Легенды танкистов - 2
Шрифт:
скажете?
— Не знаю, — Лебеденко облизнул губы.
— Да ведь простой залп шрапнели по спицам колес гарантированно выведет аппарат из
строя, — настаивал полковник. — А при удачном попадании в ступицу колеса машина
вообще сложится, как карточный домик. Я тут прикинул...
Никто не отвечал.
— Скрытная переброска таких колоссов к фронту не представляется возможной, — подал
голос другой член комиссии.
— А как вы планируете их серийное производство? — спросил третий. — Ведь подобных
двигателей, насколько нам известно, у нас пока не производят. Нельзя надеяться, что мы
постоянно будем сбивать дирижабли с нужными для «Мастодонта» двигателями!
Танк затих.
Комиссия выпила чаю в штабе и уехала писать донесения.
20 сентября 1915 года, полигон Орудьево
— Не могу поверить! — Лебеденко смотрел на телеграмму, где ясно и отчетливо было
написано: проект остановлен.
Жуковский и Стечкин уже отбыли в Москву и засели за проект нового двигателя для
машины.
Солдаты и рабочие, приданные полигону, продолжали попытки вытащить «Царь-танк» из
трясины. «Мастодонт» не поддавался и упорно уходил в землю, подобно былинному
богатырю.
И вот комиссия прислала свои выводы. Из-за недостаточной проходимости и, главное,
большой уязвимости «Царь-танк» признан непригодным для использования в боевых
условиях.
Все, чего добился Лебеденко, — это охраны из взвода солдат, которые продолжали
стеречь полигон и скрытое за колючей проволокой в лесу чудовище.
Май 1923 года, станция Орудьево
— Да не бойтесь, ребята! Чего бояться-то? Эта штука-то, чай, не живая, а железная!
— А как оживет?
— Это она при царском режиме, может, и могла ожить, а сейчас не старое время!
Голоса юных пионеров звенели среди деревьев.
Ребята отправились в «Лес танка», как называли это место на станции Орудьева, за
металлоломом.
От пионервожатых они слыхали, что когда-то кровавый царизм держал там за колючей
проволокой рабочих, чтобы путем жестокой эксплуатации создавать ужасные машины для
войны.
И одну такую машину они создали. Но потом Революция освободила рабочих, и они
удрали из своего плена, оставив там ржаветь страшное металлическое чудовище.
И вот теперь этот бесполезный металл послужит власти рабочих и крестьян!
— Осторожно, братцы, тут колючка! — сказал один из мальчиков.
Дети переступили через упавшую изгородь, стараясь не пораниться о ржавые колючки. А
затем между стволов деревьев выступило Нечто.
Оно было гигантским, безмолвным — и страшным.
Дети застыли, парализованные ужасом.
Как застыли бы немцы, если бы монстр двинулся на них, перескакивая через окопы.
Потом самая младшая из девочек завизжала, и пионеры дружно бросились наутек.
38. Трактор для колосьев смерти
19 октября 1914 года, Франция
— Черт бы побрал этот климат! — ворчал майор Эрнст Данлоп Суинтон. — С тех пор, как
я в Европе, у меня постоянно заложено горло!
Секретарь комитета имперской обороны капитан Хэнки взглянул на небо, затем пожал
плечами — жест типичного британца:
— А что не так с этим климатом, сэр?
Он мог позволить себе быть чуточку снисходительным: Суинтон считался в первую
очередь писателем. Да еще из колоний. Суинтон, потомок старинного шотландского
клана, родился в Индии и избрал традиционную для семьи военную карьеру.
Но что-то определенно не вполне военное жило в душе этого индийского шотландца. Во
всяком случае, он сделался военным инженером, а заодно начал писать книги.
Не беллетристику, к счастью, нет!.. Книги по тактике. Например, очень недурная была
книженция, описывающая действия небольших маневренных, хорошо вооруженных и
хорошо тренированных отрядов. Опыт англо-бурской войны, знаете ли... Хэнки даже
прочитал ее.
А вот историю русско-японской войны (которую сам Суинтон считал весьма
поучительной) капитану Хэнки прочесть не довелось. Она вообще издавалась только для
служебного пользования. Понадобится — прочтет, а так — любопытство тешить незачем.
И все-таки Суинтон — всего лишь военный корреспондент Великобритании. Кстати —
единственный, других не было. Военное министерство не допускало журналистов на
фронт. Весьма разумная мера.
— С этим климатом все не так! — ответил Суинтон, кутаясь в шарф.
Ему стукнуло сорок шесть. Он славился своим умением подбирать слова. Он придумал
термин «ничейная земля» (No Man's Land). Но против европейского климата этот
уроженец южной Индии был бессилен.
Природа всегда сильнее человека.
Автомобиль тащился под осенним дождем по размытой, разбитой дороге. Колеса
поминутно вязли в глинистой почве.
— Сейчас бы сюда трактор, — проговорил Суинтон задумчиво. Он как будто размышлял
вслух.
— Трактор, сэр? — не скрывая иронии, переспросил Хэнки.
— А что такого? — Суинтон повернул голову и посмотрел собеседнику в глаза. —
Британское военное министерство уже закупает тракторы в качестве тягловой силы для