Легенды Ых-мифа
Шрифт:
— Орехи, говоришь?..
— Да, орехи. И ягоду будем вместе собирать.
— Ягоду, говоришь?..
— Да, ягоду. И муравьев будем вместе ловить.
— И муравьев, говоришь?.. — Медведь окончательно проснулся, сел. — И орехи, и ягоду, и муравьев, говоришь?
— Да, и орехи, и ягоду, и муравьев. Медведь довольно отвечает:
— Я согласен дружить с тобой.
Бурундук нашел себе друга. Большого, сильного. Никто в лесу не мог похвастаться таким другом.
Как-то встретил бурундук
— А-а, пришел. Теперь я тебя съем. Бурундук говорит:
— А я дружу с медведем. Горностай испугался:
— С медведем?!
Поскакал бурундук дальше. Встречает лису. Та заплясала от радости:
— Наконец я дождалась. Теперь я тебя съем. Бурундук говорит:
— Я дружу с медведем. У лисы дух перехватило:
— С медведем?!
Поскакал бурундук дальше. Встречает соболя. Тот обрадовался:
— А я тебя давно жду. Теперь я тебя съем. Бурундук говорит:
— А я дружу с медведем.
Соболь так испугался, что птицей взлетел на дерево и уже оттуда спросил:
— С медведем?!
Живут себе бурундук и медведь. Быстрый бурундук находит богатые ягодные места и кусты кедрового стланика, сплошь усыпанные шишками.
Медведь радуется не нарадуется таким другом.
Вскоре медведь ожирел настолько, что ему стало трудно ходить. Он теперь больше отдыхал. И лишь изредка повелевал:
— Эй, бурундук, принеси-ка мне брусники. Или:
— Эй, бурундук, почеши мне спину.
Наступила осень. Впереди зима, долгая, холодная.
Бурундук беспокоится:
— Слушай, медведь, скоро зима. Нам надо сделать запасы.
Медведь лениво отвечает:
— Правильно говоришь, бурундук. Давай делай запасы! — а сам как лежал, так и лежит.
— Как же я один насобираю столько орехов и ягод? Ты ведь очень много ешь, — чуть не плачет бурундук.
— Сказано тебе, делай запасы! — сердится медведь. — А я выкопаю берлогу. Просторная она. Вот будет настоящее жилье! Не то что твоя нора.
И бурундук понуро поплелся заготовлять орехи. Но тут в небе появилась снежная туча. И бурундук стремительно поскакал по кустам — надо успеть заготовить орехи, а то снег спрячет их.
Бурундук сделал запасы.
А медведь залег в берлогу, подложил под голову лапу и заснул. Спал месяц, спал два — проснулся. Говорит бурундуку:
— Подай-ка мне орехи.
Наевшись досыта, медведь опять завалился спать. А запасов осталось немного. И бурундук стал экономить. Недоедает, чтобы дотянуть до весны. Съест один орешек, подойдет к выходу берлоги, вылижет иней, и ему покажется, что он сыт. Бурундук и не заметил, как он сильно отощал.
Кое-как дотянул бурундук до весны. Когда снег начал таять, медведь проснулся. Он потянулся, довольный, и сказал бурундуку:
— А здорово, братец, мы с тобой
— Молодец! — и провел лапой по его спине. Так и остались на желтой спине бурундука пять черных полос — следы медвежьей дружбы.
Когда снег сошел с земли, бурундук ушел от медведя. Медведь и не жалел: вокруг много сладких кореньев и муравьев.
Но в конце лета медведь вспомнил бурундука: пора готовить запасы. Он стал звать бурундука. Но тот не откликался.
— Изменник! — на всю тайгу заревел возмущенный медведь.
С той поры медведь всячески преследует бурундука. Он никогда не упустит случая разрыть бурундучью нору и разорить. Все мстит.
Как ни странно, бурундук жив и по сей день. Я его видел сегодня утром, когда шел опушкой леса. Он сидел на верхней ветке ольхи и, совсем по-беличьи закинув пушистый хвост на спину, призывно кричал:
— Тут… тут… тут.
Наверно, он думал, что кто-нибудь ищет дружбы с ним.
«Мудрая» нерпа
Жила в заливе нерпа. Жила и горя не знала. Днем она выходила на песчаный берег и сладко дремала под теплыми лучами летнего солнца. Выспавшись, она влезала в воду, долго резвилась в свое удовольствие. Потом ловила самых вкусных рыб — благо в заливе много всякой рыбы. Раздобрела нерпа от сытой жизни и стала поучать других зверей уму-разуму. Говорила вороне:
— Эх, ворона-ворона, голодные глаза. Живешь ты много лет, а ни разу не вкусила живой трепещущей рыбы. Все пользуешься падалью, несчастная. Мне жаль тебя. Надо было тебе родиться нерпой. Говорила зайцу:
— Эх, заяц-заяц, неспокойные ноги. Так много бегаешь по тайге за корьем. И все равно ты тощий, как сук ольхи. Мне жаль тебя. Надо было тебе родиться нерпой. Так и жила нерпа и поучала зверей и птиц.
Как-то поселилась в прибрежных кустах лиса.
Нерпа несколько раз видела лису, пыталась заговорить с ней, но та все уходила от разговора. И нерпа невзлюбила за это лису.
Все лето лиса кормилась мышами, ягодой, разоряла птичьи гнезда. Осенью она ловила мышей, подстерегала молодых, еще глупых птиц, грызла орехи. Зиму она пережила трудно. Кое-как дотянула до весны.
И вот голодной весной лиса вспомнила о нерпе. Вышла на берег залива и увидела: нерпа плавает в разводье. Облизнулась лиса. Но разве справиться ей с нерпой: та большая и сильная! И плавает нерпа в ледяной воде, где лиса не может продержаться и один миг. Но тут увидела лиса нерпенка. Жирного, беленького, еще совсем беспомощного. Нерпенок лежал на льдине невдалеке от берега.
Лиса выскочила на припай, заплясала, будто обрадовалась встрече с нерпой.
— Ты чего это пляшешь? — спросила нерпа.