Легион павших. VI - VII Акт
Шрифт:
Рядом на земле скрутился кольцами сотканный из чистейшей энергии тонкий хвост — продолжение настоящего, из плоти и крови, купированного еще в детстве, чтобы выпустить наружу силу, которой были наделены все Расщепляющие.
— Ты и правда прекрасное создание, — прошептал Приносящий Хаос.
Стирающая
Стирающую Явь била мелкая дрожь. В первые минуты, когда Расщепляющие снимали покров, на них словно обрушивался весь мир, оголяя нервы, заостряя ощущения. В руках любовника это было особенно приятно.
— Тебе холодно? — заботливо поинтересовался Приносящий Хаос.
Стирающая Явь кивнула.
Он обнял ее крепче, и его грудь под ее щекой запылала. Понадобилось всего мгновение, чтобы температура тела подскочила как минимум на десяток градусов, окутала Стирающую Явь уютным теплом.
— Вот, Шикти, держи.
Он протянул ей ладонь, на которой лежал блестящий глаз мнемной квакши. Шикти решила, что он забрал его из ее комнаты, но в коллекции не было глаз с таким глубоким, карминовым оттенком.
— Откуда он у тебя?
— Я сам его создал. Как и те, что дал до этого. Они же тебе нравятся? — его губы коснулись виска. — Признаюсь, пришлось повозиться. У них довольно сложный механизм. Но зато ни одна квакша не пострадала.
Его поцелуи, медленные, жгучие, спустились от виска к скуле, оставили дышащий жаром след на линии челюсти, коснулись незащищенной шеи.
Стирающая Явь вздрогнула.
Что она делает?
Ей нужно бежать. Бежать, как можно скорее.
Но она не хочет бежать. Почему же она не хочет?
— Не бойся, Шикти. Я же обещал, что не сделаю тебе больно, — горячий шепот согрел ухо.
Стирающей Явь хотелось слушать этот голос, слушать бесконечно долго. Хотелось раствориться в нем, хотелось, чтобы он всегда ее защищал, как защищал тот, другой, новый Ц-Цузу.
— Ты просто заснешь.
Приносящий Хаос нежно прижал ее к себе, припал губами к шее и пронзил клыками тонкую кожу.
И Шикти заснула: крепко, мирно, так, как засыпают только в надежных стенах родного дома, в который не проникнуть кошмарам внешнего мира.
Приносящий Хаос бережно уложил ее под деревом, вернулся к телу Ц-Цузу, пошарил в кармане его штанов, достал кристалл-поглотитель в поцарапаной оправе.
— Прости, Шикти, я не могу взять тебя с собой, — с сожалением произнес он, направляя на нее поглотитель. — И не могу допустить, чтобы кто-то узнал обо всем этом. Ты — переменная, которой не должно быть.
Когда луч поглотителя, впитавшего жизнь и душу Стирающей Явь Расщепляющей Шикти, погас, парень сжал кристалл между ладоней и растер в мелкую крошку.
— Еще одна великая раса канула в небытие, — флегматично констатировал он, отряхнул руки и подошел к краю обрыва.
Падавшее к горизонту солнце застряло в узкой расселине. Его теплые, густые медовые лучи тонули в глазах Приносящего Хаос, способного так дерзко, так нахально, не щурясь, смотреть на светило. На его лице больше не было ни одержимости, ни детской беззаботности.
— Я не подведу тебя, отец, — ветер подхватил его слова и унес, словно птиц, в небо. — Дальше я сам обо всем позабочусь. И когда придет время, будь уверен, убью его без всяких колебаний.