Легион павших. VI - VII Акт
Шрифт:
Посылками Райз называл гравитационные гранаты. А виторэ, как никто другой, годились на роль крылатых доставщиков. В мертвых телах, укрепленных защищающими от холода печатями, они должны были подняться выше перистых облаков и посеять в рядах нечисти «зерна» смуты — при благополучном стечении обстоятельств.
Отдавая приказ, Къярт не мог отделаться от мысли, что они попросту дергают кота за усы. Радиус поражения гранат ничтожно мал в сравнении с занятой противником областью; вероятность, что в зоне поражения окажутся некроманты — и того меньше.
Орда не сдвинулась ни на шаг, даже когда на нее упала сотня снарядов. Все время перемещаясь, виторэ обстреляли еще несколько районов, прежде чем за ними отправили крылатую нечисть, и Райз скомандовал отступать.
Орда стояла на месте до поры, когда закатное солнце залило облака пунцовой краской, а с юга подул теплый, пахнущий весной ветер. Быть бы в такой вечер где угодно, но только не здесь.
Къярт не успел распробовать эту мысль, когда нечисть ринулась в атаку.
— Отлично, они приближаются, еще и широкой дугой. У тебя уже готово чудесное решение и на этот раз? — Кара посмотрела на Райза: немного нервно, но в то же время с утвердившейся верой в то, что он справится.
— Я еще размышляю над ним.
Она дала ему ровно две минуты на размышления. Когда Кара снова подала голос, тот оказался мертвенно сух:
— Твое решение учитывает атаку с тыла?
— С тыла?
Обернувшись, они уставились на приближающееся с востока черное скопище.
На долю мгновения Къярту показалось, что Райз набросится на него с криком, но тот только поинтересовался с понимающей, едва ли не заботливой улыбкой, от которой внутри похолодело:
— Ты отозвал разведчиков с тыла? Или они снова уснули?
— Нет, они все на месте, но... еще минуту назад на востоке никого не было. Не было Орды.
— И влажность низкая и видимость отличная?
— Райз, там не было ни тумана, ни Орды.
Никто не забывал о том, что один из рыцарей способен перемещать свою армию через области созданного им тумана — не тот, которого наголову разбили в Эсшенских горах, а его отец. Виторэ-разведчики следили не только за любым посторонним движением, но и за появлением тумана или дыма: белого, черного, красного — какого угодно, выдающего присутствие рыцаря. Но несмотря на все усилия, противник смог зайти к ним в спину.
— Ну не было так не было — зато теперь есть, — Райз пожал плечами и ткнул Клыка кулаком в шею. — Просыпайся, лежебока, пора побегать.
— Мы уходим?
— Да, и быстро. Мне тут разонравилось. Мертвецы из регулярной армии останутся на стене и будут развлекать гостей с запада столько, сколько смогут. Все остальные пусть двигаются на юго-восток. Численность армии на востоке?
— Дай мне немного времени.
Къярт ответил уже сидя в седле несущегося на юг Когтя. Что ни говори, а среди неоспоримых плюсов мертвой армии особо ценной была способность сняться с места меньше, чем через пять минут, при этом не забыв захватить вооружение с «Сариззы».
— Их не больше двадцати тысяч, — сообщил Къярт. — Но все они выглядят намного опаснее, чем те, с кем мы сталкивались прежде. На них броня, и паладины не распознают их как мертвецов.
Райз скривил губы и поторопил Клыка.
Столкновение было неизбежно. Оказавшаяся в тылу армия не уступала в скорости, и едва призванные оставили стену, как враг тут же скорректировал направление, устремившись на перехват.
Виторэ во весь опор неслись на юго-восток. Двигайся строго вдоль стены, они, может, и ушли бы от серьезной стычки с зашедшим с тыла врагом, но тогда угодили бы прямо под несущуюся с запада лавину.
Они столкнулись, точно воды двух рек: белоснежная, еще не успевшая искупаться в грязи и крови, и черная, как смоль, рычащая, грохочущая щербатыми пластинами на жилистых телах, от одного вида которых в жилах стыла кровь.
Выхватывая обрывки образов из голов схлестнувшихся с нечистью паладинов, Къярт раз за разом задавался вопросом: как должен был выглядеть мир, давший жизнь таким существам? Их могли породить ночные кошмары, больное, воспаленное сознание, но никак не эволюция. Гротескные, с абсурдными пропорциями, карликовыми конечностями при гигантских головах — не сшитые из кусков, принадлежавших разным видам, а цельные, неделимые.
Къярт опасался, что они окажутся так же неуязвимы, как паладины. Иначе какой смысл было посылать всего двадцать тысяч против десяти, уже зная, что их броню нельзя повредить?
Но первыми ударами паладины доказали уязвимость тварей. Увы, относительную. Те рассыпались на части, как любое другое существо, созданное из плоти и крови, а спустя мгновение, перемешавшись между собой, порождали новых чудовищ, и те бросались в бой. Но почему паладины, как и прежде, не чувствовали в них мертвецов?
— Райз, их нельзя уничтожить! Они восстанавливаются, и неважно на сколько частей их порубить.
— Пусть разотрут в порошок.
— Без толку!
Райз цокнул языком и посмотрел в сторону, откуда долетали отголоски боя.
Все больше паладинов воплощали броню, но нечисть продолжала прорываться сквозь их ряды — словно грязная вода капля за каплей просачивалась в песок.
— Какие потери?
— Тысяча паладинов уже в броне.
— Нет, сколько печатей пришлось разрушить?
— Ни одной, — в некотором замешательстве ответил Къярт.
Ему казалось, что если не до паладинов, то до виторэ уж точно должны были добраться и покромсать их на кусочки. Но за все время он ни разу так и не почувствовал сдавливающей грудь тяжести от лишившейся своего сосуда души.
— Их движения замедлились? — торопливо спросил Райз.
— Что?
— Движения сражающихся замедлились или нет?
Прежде чем дать ответ, Къярт коснулся сознания десятка призванных:
— Только части паладинов и виторэ. Они будто сражаются в воде, но их противники все так же быстры.