только у мобов, у игроков тоже. Затравленные – это на поверхности, присмотришься – проглядывают злоба и отчаяние.
Мне один из геймеров, который шестерил у некоего Дюшейна, рассказал такое: убил игрока – по закону тебе смерть; своровал, устроил погром, драку – светят тебе темницы Черной Крепости, откуда не выходил пока никто; причинил вред чужому рабу – денежный штраф в виде компенсации, или же отдавай своего раба, а то и двух, а нет мобов-рабов, сам надевай ошейник. Таких вот бывших свободных я сам видел, разгуливают себе по Эн’релу и в ус не дуют, за душой ни черта, зачем о чем-то беспокоиться, если на это теперь хозяин есть. Глаза бы их мои не видели!..