Легион: Прыжок льва. Испанский поход. Смертельный удар
Шрифт:
Летис засопел и в ярости ударил кулаком в балку прямо над головой купца, отчего тот вздрогнул.
– Что вы сделали с моим кораблем? – первое, что дрожащим голосом спросил Сандракис, когда его наконец отвязали.
– Твой корабль хорошо послужил Карфагену. С его помощью я только что поджег несколько римских кораблей, – просто ответил Федор. – Легионеры уже рыщут по всему городу, разыскивая меня. Поэтому мы должны немедленно бежать.
Сандракис охнул, опускаясь на скамью.
– Нечего тут рассиживаться, – заявил Федор, – нам дорого каждое мгновение. Летис подготовь пару пустых телег, мы немедленно покидаем этот дом и двигаемся в сторону крепостных ворот в той же башне, через которую въезжали.
– Когда дежурит твой друг? – Чайка вновь посмотрел на купца.
Грек молчал, и тогда Федор хлопнул его по плечу, чтобы привести в чувство.
– Он дежурит там несколько дней подряд, – очнулся и проблеял слабым голосом испуганный купец. – С того дня, как мы приехали. Завтра на рассвете должен смениться, кажется.
– Ну вот и отлично, – выдохнул Федор, обрадовавшись, – боги меня услышали. На двух телегах мы снова изобразим небольшой караван, что отправляется за вином. Лучше ничего в голову не приходит. Придумаешь что-нибудь на ходу. Мне плевать что. И дашь ему монет, больше чем обычно. Много больше.
Услышав про деньги, Сандракис напрягся.
– Если он поймет, что мы беглецы, то арестует нас или… запросит столько, что всех моих денег не хватит. Он очень жадный.
– Ты тоже, – отрезал Федор, – Летис дай-ка мне свой кошелек с римским золотом. Ты его сохранил, надеюсь?
Свой кошелек Чайка утопил, как и парик. Забрав римское золото у Летиса, Федор кинул кошелек греку.
– Вот тебе, для того чтобы умилостивить римского центуриона. Здесь достаточно, чтобы он навсегда забыл о том, что нас видел. Не жалей об этих деньгах и помни: если спасемся, я награжу тебя по-царски. Это я тебе обещаю. А кроме того, выбор у тебя не велик. Римляне знают, что это твой корабль поджег военные суда, и повесят тебя первым, как только найдут. Так что теперь тебе одна дорога – с нами в лагерь армии Ганнибала.
На Сандракиса было жалко смотреть.
– А догадаются они очень быстро. Может, прямо сейчас они уже бегут к нашему дому, поняв, что на пирсе не хватает твоего корабля, – добил его Федор сущей правдой. – Ну так ты пойдешь с нами по своей воле?
– Ты прав, – ответил грек, и лицо его сделалось жестким. – У меня нет выбора.
– Этот город все равно скоро будет нашим, и ты даже сможешь здесь торговать, – пообещал командир двадцатой хилиархии, закончив разговор, – в общем, я переоденусь. А вы спускайтесь вниз и выводите телеги.
Разыскав сухой хитон в чулане, он переоделся, вновь став похожим на образцового слугу. Нового парика здесь, ясное дело, не было, зато Федор нашел небольшую шляпу, видимо, одного из приказчиков, прикрывавшую голову до ушей, что оказалось как нельзя кстати. Натянув ее поглубже, он уселся в одну из телег рядом с купцом. Летис вел другую. Хлестнув коней – каждую тянуло сразу по две лошади, – они выехали со двора, заперли ворота и направились в сторону верхнего города. Римляне пока не появились.
Глава восемнадцатая
И снова штурм
Прогромыхав по темным улицам верхнего города без особых приключений – дважды они видели римские патрули, передвигавшиеся по соседним улицам в сторону порта, но каждый раз удача сопутствовала им, – «купцы» подъехали к воротам нужной башни. Здесь путь им преградило сразу шестеро легионеров.
– Давай, Сандракис, – шепнул ему Федор, останавливая телегу, – выручай. И помни о награде.
Купец медленно слез на землю и, остановившись напротив солдат, стоявших с факелами в руках, поискал глазами знакомого опциона.
– Здесь ли сегодня достойный Лутаций? – наконец выдавил из себя греческий купец.
– Центурион отдыхает, – ответил один из стражников, сделав шаг вперед, – велел его не беспокоить. А вы почему передвигаетесь по ночам, не слышали о новых порядках?
«Может быть, они еще не знают, что горит в порту, – воспрянул духом Чайка, осмотрев пустынную улицу позади, – значит, у нас есть минут двадцать. Надо успеть. Давай, Сандракис, работай».
– Мы понимаем. И все же я прошу вызвать его, у меня к нему очень срочное дело, – сделав над собой усилие, пробормотал Сандракис, озираясь по сторонам, – уверен, он останется доволен.
Опцион, который был здесь за старшего, смерил взглядом Сандракиса и, видимо, признал его. Как-никак видел не в первый раз. И не раз пропускал через эти самые ворота в неположенное время. Такова судьба таможенника.
– Ладно, – нехотя согласился он, приближаясь к греку, который едва не падал в обморок от страха, – но беспокоить начальство, опасная работа. Надеюсь, я тоже останусь доволен?
«Только бы купец не подвел», – напрягся Федор, натягивая поглубже шляпу и положив руку на спрятанный в соломе кинжал. На этот раз он не решился проходить ворота совсем безоружным. Это был один из кинжалов Летиса, который поделился ими с командиром, засунув свой сзади за пояс, а сверху накрывшись накидкой.
Сандракис подождал, пока легионер приблизится на расстояние вытянутой руки, и привычным жестом сунул ему в ладонь монету.
– Жди здесь, – бросил сразу подобревший опцион, удаляясь в караульное помещение башни.
Оглянувшись назад, Сандракис встретил ободряющий взгляд командира двадцатой хилиархии. Пока все шло нормально. Федор вновь посмотрел на пустынную улицу и прислушался. Отсюда, от башенных ворот, акватория была частично закрыта высокими домами и храмами, на небе виднелись лишь слабые всполохи. Хорошо пожар мог быть виден только с самой башни. Чайка поднял голову, но ничего подозрительного не заметил. Прислуга метательных орудий на башне и прилегающей стене, похоже, дремала, расслабившись от слишком долго ожидания штурма, который все не начинался. Ганнибал медлил, и это неожиданным образом сказывалось на римлянах. Они начали привыкать к безопасности.
«Это не надолго, – хорохорился Чайка перед самим собой, – нам бы только выбраться отсюда, а там, дайте срок, мы скоро вернемся, и мало не покажется».
Наконец под аркой появился заспанный Лутаций.
– Острый пилум тебе в анус, опцион, если ты разбудил меня зря!
Послышались его ругательства.
– Ну, кто тут хотел меня видеть посреди ночи, когда здесь вообще появляться запрещено, – прогрохотал Лутаций, приближаясь, но, разглядев свой «дополнительный источник доходов», ухмыльнулся, плотоядно осклабившись, – а, это ты, Сандракис. Ну зачем ты явился сюда посреди ночи и нарушил мой драгоценный сон?